Особенно задуматься над «прекрасным новым миром» заставляют труды С. Жижека. В «Размышлениях в красном цвете» (явный намек на коммунистическую доктрину), С. Жижек демонстрирует фактически завершенный раскол мира на два полюса: «новый глобальный класс» – замкнутый круг «включенных», успешных, богатых, всемогущих, создающих «собственный жизненный мир для решения своей герменевтической проблемы»
[481] и – большинство «исключенных», не имеющих никаких шансов «подняться» до этих новых «глобальных граждан».
С. Жижек называет несколько антагонизмов современного общества. При этом «противостояние исключенных и включенных является ключевым»
[482]. В другой своей работе, посвященной насилию, С. Жижек утверждает: «В этой оппозиции между теми, кто „внутри“, последними людьми, живущими в стерильных закрытых сообществах, и теми, кто „снаружи“, постепенно растворяются старые добрые средние классы»
[483]. Происходит раскол общества на две неравные части: «включенное» меньшинство и «исключенное» большинство. При этом оба мира неразрывно связаны между собой.
Либеральная, неолиберальная идеология (и практика, реальность!) оказывается столь же утопической, сколь утопическими были многочисленные разновидности социалистической (коммунистической) идеологии (и практики, реальности!). Точно так же, как «пороки» капиталистических отношений с их «достоинствами»: «Парадокс капитализма заключается в том, что невозможно выплеснуть грязную воду финансовых спекуляций и при этом сохранить здорового ребенка реальной экономики: грязная вода на самом деле составляет „кровеносную систему“ здорового ребенка»
[484]. Поэтому (и не только) – «даже во время разрушительного кризиса никакой альтернативы капитализму нет». В результате автором предлагается «расширенное понятие кризиса как глобального апокалиптического тупика, в который мы зашли»
[485].
С. Жижек предвидит и попытку представителей глобальных граждан обосновать капитализм «с человеческим лицом». «Следовательно, пользуясь старомодной марксистской терминологией, главная задача правящей идеологии в нынешнем глобальном кризисе состоит в том, чтобы навязать нарратив, который будет возлагать вину за него не на глобальную капиталистическую систему как таковую, а на ее второстепенные случайные отклонения (слишком слабое правовое регулирование, коррупция крупных финансовых институтов и т. д.). Во времена реального социализма просоциалистические идеологи пытались спасти идею социализма, говоря, что провал „народных демократий“ означает провал неподлинной версии социализма, так что социализм нуждается в радикальной реформе, а не в отказе от него. Забавно, что (зачастую те же самые) идеологи, которые высмеивали эту критическую защиту социализма как иллюзию и настаивали на том, что нужно винить саму идею, теперь обращаются к той же самой линии защиты: банкротство потерпел не капитализм как таковой, а его искаженная реализация…»
[486].
В развитом капиталистическом обществе все большему числу людей угрожает маргинализация на рынке труда, полное исключение возможностей найти работу и общественная изоляция
[487].
Можно, конечно, отмахнуться от трудов С. Жижека и его сторонников как «пережитков социализма/коммунизма», но как пренебречь современными реалиями: растущим и принимающим катастрофические масштабы социально-экономическим неравенством, миллионами «исключенных» и соответствующей реакцией – от «цветных революций» и «арабской весны» до массового осеннего движения 2011 г. «Occupy Wall Street!» (движение поддерживают от 40 % до 60 % американцев!), перекинувшегося на Великобританию, Италию, Испанию и ряд других европейских государств, а также Японию, Корею, Австралию.
Лауреат Нобелевской премии по экономике И. Стиглиц (Joseph Stiglitz) так характеризует, в частности, сегодняшнюю проблему: «Существует глобальный кризис неравенства. Проблема заключается не только в том, что финансовая верхушка получает непропорционально большую часть экономических благ, но и в том, что средний класс не разделяет экономического роста, а доля бедняков во многих странах растет… Экономическая и политическая система, которые не удовлетворяют большинство граждан не могут быть устойчивыми в долгосрочной перспективе. В конце концов, вера в демократию и рыночную экономику будет разрушаться, а легитимность существующих институтов и механизмов будет ставиться под вопрос»
[488]. По данным швейцарского банка Credit Suisse, в 2015 г. впервые в истории человечества 1 % его стал владеть 50 % всех богатств, а в 2016 г. 1 % населения владеет уже 52 % всех богатств. А Россия – впереди планеты всей: 1 % ее населения уже владеет 72 % богатств страны…
Я далеко не сторонник «всеобщего равенства» (оно возможно лишь на кладбище, точнее – его подземной части, ибо в надземной – от покосившегося деревянного креста до мраморно-каменных замков…), неравенство людей, социальных групп – необходимое условие развитие цивилизации. Но опять же – все «в меру». Условно говоря, когда Индекс Джини, показатель экономического неравенства, 0,2-0,3 (Дания, Норвегия, Швеция и др.) – это «нормальное» неравенство, при котором обеспечивается достаточно благоприятное развитие общества. А когда Индекс Джини 0,4-0,5 и выше (Россия, США, Венесуэла, Бразилия, Гватемала, Намибия, Сальвадор, Боливия, Гаити и Зимбабве) – жди беды….
Вообще «Стратификация является главным, хотя отнюдь не единственным, средоточием структурного конфликта в социальных системах».
[489] И в эпоху постмодерна стратификация общества по критерию включенные / исключенные становится одним из главных, точнее – главным конфликтогенным (девиантогенным, криминогенным, суици-догенным, терророгенным) фактором.
Двуликость свободной экономики, особенно в российских условиях, начинает все больше осознаваться отечественными учеными, журналистами, вообще мыслящими людьми. «Рабство якобы отменено, а на самом деле присутствует в нашей жизни в полной мере. Только на место личной зависимости встала зависимость экономическая или социальная… Из шести миллиардов людей, живущих сегодня на планете, лишь самое малое меньшинство имеет право на индивидуальность… Остальные превращены в безликую массу, которая используется в экономике, как мясной фарш в кулинарии… Родившийся рабом, на всю жизнь остается рабом промышленности, которая забирает его тело взамен на уголь или кирпич; родившийся среди серых заборов и фабричных корпусов навсегда остается в этом пейзаже, как раб… Различие между реальным социализмом и реальным капитализмом меньше их основного сходства в отношении к человеку как к рабу на промышленной плантации… Управляющему меньшинству принадлежат не только деньги и не только собственность, но и свобода… Колесо социального прогресса застряло в исторической грязи. Оно крутится на месте… Рабство остается рабством, даже если рабы ездят на работу в собственных автомобилях и отдыхают в Египте в отелях all inclusive»
[490]. Последняя фраза – не про нас ли с вами, уважаемые читатели?
