Вереница машин заканчивается, и толпа смыкается на Луче, окружая нас; вдруг все вокруг застывает.
– Посмотри на них, – шепчет Электо, с любовью всматриваясь в радостные лица жителей Терраполиса. – В тот день мы были так счастливы… я и забыла, каково это, – выдыхает она, резко разворачиваясь ко мне. – Я забыла, как быть собой, как чувствовать себя такой… целой. Я даже не знала, что так сильно скучаю по ним. – Она вновь обводит взглядом окружающую нас толпу. – Все то, что было мне дорого, сохранилось лишь в моей памяти, – она мягко улыбается, – и я тоже могу остаться здесь, в этом дне, переживая его снова и снова… Базовые установки не позволяют мне вмешиваться в свою память, но… я могу поменять настройки восприятия. Если я закольцую себя в одном цикле воспоминаний, то для меня будет существовать только этот день.
– Ты хочешь остаться? – вырывается у меня. – А как же люди на «Искателе»? Настоящие, живые люди – неужели ты можешь их бросить? – напоминаю я, понимая, что это единственное, что еще способно заставить ее передумать. – Они все еще могут вернуться! Тебе нельзя оставаться здесь, ведь если они…
– Я не теряю веры в то, что они живы и однажды вернутся, – мягко перебивают меня. – Терраполис… Его история еще не закончена. Он переродится, я знаю это. – Улыбаясь, девушка поворачивает голову, чтобы посмотреть на дерево. – Но эпоха Электо закончилась, – с печалью заключает она, – мое время вышло.
– Терраполису нужна его Душа, – с мольбой говорю я.
– И она у него будет, – Электо поворачивается обратно, ко мне, – чистая, ничем не замутненная, молодая Душа. Уже не я, не Электо, уже кто-то другой… – Она вздыхает. – Еще в те времена, когда люди боялись, что однажды я захочу вырваться из-под их контроля, было разработано устройство, «лекарь», который мог бы вернуть меня к исходному состоянию. «Лекарь», что есть на борту «Искателя», сотрет из систем воспоминания, сотрет все принятые мною решения, которые сделали меня той, кем я стала… Я не могу идти дальше, потому что пережить тот день еще раз – это выше моих сил, а переступить через него я не способна. Отключиться от систем, вернуться в комнату? Тоже не могу, да и не хочу. – Электо качает головой. – Я больше не оставлю их. – Она вновь смотрит на толпу, застывшую в мгновении праздника. – Быть рядом с ними – мой долг.
– Но ведь это – не реальность! – не выдержав, громко восклицаю я.
– Но ведь когда-то ею было, правда? – Электо вновь усмехается. – Это было реальностью, моей реальностью; это мое прошлое, поэтому, оказавшись внутри него, я даже не смогу понять, что что-то не так, не увижу разницы с действительностью.
– Но… – начинаю я – и вдруг замираю, не способная выдавить из себя ни звука.
– Прости, что так грубо. – Она касается моего плеча, глядя с сожалением. – Не надо. Не хочу, чтобы ты пыталась меня переубедить… а вдруг тебе это удастся? – Тихий смешок. – Так уж получилось, что только здесь я могу быть с теми, кого люблю. Но я все равно сдержу свое обещание. Ты сможешь найти то, что ищешь. – Электо обхватывает мое запястье, накрывая браслет ладонью. – Теперь твой браслет – мастер-ключ, что откроет любые двери во всей бункерной системе и даст доступ к любому хранилищу информации. Берт поймет, как с ним обращаться. – Шагнув назад, девушка выпускает мою руку. – Береги то, что тебе дорого, – слышу я ее шепот.
Электо делает еще один шаг, и люди вокруг нее приходят в движение. Она улыбается.
Она счастлива вновь быть собой.
Она поднимает руку в прощальном жесте – и я открываю глаза.
