Поэтому я пробил ему под левую… я увидел, как мяч был в сетке. Что за чувство! Мои руки и ноги дергались, как у сумасшедшего, я добежал до угла поля и прокатился на коленях. Я забил свой первый гол в матче против «Манчестер Юнайтед», мы уже побеждали 4:3. Земля дрожала, причем буквально – если смотреть запись, то видно, что камера, стоящая на поле, колыхалась вверх-вниз. Лео забил пятый гол после удаления Тайлера Блэкетта, который сфолил на мне. Казалось, что это сон.
Например, Рияд, мусульманин, не считал, что ему нужно благословение буддийских монахов. Однако все относились к ним с уважением.
Я был настоящим разрушителем в тот вечер и играл в том же стиле, как в те давние дни в «Колли-Парке» за «Анвил». Хладнокровие и мой удар, который не смог парировать де Хеа, были результатом моих долгих тренировок.
Впрочем, агрессивное перемещение по полю, сопротивление на чужой половине поля, которое не давало отдохнуть соперникам, всегда были частью моего стиля игры.
После матча те, кого сильно занимает статистика, изучая мои игры в нелиговых клубах, установили, что я вошел в небольшую группу игроков, которые забивали и «Манчестеру Юнайтед», и «ФК Юнайтед». Но все мое внимание было сосредоточено исключительно на настоящем. Оно конечно – ты никогда не можешь забыть корни, они сделали тебя тем, кем являешься, и я бы не хотел ничего менять в своем прошлом, но сейчас все мои мысли были сконцентрированы на игре в Премьер-лиге. И я старался себя вести в соответствии со статусом игрока Лиги.
«Барклайс» назвал меня лучшим игроком матча, у меня взяли интервью после игры. На следующий день, когда мы были на ипподроме Лестера, я снова оказался под прицелом камер. «Скай Спортс Ньюс» тоже хотели взять у меня интервью. Во мне невозможно было узнать паренька, который расстраивался и клоуничал в «Галифаксе». Я стал серьезным. Тот парень, кого вы видите по телевизору, – не настоящий я. Я не то чтобы хотел себя так вести, мне нужно было себя так вести. Моя любовь посмеяться и отпустить пару шуток была неприемлема на таком уровне. Я понимал, что представляю не только себя, но и клуб. Поэтому старался говорить правильные слова. Если бы я был «настоящим Джейми Варди» даже на пару минут, то это была бы катастрофа.
Игра с «Юнайтед» была переломной в моей карьере. К концу игры я еще не осознавал, но уже думал, что сделал очередной шаг вперед – я мог справиться с уровнем Премьер-лиги. Мы не только победили один из величайших клубов в мире, но забили ему пять мячей, когда нас уже все похоронили. Потом я сидел и думал, что же может пойти не так сейчас?
В следующих тринадцати матчах мы проиграли одиннадцать игр и две сыграли вничью. Мне понадобилось еще шесть месяцев, чтобы забить вновь. После поражения 1:2 от «Шпор»
[42] в домашнем матче мы упали на дно турнирной таблицы – в шести очках от опасной зоны. Вот теперь уж все болельщики списали нас со счетов.
* * *
В середине этой неудачной серии Найджел вышел из себя, когда мы проиграли в домашней игре против «Ливерпуля». Он выпалил фанату, который хотел пробраться в раздевалку: «Отвали и умри». Мы узнали об этом после игры, когда сидели в гостиной спортивного центра. Сообщение об этом было растиражировано в социальных сетях. По-видимому, болельщик пытался раскритиковать и оскорбить нас, несмотря на то что мы выложились на сто процентов, а Найджел огрызнулся ему в ответ.
Это был первый из трех противоречивых инцидентов, в которые был вовлечен наш тренер в этом сезоне. Второй раз это произошло в феврале после домашнего поражения 0:1 от «Кристал Пэлас», когда Джеймс Макартур вылетел с поля и задел Найджела. Мы подумали, что Найджел шутит, когда он схватил Макартура и не отпускал.
Третий инцидент всегда, когда я его просматривал, вызывал у меня улыбку. Мы проиграли в домашнем матче «Челси» (1:3), прервав нашу серию из четырех побед. На пресс-конференции после матча Найджел обозвал корреспондента страусом. Я так много раз пересматривал эту запись, что могу процитировать ее слово в слово: «Если вы не знаете ответ на этот вопрос, то вы, должно быть, страус. Ваша голова в песке. Ваша голова в песке? Насколько вы гибки, чтобы засунуть голову в песок?»
По мне – так я считал это очень смешным, знаю, что другие ребята думали так же, когда смотрели эту запись. На следующий день на тренировочном поле повар уловил шутку и приготовил бургер с мясом страуса. Найджел смеялся, когда съел один из них. Вот таков он, а вовсе не такой, каким его изображают в СМИ.
Для представителей прессы Найджел Пирсон – жалок, суров и противоречив. Но это совсем не тот человек, каким он был для игроков, которые его знали. Я думаю, что его поведение на пресс-конференциях помогало снять вину с игроков, что было особенно важно в первом сезоне в Премьер-лиге. Слово «задира» прицепилось к нему после инцидента со страусом. Может быть, люди думали, что он просто похож на других обладателей военной стрижки. Я часто подшучивал над ним: «Откуда у тебя такая прическа, тренер, от “Морских котиков”?» Он всегда смеялся в ответ.
Найджел всегда говорит напрямую, прямо как я, поэтому мы всегда с ним ладили. Я не обманываю. Он говорит как есть, и если ты имеешь с ним дело, то он всегда присмотрит за тобой. Найджел был преданным и всегда защищал игроков: он не только отводил критику, но ставил себя на амбразуру.
Не поймите меня неправильно, я видел, как Найджел теряет самообладание, несколько раз. Но делал он это не ради себя. Пока ты выкладывался, Найджел был доволен. Если ты пропускал какой-то его совет, то он снова вдалбливал его тебе в голову. Как я понял однажды вечером в этом сезоне.
Как-то раз я плохо тренировался, что было в общем-то не похоже на меня. Следующий день выдался свободным, и мы с Бэкки поехали в Ливерпуль, чтобы встретиться с Гари Тейлор-Флетчером, моим старым одноклубником по «Лестеру», и его женой. Мы уже были в пути, когда я получил сообщение, что тренер хочет видеть меня немедленно. Мы вернулись, и я приехал на тренировочное поле, размышляя, что произошло. «Ты перестал выкладываться», – заявил мне Найджел в своем офисе.
Я сказал, что не перестал, так вышло всего раз за все тренировки. Думаю, тренер беспокоился, что это было вызвано чем-то более весомым. Я ему пообещал, что это больше не повторится. После того, сколько всего он сделал для меня, я не хотел его разочаровывать, ведь он не только вытащил меня из «Флитвуда», но и поддерживал в трудную минуту в моем первом сезоне в «Лестере». Это был хороший урок, серьезно. Считаю, что разговоры, подобные этому, дают тебе вежливый пинок под зад. Я вернулся в машину с твердым намерением доказать ему, что еще постреляю.
Найджел был позитивно настроен на протяжении всех наших плохих игр. Наверное, он знал, что, если показать нам малейшую потерю веры, это может передаться игрокам. Мы боролись, чтобы изменить результаты. Самое странное было то, что мы играли не так уж и плохо, не были мы и измучены. Поэтому такие поражения было тяжело принять. Единственная игра, где нас обыграли вчистую, была против «Саутгемптона» (0:2). Мы снова пропустили два гола – как в матче с «МЮ», – но все 90 минут гонялись за тенями.
