В общем, подумав, спецы и прочие аналитики, разработали определённую концепцию обрушения для начала стоимости игровых карт как расходников, а затем и акций головного предприятия, с последующим банкротством или пересмотром всех договорных обязательств и чисткой «SCC» от высокопоставленных ставленников американцев. И как один из вариантов, вполне мог использоваться метод, который желал разработать юный и воспылавший жаждой справедливости паренёк.
В течение всего этого короткого рассказа, на Дена было больно смотреть. Кажется, парень реально считал себя «неуловимым», а ребят, сидящих в конторе, «тупыми» и «непрошареными». Его даже не столько задело то, что эта Марина сдала его с потрохами, сколько то, что именно он первым попался на взломе какого-то сверх защищённого ПМК и вывел ведомство на неё.
Когда же он, по-быстрому обрисовал суть своей проблемы, по просьбе всё той же женщины из органов, для того, чтобы дополнить уже существующую картину, Инна, только качала головой. Узнав про какую-то очень ценную карту «Эльфа», которую отжали у него злые бандиты, она смотрела на него с жалостью как на большого, но несмышлёного ребёнка у которого отобрали игрушку. После чего, потребовала, чтобы «КГБ» даже не смело и думать о том, чтобы забирать её у него повторно. Вот тогда-то, спустя минут пятнадцать, дело и коснулось вопроса с «серым» диагностическим шаром, и мне как, не имеющего допуска, указали на дверь.
«Милый, ты же, как я поняла за этим сюда собственно и приехал? Чтобы помочь мальчику? – сказала она. – Ну так дорогой, сходи и принеси нам эту карточку, уж больно посмотреть хочется… Не напрягать же ведомство, если ты можешь всё сделать сам! Тем более ты же хотел с дядькой Валентина встретиться»
Вот я и пошёл.
Движение по проспекту было не очень-то оживлённым, так что я не мог не обратить внимание, на шум, нагоняющей по проезжей части легковой автомашины, которая вдруг плавно притормозила и тихо урча, поехала с моей скоростью, метров за десять позади. Оборачиваться я пока что не стал, хотя и почувствовал направленный в мою сторону интерес водителя и пассажиров.
«Очень интересно! – подумалось мне. – Неужели, действительно, помяни чёрта, и он появится? Вот они, те самые легендарные китаёзы, привлечённые моими крамольными мыслями о незавидной судьбе ожидающей их Народную Республику? Да ну нахрен! Не может такого быть».
Я как раз перешёл выезд во двор дома номер три по проспекту «Ракетостроителей» и с левого плеча потянулась берёзовая рощица. Никаких гуляк там уже естественно не было, трудно, знаете ли продолжать культурный отдых, когда неподалёку во дворе приземляется немаленьких размеров военно-транспортный вертолёт. Мангал, всё ещё чадил тонкой струйкой белёсого дымка, едва видимой в быстро наступающем сумраке, а возле стола, скуля и повизгивая, между разбросанной пустой стеклотарой и одноразовыми тарелками, возилась пара дворовых кабыздохов, жадно подъедая что-то с земли.
Когда я проходил мимо, машина за моей спиной резко рыкнула мотором. Собаки вздёрнули головы, уставившись в сторону звука, а затем, быстро подхватив что-то с земли, быстро ретировались в глубину редкой рощицы, под защиту наползавшего сумрака. Остановившись, я, наконец, обернулся и увидел быстро приближающийся патрульный мерс. Иномарка, затормозила прямо напротив меня, двери открылись и из автомобиля, не торопясь и поправляя небрежно висящие на плечах АКС12У, вышли трое на удивление «неформатных» полицейских.
Толстячки, забавно переваливаясь, протрусили ко мне и, остановившись, один из них грозно спросил.
– Что ж это мы мусорим, гражданин? – пузан неодобрительно потряс жирком на лоснящейся ряхе. – Сержант Прихотько, ОВД «Долгопрудный». Предъявите документики.
Хмыкнув, я достал студенческую карту и протянул её полицейскому. Тот взял её и даже не глядя, засунул в нагрудный карман формы.
– На подделку похожа. Придётся поехать с нами до опорного пункта. – задумчиво протянул толстяк, грозно нахмурив брови и посмотрев на одного из своих сослуживцев, произнёс. – Что там ещё… распитие спиртных напитков в общественном месте, выброс мусора в неположенном месте…
– Нахождение в состоянии тяжёлого алкогольного опьянения, – поддакнул другой мент. – Наш клиент. Надо задерживать, для выяснения лич…
– Эй! – включился в игру третий, показательно кладя руку на цевье автомата. – А я его харю узнаю! Он же у нас по ориентировкам проходит! Так, руки за голову…
– Да вы охренели, господа правоохранители! Тем более, когда в соседнем дворе вертушка с кучей осназовцев из одиннадцатого отдела стоит… – немножко наигранно поразился я. – Ты пузан, карточку-то, которую я тебе дал, посмотри, что ль. Кучи проблем избежишь…
Кажется, мне не поверили, а, наоборот, от чего то обиделись. Уж не знаю, что этим доблестным полицейским от меня понадобилось, но вместо того, чтобы сделать то, что ему говорят, мужик, насупившись, прорычал надвигаясь на меня.
– Оказание сопротивления при аресте! – и попытался грубо схватил меня за воротник своей волосатой лапищей. – Ах, ты ж…
«Да, интересный сегодня денёк получается. Насыщенный,» – мысленно поморщился я, простым болевым приёмом выворачивая мужику кисть на болевой и заставляя взвывшего мента слегка согнуться.
– За оружие хвататься, не советую, – холодно произнёс я потянувшимся к автоматам толстячкам. – Уж не знаю, откуда вы в местном отделении такие хряки без грамма дара взялись, но советую не шалить. Иначе, я запихну вам эти стволы, по самые гланды.
– Твою мать… – возможно догадавшись о чём-то просипел один из ментов, отступая к машине, не делая, впрочем, более попыток хвататься за свой калаш. – Парень ты понимаешь, что творишь… Лёха не смей! Отставить! Фёдора заденешь!
Он, в общем-то вовремя остановил третьего, куда более непонятливого товарища. Тот нехотя опустил ствол
– О как. Заложник, значит, – уже откровенно издеваясь, произнёс я, поигрывая на болевом, потной ладошкой пузана. – Тебя сержант Прихотько, это тоже касается. Забудь про свой пистолетик. Считай, что у тебя его нет. И так, я слушаю, на хрена вы ко мне решили покопаться. Господа полицейские, поверьте мне на слово, если я сейчас вас здесь положу, то мне за это – ничего не будет.
Хотя это ещё бабушка надвое сказала. Наше государство очень не любит, когда кто либо, обижает людей в форме и при исполнении. Какими бы отморозками они ни были. То давешнее происшествие с оборотными в погонах и кидалами, нас с Мариной Сергеевной, как мне кажется, никак не коснулось только по той причине, что на месте оказался встречавший её проректор из Колледжа и за дело сразу же взялся наш юридический отдел, после того как туда переслали слепки пространства. А вот сейчас… Кто его знает, имеет ли право такой как я, проредить немного поголовье отожравшихся хряков, явно не, укладывающихся, в физические нормативы правоохранительных органов, или нет.
– Я жду… – произнёс я с ленцой поглядывая на мнущихся полицейских.
– Парень, отпусти сержанта и сдавайся. Мы..