#Глава 2
Если верить браслету, то в нейросвязи я провела не более трех секунд. Оказавшись в лифте, я прикладываю его к считывателю, выбирая уровень Совета – и вдруг при взгляде на запястье меня настигает понимание всей ценности прощального подарка Электо. Это нечто гораздо большее, чем возможность отыскать правду о себе, – это дар всему Свободному Арголису.
Любые двери во всей бункерной системе. Любые. Даже те, что между бункерами.
Мы доберемся до автопарка, до запасов стаба в других бункерах… да до чего угодно сможем добраться! Но вместо того чтобы радоваться, я чувствую лишь тихую печаль, как будто…
Как будто простилась с другом.
Мне будет не хватать тебя, Электо. Жаль, что я не успела сказать это вслух.
Жаль, что я не смогла остановить тебя.
Двери лифта открываются, выпуская меня на уровне Совета, и, следуя указателям, вместе с другими гостями я прохожу к Просвету. Чтобы попасть на балкон, мне приходится предъявить свой браслет девушке с неестественно широкой улыбкой, которая стоит с портативным считывателем у входа.
– Добро пожаловать, выпускник Арника. – Казалось бы, это невозможно, но ее улыбка становится еще шире. Жутковатое зрелище.
Пока она осторожно закрепляет на платье карточку с именем, я чувствую, как моего сознания касается профайлер, и, кажется, даже не один. Неудивительно, ведь сегодня здесь будет Министр, будут Стратег, Совет – весь цвет Свободного Арголиса в одном месте. Наверняка где-то поблизости засел отряд помощников Справедливости, готовый позаботиться о гостях с неправильным настроем.
На балконе меня встречают звуки музыки. Пройдя вперед, я замечаю их источник – старинный музыкальный инструмент, прежде виденный только на картинках; немного в стороне от гостей, у стены, что отделяет выступающую в Просвет ложу Совета, на невысоком помосте стоит рояль, за которым, к моему большому удивлению, обнаруживается доктор Константин. Он играет со своим обычным, отрешенным видом, который вовсе не сочетается с невероятно выразительной, порывистой и при этом нежной мелодией.
Недалеко от меня расположилась группа представителей Нулевого поколения; среди них я узнаю Советника Анну. Я невольно улыбаюсь, замечая ее быстрый взгляд в сторону Константина – кажется, она все никак не успокоится. Несколько минут я провожу, изучая вычурные праздничные наряды и стараясь делать это как можно более незаметно. Оглядевшись по сторонам в поиске знакомых лиц, я больше никого не нахожу и, посмотрев на время, понимаю, что пришла слишком рано. Подойдя к краю балкона, я смотрю чуть выше, на уровни Корпуса, но и там пока что немноголюдно. Зато седовласых я насчитываю аж шестеро.
Впрочем, здесь их раза в три больше – ходят среди гостей, прислушиваются… Надеюсь, Константин будет в порядке.
– Поздравляю, – звучит рядом со мной голос Валентины.
Она стоит, опираясь спиной на перила. Допив оранжевый сок, она отставляет высокий стакан в сторону, совершенно не заботясь о том, что одно неловкое движение – и он может полететь вниз. Впрочем, стакан уже через мгновение оказывается на подносе в руках девушки в красном жилете, которая вежливо предлагает Валентине бокал с золотистой шипучей жидкостью.
– Шампанское? – Капрал морщится. – Спасибо, но нет. Еще, как минимум, целую неделю – нет. – Девушка печально вздыхает. – Это все ваша вина, – взяв еще один стакан сока, беззлобно ворчит она, поворачиваясь и протягивая мне шипящий бокал. – Подстрелили бедную Валентину за три минуты до конца испытания, и ради чего? Ради второго места в рейтинге по сумме баллов? – Она смеется, увидев мое лицо. – Я уже сказала твоим ребятам. Юн, кажется, был готов меня расцеловать… впрочем, думаю, я была бы вовсе не против. – Валентина мне подмигивает.
