В правление Тиберия закончил свою земную жизнь Иисус Христос, давший миру новую нравственную идеологию. Имя Понтия Пилата, наместника Иудеи, который допустил казнь Христа, хоть и не хотел этого, более известно в современном мире, нежели имя Тиберия Цезаря. Существует, впрочем, легенда о Марии Магдалине, которая рассказала ему о воскрешении Христа, а он ответил, что скорее поверит в то, что яйцо покраснеет, нежели в это. И яйцо покраснело! Тиберий, если помните, был фаталистом, увлекался астрологией и уж, конечно, размышлял о вечной жизни (все мечтают о бессмертии). Неудивительно, что его мог заинтересовать слух о чудесном воскрешении Христа и он захотел встретиться с Марией Магдалиной.
Итак, первую половину своего правления Тиберий зарекомендовал себя как ответственный государственный деятель, а затем уехал на Капри, совершенно забросил все дела, предаваясь сладострастным забавам. Светоний по этому поводу пишет: «…вернувшись на остров, он окончательно оставил все государственные дела. Более он не пополнял декурии всадников, не назначал ни префектов, ни войсковых трибунов, не сменял наместников в провинциях; Испания и Сирия несколько лет оставались без консульских легатов, Армению захватили парфяне, Мёзию – дакийцы и сарматы, Галлию опустошали германцы – он не обращал на это внимания, к великому позору и неменьшему урону для государства».
Здесь Светоний, похоже, сгущает краски – отлаженный Августом государственный механизм хорошо и бесперебойно работал и в отсутствие принцепса в столице (вспомним, что и Август уезжал в провинции не на один год). Да и Тиберий, даже находясь на Капри, так или иначе отслеживал ход государственных дел, получая депеши и давая указания в своих письмах. Когда его спросили, почему он не меняет наместников, он привел такой пример. Получивший рану человек не отгонял пьющих его кровь мух, а когда сердобольные люди хотели их отогнать, он не позволил, говоря, что новые, голодные мухи принесут ему еще больше мучений, чем те, которые уже напились. Так же и с наместниками, если их сравнить с мухами.
Тиберий скончался в возрасте семидесяти восьми лет, пробыв у власти двадцать три года. Его смерть, если верить источникам, была насильственной: Калигула задушил старика в постели своими руками. По другим сведениям, это сделал подушкой командир гвардейцев Макрон на глазах у Калигулы. Тиберий завещал власть Сапожку наравне со своим родным внуком Тиберием Гемеллом, но Калигула, будучи сыном популярного в народе Германика, без труда занял престол, а затем устранил соперника.
Глава XIV. Итоги
В период ознакомления с материалом к этой книге автора не покидало чувство, что древние историки, подробно и в деталях описывая дела, поступки, характер, привычки, режим дня, взаимоотношения с родственниками, друзьями и врагами и т. д., чего-то не договаривают. Образ Августа, более сорока лет правившего могущественным государством и оставившего после себя подробную летопись своих деяний, остается каким-то размытым. Исторический портрет этого человека кажется составленным из кусочков мозаики, как бы уже использованных в других изображениях. Нет в нем монументальной цельности, как, скажем, в образе его предшественника, Цезаря.
Светоний и Тацит рисуют весьма неоднозначный и во многом противоречивый образ как человека, так и политического деятеля. Светоний описывает нам образ жизни, подробности быта, внешность и прочее настолько подробно и дотошно, что с его слов вполне можно составить фоторобот. Говорит о жестокости, женолюбии и прочих отрицательных чертах Августа и в то же время пишет о его милосердии, справедливости, мужестве и прочих достоинствах. Тацит также, пересказывая противоречивые о нем мнения его родственников и современников, не дает обобщенного и цельного портрета нашего героя.
К Николаю Дамасскому и Веллею Патеркулу, апологетам Августа, следует относиться по-разному. Современник Августа Веллей описывает все же реальные, увиденные своими глазами события, давая им положительные оценки, но тут просвечивает понимание того, что многое сделано Августом из чувства самосохранения и корыстных побуждений. А Николай Дамасский, который был придворным историком, представляет нам Августа как идеального и непогрешимого правителя.
