Казалось, прошла целая вечность, когда в дверь постучали, и она увидела на пороге Брэндона Хана.
— Привет, Молли. Стив Дрэкетт попросил меня захватить лицензию и забрать тебя отсюда. Как ты?
Молли готова была расцеловать его красивое азиатское лицо, но знала, что Брэндону это, скорее всего, не понравится. Один из лучших сотрудников «Омеги» славился своими пуританскими взглядами.
— Я в полном порядке. Просто устала, и мне скучно.
— Понимаю. — Он сочувственно кивнул. — Формальности не займут много времени. Я уже подготовил запрос на твое освобождение. А поскольку никто не может найти ордера на твой арест, не сомневаюсь, что тебя выпустят быстро.
— Отлично. Я жду.
— Конечно, бюрократию никто не отменял и в полицейском участке не привыкли быстро работать, но я постараюсь вернуться за тобой как можно скорее.
Ожидание затянулось еще на два часа. И вот она на свободе.
Брэндон сообщил, что сенатора Эдмундсона арестовали.
Брэндон подвез ее домой. По пути они заехали и закусочную.
— Хочешь сначала в «Омегу» или прямо домой?
— Лучше домой. Дерек непременно раздует из мухи слона, а мне сейчас не хочется выяснять отношения.
Брэндон поднял бровь:
— Вижу, ты хорошо знаешь Уотсрмена, О его способности раздувать из мухи слона ходят легенды.
Брэндон припарковался.
— Я зайду к тебе и осмотрю твою квартиру, если ты не возражаешь.
Молли почувствовала облегчение. После тяжелой недели она была рада, что к ней домой зайдет друг.
Пока Брэндон осматривался, Молли стояла на пороге.
— Кажется, все чисто, — с улыбкой заметил Брэндон, выходя в прихожую. — Хочешь, я побуду с тобой? А потом приедет Дерек… или кто-то другой, если ты действительно не хочешь выяснять с ним отношения.
— Нет, раз Эдмундсон уже арестован, наверное, мне ничего не грозит. И все равно — спасибо за предложение.
— Пожалуйста. — Брэндон потянулся к двери. — Но если станет страшно, не стесняйся, звони. Посттравматический стресс — это не сказки…
Брэндон осекся, когда дверь с треском распахнулась. Он не успел и глазом моргнуть, как его ударили прикладом по голове, потеряв сознание, он упал на пол.
В дом влетел Пабло Белисарио, которого сопровождали два его подручных. Один захлопнул дверь, второй схватил Молли.
Они потащили ее в кухню. Брэндон неподвижно лежал на полу.
— Босс, а с ним что делать? — спросил один из приспешников Белисарио. — Прикончить?
— Потом. Свяжи его, — распорядился Белисарио и развернулся к Молли. — Может быть, этот агент нам еще пригодится живым. — Белисарио схватил Молли за подбородок. — Вот как вредно оставлять кого-то в живых, — продолжал Белисарио, грубо тряся ее голову. — Например, я должен был убить тебя, но не сделал этого. И теперь из-за тебя у меня возникли проблемы.
Было ясно, прежнюю ошибку он повторять не собирается. Сквозь туман ужаса Молли пыталась понять, почему до сих пор не убили ее. Почему наркоборон лично явился сюда. Но пока она еще жива, может попробовать урезонить его.
— Мистер Белисарио. — Молли говорила приглушенно, так как его рука наполовину закрывала ей рот. — Мы обнаружили кое-какие улики, но к вам они не имеют никакого отношения. Все они указывают на сенатора Эдмундсона. Это он совместно с «Партией белой резолюции» устроил несколько недель назад теракт в Чикаго.
Белисарио отпустил ее и кивнул подручному, которым ее держал, Молли грубо усадили на стул у стола.
— «Партия белой революции», группировка, выступающая за превосходство белой расы? Какой позор, что сенатора поймали на связях с подобными людьми. — Он прищелкнул языком и покачал головой. — Но иногда приходится иметь дело даже с теми, к кому испытываешь отвращение!
Молли понимала: не случайно Пабло Белисарио собственной персоной явился в Колорадо, он ни за что бы не прилетел, если бы не крайние обстоятельства. И вдруг до нее дошло.
— Вы причастны к чикагскому теракту!
— Умница!
— На диске есть улики и против вас.
— Теракт в Чикаго придумал я! У Эдмундсона задолго до того завязались отношения с «Партией белой революции». Для меня было очень важно то, что он стал связующим звеном. В конце концов, они выступают за превосходство белой расы, а я — латиноамериканец. Вот к чему приводит неведение!
— Но зачем вам понадобилось совершать теракт в Чикаго? Или вообще где-либо в Соединенных Штатах? Что вы выигрываете?
— Нам надо было, чтоб правительство Соединенных Штатов сосредоточилось на террористах и международных угрозах. Когда происходит что-то подобное, правительство начинает лихорадить, и они охотно швыряют деньги.
Улыбка Белисарио заставила Молли поежиться.
— А Эдмундсону было нужно, чтобы правительство выделило деньги на программу, которой он покровительствовал. Точно не знаю, чем он там занимался — меня его дела не интересуют. Важно одно: когда правительство бросает все силы на раскрытие крупного теракта, оно меньше обращает внимание на нашу деятельность. После теракта мне удалось перевести несколько миллиардов, вырученных за свой товар. И сделать это оказалось легче, чем когда бы то ни было…
Объединившись, мы создали великолепный треугольник. «Партия белой революции» конструировала и производила бомбы, поскольку они располагали знаниями и средствами. Но они не могли их заложить, поскольку все время находились под наблюдением федералов, Я понятия не имею, ни как делать бомбы, ни где их разместить, но за мной не следили так пристально. Поэтому взрывчатку закладывали мои люди.
— А Эдмундсон занимался тем, что отводил подозрения и от вас, и от «Партии белой партии», — закончила за него Молли.
— Точно. — Белисарио выпрямился.
— Вы ловко все придумали, — признала Молли и подумала: шансов на то, что она выберется отсюда живой, почти нет. Остается лишь тянуть время, сколько возможно.
— А потом что-то у вас пошло не так, да?
Губы Белисарио сжались в топкую ниточку.
— У воров нет чести. Кажется, так у вас говорят? Я догадывался, что не могу доверять, особенно Эдмундсону. Он, видимо, хотел выставить себя героем, доказав, что теракт спланировали я и «Партия белой революции». Вот для чего мне понадобился диск с фотографиями, на которых Эдмундсон и лидеры «Партии белой революции» сняты вместе.
Краем глаза Молли заметила, что лежащий на полу Брэндон слегка пошевелился, потом замер. Возможно, он пришел в себя.
— Чутье меня не подвело. Эдмундсон уже собирался подставить меня, угрожал натравить федералов. Так что я решил: не вредно будет показать ему компромат, который я на него собрал, правда, я не был уверен, что пущу его в ход.
