Материалист, сторонник эволюционной теории, первый час лекции он посвятил переходу семейной патриархальной общины при матриархате в современную семью…
Историю римского права на первом курсе (4 часа) и догму на втором (6 часов вместе с практическими занятиями) читал Давид Давидович Гримм — пожилой, сухонький, с ежиком седоватых волос, удивительно умными, проницательными голубыми глазами. Влюбленный в логически точные и краткие формулировки, самое звучание латыни, он с вдохновением читал и заставлял нас читать отрывки из Пандект (римское частное право, действовавшее в измененном виде в Германии в XVI–XIX вв. — Е. П.). В своих лекциях Д. Д. Гримм показывал, как под влиянием исторических и экономических причин происходило развитие Рима из государства-города в мировую империю, как римские юристы, толкуя старое право, приспосабливали его к новым условиям, создавали новое, как они пришли к определению „право есть искусство доброго и справедливого“… Д. Д. Гримм увлекался римским правом и сумел увлечь нас этим, казалось бы, сухим и мертвым предметом.
Слушательницы Бестужевских курсов в аудитори
Д. Д. Гримм был членом Государственного Совета по выборам от Академии Наук и Университетов и наряду с А. Ф. Кони, Н. С. Таганцевым и другими активно выступал за допущение женщин в адвокатуру. Соответствующий законопроект, принятый в 1913 г. Государственной Думой, был повторно отклонен в 1916 г. Государственным Советом… Председатель Государственного Совета Акимов заявил бестужевкам на приеме: „Императрица против женской адвокатуры, и я дал слово, что этот законопроект будет отклонен Государственным Советом…“
Историю философии права нам читал В. Н. Сперанский. Самая большая аудитория не могла вместить всех слушателей, а количество желающих заниматься у него в семинаре было так велико, что приходилось вести занятия по отдельным группам, в разные дни. На семинары приходили слушательницы других факультетов, которых интересовали предлагаемые Сперанским темы: „Политические утопии древнего мира“, „Проблемы кары у Достоевского“, „Нравственная философия Канта“, „Об исторической школе юристов“. Манера чтения лекций Сперанского несколько удивляла, но в то же время и привлекала. Это был стройный, элегантный, сравнительно молодой человек с красивым римским профилем, блестящими глазами и чуть седеющей гривой волос, которые он отбрасывал назад привычным жестом. Говорил он громко, приятным баритоном. Ни записок, ни портфеля. Цитаты наизусть из Метерлинка, Франса, Шопенгауэра, Ницше, Канта. Он уклонялся от объявленной темы, декламировал Гете или Пушкина, вновь возвращался к теме и вновь от нее уходил. После лекций Сперанского у меня был полный сумбур в голове, почти ничего от основной темы и восторженное, взволнованное состояние от соприкосновения с великими умами человечества…
Семейное право в 7 и 8 семестрах читал, а также вел практические занятия приват-доцент Александр Григорьевич Гойхбарг. Мы с большим интересом посещали его лекции. Увы, царские законы осуждали женщину — мать, жену, дочь на подчиненное положение. Браки, заключаемые по правилам разных вероисповеданий, превращали их в „таинство“ и делали труднорасторжимыми. Со жгучим вниманием слушали мы взволнованную критику этих законов. В лекциях Гойхбарга затрагивались животрепещущие вопросы, обсуждавшиеся в печати, в студенческих кружках, за чашкой чая. Поэтому Александру Григорьевичу задавались бесчисленные вопросы, разрешаемые в дружеской, товарищеской обстановке взаимного понимания и единства взглядов. А. Г. Гойхбарга любили и уважали, считали старшим товарищем…
На 4-м курсе исключительно интересно вел практические занятия по уголовному процессу проф. П. И. Люблинский. Мы разбирали подлинные дела из архива Санкт-Петербургского Окружного суда, изучали дореформенный процесс по делам 1789–1840 гг., реферировали монографии по уголовному процессу, был инсценирован процесс по „Анфисе“ Леонида Андреева. Посещались Музей уголовного права, женская тюрьма, колония для несовершеннолетних преступников. Бестужевка Смоленская вспоминает, какое тяжелое впечатление произвело на всех посещение колонии. „Нас предупредили, — пишет она, — чтобы мы детей ни о чем не спрашивали. Работники колонии старались показать, что детям хорошо, но мы этого не видели“.
Курс лекций по международному частному праву читал проф. А. А. Пиленко. Его интересные обзоры международной жизни появлялись в газете „Новое время“ — самой обширной, осведомленной, но реакционной газете. Свое сотрудничество в ней он оправдывал тем, что выполняет свой долг, поскольку, мол, другой сотрудник газеты вел бы отдел международной жизни с реакционных позиций.
Сейчас, на 82-м году жизни, я не могу не выразить глубокой признательности своим профессорам. Они научили нас сознательно и самостоятельно работать над книгой, дали широкий кругозор и пробудили чувство ответственности за порученное дело, интерес к познанию. Каждый из них доносил до нас передовые идеи своей науки».
Студентки
Специализированные женские институты открылись только в конце XIX — в начале XX века.
В 1872 году по инициативе Анны Павловны Философовой, жены военного прокурора Владимира Дмитриевича Философова, при Медико-хирургической академии были организованы женские врачебные курсы, просуществовавшие до 1887 года, сначала как курсы «ученых акушерок», затем, с 1876 года, как врачебные. Здесь читали лекции А. П. Красовский, А. Я. Раухфус, К. А. Руднев, М. М. Сеченов, И. М. Склифосовский, Н. В. Гудновский, и др. Однако девушки, закончившие курсы, получили лишь временные свидетельства, без указания профессии, и не были внесены в список врачей, имеющих право практики.
Одной из выпускниц этих курсов была Анна Николаевна Шабанова, которая, получив начальное медицинское образование в Гельсингфорсе, затем закончила учебу на на курсах «ученых акушерок» при Медико-хирургической академии. За блестящие успехи в учебе она была оставлена ассистентом в детской клинике при Николаевском военном госпитале и получила место врача в детской больнице принца Ольденбургского. В то же время она преподавала курс гигиены в женских гимназиях и в Смольном институте, вела частную практику и научную работу. Много лет Анна Николаевна боролась за уравнение профессиональных прав женщин и мужчин-врачей. Благодаря ее усилиям женщины получили право работать ординаторами при госпиталях. В 1880 году по ее инициативе был учрежден нагрудный знак с аббревиатурой «ЖВ» — «„Женщина-врач“, для внушения уважения военным фельдшерам, не признававшим распоряжений женщин-ординаторов».
В 1883 году правительство пыталось вернуть женщинам-врачам звание «ученых акушерок». Шабанова вместе с коллегами подала Александру III докладную записку с объяснением того, что это звание умаляет профессиональные достижения женщин и не соответствует действительности. В результате дискриминирующее женщин решение было отменено и выпускницам стали присваивать звание «врач женщин и детей».
Закрытие врачебных курсов вызвало возмущение российского общества. Анна Николаевна Шабанова писала: «Эти курсы составили эру в женском медицинском образовании и открыли путь к установлению равенства — они были пробным камнем для испытания женских сил и сыграли большую роль в женском движении.