Дион Кассий дает образ часто меняющего свои убеждения и взгляды человека, приспосабливающегося к обстоятельствам и извлекавшего из них максимальную пользу для государства. И коль скоро это привело к положительному результату (мир без войн, экономический рост, развитие культуры и прочее), то Август – великий и прозорливый правитель и т. д.
А теперь давайте задумаемся, почему ни его современникам, ни древним и ни новым историкам не удалось представить на страницах своих сочинений цельный и понятный во всем образ человека, на первых ролях игравшего целых пятьдесят восемь лет в кровавые политические игры, потребовавшие сотен тысяч жизней за период гражданских войн? Разумеется, следует прежде всего иметь в виду, что в различные периоды своей политической борьбы, а затем и более чем сорокалетнего правления ему приходилось ставить различные цели и достигать их также различными способами. Но и тут также возникает много сомнений. Если принять желание Октавиана отомстить убийцам Цезаря (основной мотив вхождения во власть) за искренний и страстный порыв молодого человека, создавшего себе идеал в образе божественного Юлия, то неужели только ради этого стоило долгие годы вести кровавые войны со своими вчерашними союзниками, теми же Лепидом и Антонием, чтобы захватить в их войске того или иного личного врага?
Разумеется, это всего лишь повод, чтобы прийти во власть и начать планомерное восхождение на ее вершину. Говорят, что Октавиан был человеком средних способностей: посредственный полководец, далеко не блестящий, как его современник Цицерон, оратор, да и во многом другом, как говорится, звезд с неба не хватал. Но тем не менее сумел переиграть более талантливых соперников и утвердить единоличную власть на долгие сорок четыре года. Почему? В первую очередь благодаря своему таланту прозорливого администратора, умевшего предусмотреть возможные сложности и препятствия при достижении какой-либо цели. А также таким чертам характера, как проницательность и скрытность. Действительно, он хорошо читал чужие мысли и скрывал свои. И это весьма неплохие качества для дипломата и политического деятеля. Он никогда не совершал необдуманных поступков, все тщательно взвешивал, ориентируясь на создавшуюся обстановку и прислушиваясь к настроениям в обществе, выдвигал именно те лозунги, какие были в тот или иной момент востребованы. Причем далеко не все свои декларации Август претворял в жизнь. Он ловко маскировал свои цели на каждом этапе политической борьбы, становясь союзником своих соперников и разделяя на словах и на деле их намерения, имея в то же время хорошо обдуманные планы по их в дальнейшем нейтрализации. Взять хотя бы его сотрудничество с сенатом и Цицероном против Антония, с которым он затем вступил в союз, чтобы уничтожить власть сената, а самого Цицерона и его сторонников предать смертной казни. Иначе как вероломными подобные поступки не назвать.
Помимо этого, Август был прекрасным психологом, верно оценивал способности и возможности того или иного соперника, отмечал его слабые стороны и наносил удар в нужное время и в нужном месте. Также и с соратниками. Он выдвигал способных людей, назначал их на те высокие посты, где они могли принести максимальную пользу. К примеру, поначалу он сам становился во время гражданских войн во главе легионов, но, осознав свою в этом отношении, скажем так, неудачливость, в дальнейшем все войны поручал таким талантливым полководцам, как Агриппа и Тиберий. Деловые качества и талант, прочие положительные достоинства способного человека были для него государственной ценностью, и он редко когда жертвовал нужным человеком из личной неприязни или по оговору. Он всегда готов был простить, как это бывало с тем же Тиберием, ослушавшимся его приказа ехать на Восток. И в этом отношении он резко отличался от Цезаря, который окружал себя людьми средних достоинств, причем далеко не безупречными в моральном отношении, и пользовался ими как марионетками. Поэтому неудивительно, что после его гибели никто из них не сумел взять власть в свои руки.
