Но сразу же возникает новый вопрос: а как мы ее найдем? Да, помощники Справедливости всегда располагаются где-то в начале сектора, вместе с первой вышкой, но их поиски тоже могут затянуться. Риц даже предлагает нацепить на Линкольн датчик слежения вроде того, что в капсулах транка, но Берт сразу же отметает этот вариант, говоря, что мы не успеем это сделать: капралы поднимаются на поверхность задолго до курсантов, да и протокол подобные приемы, мягко говоря, не одобряет…
То, что в процессе этого разговора от нас незаметно ушел Юн, мы обнаруживаем только тогда, когда он возвращается к нашему столу. Увидев пятна на светлой футболке и окровавленную салфетку, которой Юн зажимает нос, Паула сдавленно охает.
– Что случилось с твоим лицом?
– Кулак Фарруха случился, – бормочет Юн, и мы с Паулой невольно переглядываемся.
– Тебя ударил капрал?! – с ужасом восклицает она.
– Ага. В форме. И при свидетелях. – Судя по звучанию голоса, Юн этим… доволен? – Вообще-то, я сам его спровоцировал, но он считает, что это был искренний порыв его души, – саркастически хмыкнув, добавляет он, и капля крови стекает по его подбородку на футболку. – Ч-черт… – Курсант запрокидывает голову. – Хватит на меня так смотреть, Арника, лучше подай еще одну салфетку. Будет тебе точное местоположение капрала Линкольн.
План Юна кажется мне слишком рискованной затеей, о чем я сообщаю ему вечером, убедившись, что нас никто не слышит. Пожав плечами, он отвечает, что, в свою очередь, не горит желанием ломать мне ноги.
«Вдохновляюсь твоим примером, курсант Арника. Но моя гордость заживет гораздо быстрее, чем сломанные кости».
Через час после обеда Юна вызвали в Справедливость, откуда он вернулся с невероятно довольным выражением, которое, надо признать, смотрелось довольно диковато на его лице, особенно вместе с разбитым носом. Ухмыляясь, Юн поведал нам, что теперь Фарруха ждет отстранение на три месяца с лишением всех привилегий, – но только после всех финальных испытаний, так как сейчас его некем заменить в команде капралов.
Оказалось, между Юном и капралом Фаррухом существует давняя взаимная неприязнь. Свое обучение в Корпусе они начинали в одной группе рекрутов, и Фарруха, который оказался до болезненности самолюбивым, уязвлял тот факт, что в группе был кто-то, чьи успехи были заметнее его собственных. Их дороги быстро разошлись, и если Юн несколько раз подряд отказывался от перевода в курсанты, оттачивая свои навыки, то Фаррух за эти годы успел получить эмблему капрала и белую нашивку помощника Справедливости.
Для того чтобы выйти из себя, капралу Фарруху хватило лишь единственного напоминания о том, что он все еще уступает Юну по некоторым показателям. А небольшой намек на то, что его сделали капралом лишь из-за матери, которая входит в круг приближенных к Совету и дружна с командором Бенедиктом, заправляющим помощниками Справедливости, заставил Фарруха хорошенько приложить Юна, позабыв о том, что они стоят посреди оживленного коридора.
– Но он не успокоится, – продолжая ухмыляться, сообщил Юн. – Тем более из-за меня у него отобрали комнату на уровне Нулевого поколения, которую ему выбила мать. Свою уютную комнатку он мне ни за что не простит.
И Юн оказался прав: ближе к вечеру в нашу казарму постучался мальчишка-рекрут, который сунул ему хитроумно заклеенную записку.
– «Серьезно думаешь, что сможешь надрать мне задницу? Капралу? Ха! До встречи на поверхности, ублюдок. Транком можешь не запасаться – больше одной обоймы тебе не понадобится», – открыв записку, выразительно зачитал Юн.
Все вышло так, как и рассчитывал Юн: Фаррух не преминул воспользоваться возможностью поквитаться с ним вдали от посторонних глаз. Когда Клод с беспокойством в голосе замечает, что разозленный Фаррух может его и покалечить, то Юн показывает ему на последнее предложение записки.
Поединок врукопашную, где в качестве оружия выступает магазин от транк-пистолета; весьма изящный способ выяснения отношений, который получил старинное название, вычитанное в книгах Старого Мира – «дуэль». Проигравшим в дуэли признается тот, кто первым получает укол транка.
И Юн собирается проиграть.
Фаррух не настолько глуп, чтобы вести Юна прямиком к первой вышке, нет, для дуэли он наверняка выберет место подальше от нее. Юн поддастся, позволит Фарруху победить, чтобы кто-то из нас позже проследил за ним до вышки, к которой он приставлен вместе с Линкольн. Мы решаем, что этим кем-то буду я вместе с Рицем. Фаррух приведет нас к Линкольн, и нам нужно будет убить их обоих. Затем мы продиктуем Берту код браслета, с помощью которого он сможет отследить остальных капралов.
Но с этим пунктом плана есть большая проблема, о которой нам становится известно лишь за два дня до начала финальных испытаний.
– Все очень плохо, – говорит Берт, когда весь отряд собирается в общей комнате, и непривычная серьезность его голоса заставляет меня напрячься. – Я сегодня попробовал проверить трюк Арники на той технике, что будет у нас на финальном испытании.
– Метод не работает? – хмурясь, спрашивает Клод.
– Нет, все работает, я как раз сегодня через браслет Арники смог активировать датчики местоположения в браслетах всего нашего отряда, зря, что ли, три ночи не спал… – Берт рассеянно отмахивается. – Проблема не в самом методе. – Он обводит нас взглядом, особенно задерживаясь на Юне, который с мрачным видом потирает нос. – Проблема в том, что, если я им воспользуюсь, мы не сможем связаться друг с другом.
* * *
Идти на поверхность без связи – безумие, о котором не может идти и речи. Но в то же время возможность отследить положение всех капралов выглядит слишком соблазнительно, чтобы от нее отказываться, тем более – сейчас, в последний момент, поэтому мы отчаянно пытаемся найти выход.
Обычно отряды заключают союз только при получении карты сектора, которая выдается за сутки до дня финального испытания, но мы идем в обход этой традиции, и разговор с отрядом Финна случается на инструктаже по обращению с транк-пистолетами.
Юн говорит с негласным лидером отряда капрала Финна – это курсант Сольвейг, высокая русоволосая девушка с холодными глазами и спокойным голосом.
– Мы согласны заключить с вами союз, – говорит она, глядя на Юна, в то время как ее руки живут отдельной жизнью, ловко перезаряжая транк-пистолет. – Но ты, Юн, просишь гораздо большее.
Если у нас не будет связи, то Берт сможет вести нас по сектору только в том случае, если у каждого будет напарник с работающей связью, который будет передавать команды Берта.
– Проще говоря, ты предлагаешь нам отказаться от собственной тактики и стать вашими ушами, – заключает Сольвейг, разряжая пистолет и откладывая магазин в сторону. – Знаешь ли, звучит не особо привлекательно.
– Три капрала. Мы дадим вашему отряду возможность убить троих капралов, – хладнокровно говорит Юн. – Теперь привлекательности достаточно? – интересуется он, скрещивая руки на груди.
