— Ну прямо-таки! — сомневалась я. — Тогда бы все были богатыми и знаменитыми!
— Не! — мотала она головой. — Штука в том, что нужно не только мечтать, но и верить, что мечты сбудутся…
— Ну хорошо! — сдавалась я. — Кем ты хочешь стать?
— Я хочу стать стюардессой. Стюардесса по имени Лена! — подпевала она, слегка переиначив Володю Преснякова. — Буду летать в облаках, только уже в натуральных! А там подцеплю себе кого-нибудь из пассажиров! Знаешь, у Саддама Хусейна была жена — стюардесса. Правда, она потом исчезла куда-то, но это ведь не всегда так! А из меня вышла бы неплохая диктаторша… Тебя бы назначила министром, министром здравоохранения!
Я уже тогда с легкой подачи матери задумалась о карьере в области медицины, но от щедро предложенной министерской должности отказывалась.
— Да ну тебя! — отмахивалась Ленка. — Далеко не пойдешь с таким подходом! Мечтать нужно по-крупному!
Может, и права была — я ведь в результате и врачом не стала. И уже, наверное, не стану никогда…
Дома тетушка встретила меня, укоризненно качая головой. Я готова была расцеловать ее, так как пребывала в избытке чувств, но она уже удалилась. А вот Макс не спрашивал разрешения, сам расцеловал меня, подскакивая.
Я вытерла губы и сняла поводок. Макс завертелся волчком, еле удалось поймать взбесившуюся от радости псину и затянуть шлейку. Пошли, дурачок!
Мы спустились вниз по полутемной лестнице. Сейчас я была в таком приподнятом настроении, что не замечала ни обычной грязи, ни запаха из углов. Легко сбежала вниз во двор. Макс повлек меня вперед, едва не вырывая поводок из рук. Двор был пуст — все знакомые собаки уже погуляли. Зато «старого знакомца» повстречала я, если это слово уместно по отношению к человеку, с которым прожила несколько лет.
Бывший вынырнул из темноты, словно привидение. Лицо бледновато, но держится на ногах вполне крепко — значит, трезв. А это в свою очередь значит, что ему не на что пить. Отсюда — логичный вывод, что сейчас будет просить деньги. Нет, ошиблась! Бывают же такие дни, когда чудеса продолжаются до конца…
— Как ты? — он помялся с ноги на ногу, не глядя мне в глаза.
— Хорошо.
— Я тоже… Вот, восстановил удостоверение!
Я и не знала, что у него были проблемы с правами. Мелькнула невольная мысль — вот, не дождалась, а Николай, кажется, как раз взялся за ум… А что там меня ждет с Меркуловым — еще под большим вопросом. Но тут же сообразила — осталась бы с мужем, и кто знает, сколько он еще паразитировал бы на моей жалости? А так ему волей-неволей пришлось взять себя в руки.
Все-таки я была рада, что он взялся за ум. Правда, надолго ли его хватит — еще вопрос, но для меня он был чисто теоретическим. В моем положении нет времени на эксперименты. И впереди у меня большое будущее под начальством Меркулова. Я сделала свой выбор, и жалеть не о чем!
Николай, наконец, осмелился поднять на меня взгляд.
— Ты хорошо выглядишь, — заметил он, на этом фактически разговор кончился, не успев начаться.
А говорить нам действительно было не о чем.
Тень из прошлого! Из прошлого, с которым нужно расстаться как можно скорее! Впереди у нас, как поется в песне, «полная надежд людских дорога». Я вздохнула и достала сигареты. Надежда Шарапова давно уже курит, вопреки предупреждениям Минздрава и тети Вали. Правда, только легкие с ментолом.
ВОЙНА И МИР
На другой день Меркулов делал обход, и я почтительно семенила за ним по палатам, чувствуя себя в относительной безопасности. Томилин мне подмигнул, я сделала вид, что ничего не заметила, но через пять минут пришлось зайти к нему снова.
При моем появлении он перестал разговаривать по мобильному, и я успела услышать только конец разговора, обильно уснащенного непечатной бранью.
— Извините, — сказал он. — Простите Наденька, у нас тут служебные термины!
Я улыбнулась, хотя ругань не переношу совершенно.
— Даша мне все про вас рассказала! — заявил он.
— Что именно?
— Вы влюблены в заведующего отделением!
Рот от неожиданности открылся сам собой. Подумать только — эта вертихвостка уже распускает про меня сплетни! Впрочем, я сама виновата — надо было меньше с ней откровенничать.
— Мне это кажется очень романтичным! — сообщил он. — Знаете, как в фильме каком-нибудь — сестра, влюбленная в доктора. Вам неприятно, что я об этом говорю?
Я снова ответила обворожительной улыбкой. Улыбаться, улыбаться и еще раз улыбаться.
— У меня тоже такая была дамочка! — продолжал он с детской непосредственностью. — Секретарша Лида. Брунетка… Просто проходу не давала, а я ведь семейный человек…
Он замолчал, очевидно, ожидая, что я попрошу продолжения. Не дождешься! Я забрала градусник.
— Конечно, я не мог не уважить желание женщины, но вот если насчет женитьбы — то тут уж извините! И дело не в том, что я уже женат — развестись, сами понимаете, плевое дело! Но у меня есть принцип — я выбираю женщин, а не они меня. Я это к чему говорю, Наденька, — продолжил он, доверительно беря меня за руки, — не разочароваться бы вам в вашем докторе. Он, может быть, прекрасный человек, но уверяю вас — из этих служебных романов ничего хорошего обычно не выходит…
— Спасибо за предупреждение, — холодно сказала я.
— Нет-нет, — он протестующе замахал руками. — Дослушайте, я ведь еще главного не сказал! Я могу вам предложить больше, чем кто-либо другой — клянусь мамой! Вы мне очень нравитесь. Давайте встретимся, когда я выпишусь отсюда!
— Польщена вашим предложением, — покачала головой я. — Но… нет!
— Клянусь! — он продолжал бить себя в грудь, словно какой-то абрек. — Вы не пожалеете! Я тут ночь не спал — вас вспоминал. Знаете, как бывает с мужчинами!
— Я тоже не спала почти всю ночь, — не смогла удержаться я. — Но не из-за вас!
Он все понял и сокрушенно поник головой.
— Что ж, надеюсь, я был не прав в отношении вашего избранника. Забудьте, что я сказал — останемся друзьями. Увидите Дашу — пришлите! — крикнул он мне вслед.
Я кивнула. Пришлю, пришлю. Известие, что о нас с Меркуловым уже болтают в палатах, меня просто взбесило. Конечно, шила в мешке не утаишь, и в таких учреждениях, как больница, все обо всех знают, но даже для больницы это было уж слишком быстро.
Ах, Дашка, выдрать бы тебя, как маленькую девчонку! Она как раз шла навстречу по коридору со старшей сестрой. Пришлось отложить ненадолго выволочку. Анжела Семеновна подозвала меня:
— У тебя тут написано в деле — опыт внутрисуставных инъекций?
— Да, — я кивнула. — Имеется такой!
Я на эту тему проходила специальный курс, когда была полна энтузиазма продвинуться по службе.
