– Я ускользнула от них, потому что кое-кто мне очень хорошо помогал, к тому же, сказать по правде, король не слишком усердствовал с поисками. – Я развела руками. – Но люди охотнее поверят в то, во что им хочется верить.
– Да, это правда, – кивнула она. – А сейчас Венда уверена, что ты ей угрожаешь. Важно только это. Они не хотят допустить второго шанса заключения альянса. Венда знает, что Дальбрек не доверяет Морригану. И никогда не доверял. Брак с Первой дочерью короля был жизненно важной предпосылкой союза между ними. Серьезный шаг для установления доверительных отношений. Сейчас ни о каком доверии не может быть и речи, все разрушено. Венда заинтересована в том, чтобы так все и оставалось.
Я попыталась придать голосу уверенность, но Гвинет настолько точно расписала всю картину, что я почувствовала нарастающую тревогу.
– А ты-то откуда все это знаешь, Гвинет? Не думаю, что завсегдатаи таверны распространяют такие сплетни.
– Неважно, откуда я знаю.
– Важно! Для меня.
Женщина опустила взгляд на полотенце, разгладила невидимую морщинку и взглянула мне в глаза.
– Можно сказать, что мои способы сбора сведений не числятся в ряду моих добродетелей. Но иногда мне удается заставить их работать во благо.
Я молча глазела на Гвинет. Всякий раз, как мне казалось, что я начинаю понимать эту женщину, она поворачивалась ко мне новой стороной. Я потерла лоб, пытаясь привести мысли в порядок.
– Берди рассказала тебе, кто я, не только потому, что ты живешь в городе, правда?
– Да. Но я уверяю, тебя не должно волновать, откуда я получила эти сведения.
– Меня это очень волнует, – я сложила руки на груди.
Гвинет отвернулась, вне себя, ее глаза полыхнули гневом. Она вцепилась руками себе в волосы, шумно выдохнула. Казалось, она борется со своими достойными сожаления ошибками прямо здесь и сейчас, в моем присутствии.
– Шпионы есть повсюду, Лия, – наконец глухо произнесла она. – В каждом мало-мальски приличном по размеру городишке или селении. Кто они? Это может оказаться мясник. А может торговка рыбой. Получают звонкую монету в обмен на бдительность и внимание. Я была одной из них.
– Ты шпионка?
– Бывшая. Жить захочешь, возьмешься и не за такую работу, – как бы оправдываясь, сказала Гвинет и сразу изменила тон, посерьезнела. – Я больше не отношусь к их миру. Вышла из игры много лет назад, еще до того, как поступила к Берди. Терравин – спокойное, сонное местечко, происходящие здесь события никого не интересуют, но кое-что я по-прежнему узнать могу. Остались знакомцы, время от времени заглядывают на огонек.
– Связи.
– Вот именно. Глаза Королевства, так они себя называют.
– И все эти сведения потом поступают в Сивику?
– Куда же еще?
Я кивнула, сделала глубокий вдох. Глаза Королевства? У меня внезапно пропал интерес к дикому варвару-убийце, пробиравшемуся ко мне по пустошам – намного важнее мне сейчас казалась Гвинет с ее, такими разными, жизнями.
– Я на твоей стороне, Лия, – сказала она, будто прочитав мои мысли. – Помни об этом. Я только говорю, чтобы ты была осторожнее. Будь начеку.
А действительно ли она на моей стороне? Она была шпионкой, тайным агентом. Но она не обязана была докладывать мне об этом, она была ко мне добра, с первого же дня. С другой стороны, она неоднократно советовала мне вернуться в Сивику, к своим обязанностям. Долгу. Традициям. Она не верила, что мое место может быть здесь. Что если сейчас она просто пытается нагнать на меня страху?
– Слухи – это только слухи, Гвинет. Возможно, их придумывают в таких тавернах, как наша, просто от скуки.
Гвинет сдержанно улыбнулась одними уголками рта, сухо кивнула.
– Может, ты и права. Я только подумала, что ты должна об этом знать.
– Теперь я знаю. Пойдем.
* * *
Берди поехала на телеге вперед, с Рейфом и Каденом, чтобы расставить столы. Мы с Паулиной и Гвинет неторопливо шли в сторону Терравина, любуясь принаряженным к празднику городом. Витрины и дома, и без того великолепные в своем красочном многоцветье, сейчас были украшены цветочными гирляндами и лентами. Даже разговор с Гвинет не испортил мне настроения – скорее, только улучшил, как ни странно. Я укрепилась в своем решении. Никогда не вернусь домой. Мое место – здесь. А сейчас у меня было больше, чем когда бы то ни было, причин, чтобы остаться.
Мы добрались до площади, запруженной горожанами и купцами, которые всюду расставили столы с угощением. Сегодня был день, когда все делились друг с другом. Никто не мог потратить ни копейки. В воздухе витал аромат жареной свинины – в яме, вырытой рядом с площадью, на вертеле поджаривалась кабанья туша, а рядом с ней шкварчали на решетках миноги и красные перцы. Мы заметили Берди, которая расположилась со своими столами чуть поодаль и как раз покрывала их скатертями веселых расцветок. Рейф притащил ящик из телеги и поставил на землю рядом с ней, а следом за ним показался Каден с двумя корзинами.
– Вчера вечером у вас все уладилось? – спросила Гвинет.
– Да, все хорошо, – ответила за меня Паулина.
Сама я ответила Гвинет только озорной улыбкой.
Я направилась к Берди, Паулина задержалась у стола с горячими оладьями, а Гвинет побежала навстречу окликнувшей ее Симоне, которую катали на низкорослом пони.
– Ты мне здесь не нужна, – заявила Берди, когда я подошла. – Беги, развлекайся. А я посижу тут в теньке и за всем присмотрю.
Рейф как раз возвращался от телеги с очередным ящиком. Я старалась не смотреть на него в упор, но он засучил рукава, и я не могла оторвать глаз от загорелых мускулистых рук, напряженных под весом ящика. Я подумала, что это крестьянский труд помогает ему быть в такой прекрасной форме, и стала представлять – вот он копает гряды, пашет землю, собирает урожай… какой? Ячменя? Дыни? Если не считать небольшого сада в цитадели, я видела еще только бескрайние морриганские виноградники. Этим мои сельские впечатления исчерпывались. Мы с братьями всегда наведывались на виноградники ранней осенью перед сбором урожая. Виноград был восхитительным, а вина славились на весь континент. В Малых королевствах за каждый баррель платили громадные деньги. Но за все время я ни разу не встречала на виноградниках работников, похожих на Рейфа. Если бы увидела, мой интерес к винам, думаю, резко возрос бы.
Он остановился возле Берди, опустил на землю ношу.
– Еще раз с добрым утром, – он слегка запыхался.
Я улыбнулась.
– Ты уже хорошо поработал.
Он окинул меня взглядом, сначала гирлянду на волосах, которая стоила ему некоторых усилий, потом новое легкое платье.
– Ты… – он покосился на Берди, присевшую на ящик чуть поодаль, прочистил горло. – Ты хорошо спала?
