Затем, а это было уже в шестьдесят третьем году, присоединил к Риму Сирию. В состав этой провинции была включена и Иудея, где в это время шла междоусобица между фарисеями и саддукеями. Первые, как известно, были религиозными фанатиками и стремились к созданию истинно иудейского государства с духовной властью во главе, в то время как саддукеи, зараженные эллинизмом богачи и военные, хотели крепкой светской власти. Римлянам, разумеется, выгоднее было поддержать фарисеев, что Помпей и сделал, однако противники захватили храм и целых три месяца выдерживали осаду, но Иерусалимский храм все же был взят римлянами, и Помпей вошел в «святая святых».
Теперь он с полным правом мог именоваться Великим, и в Риме это не только очень хорошо понимали, но и боялись, что высадившийся в Брундизии полководец со своей победоносной армией предъявит подкрепленные теперь уже громкими победами на Востоке притязания на верховную власть. Красс был настолько этим напуган, что поспешил даже уехать из столицы вместе с семьей и деньгами. Но Помпей и на этот раз не стал испытывать судьбу. Он распустил, как того и требовали римские законы, армию и явился под стены Рима лишь со свитой. Полководец, собиравшийся совершить триумфальное шествие, не мог до триумфа появляться в городе, поэтому Помпей оставался вне стен Рима в ожидании своего третьего триумфа.
Первый он отпраздновал еще при Сулле за победы в Африке (историк С.И. Ковалев в своей «Истории Рима» называет их «дешевыми). В то время Помпей не имел права на триумф по многим причинам: не занимал официальной должности, к тому же по молодости лет не был даже сенатором. Полководец стал просить всесильного диктатора, чтобы тот разрешил ему все же, вопреки закону, отпраздновать триумф, однако Сулла не соглашался. Тогда Помпей сказал, что люди охотнее поклоняются восходящему солнцу, нежели заходящему, намекая на увядающую славу Суллы. Когда ему передали слова молодого полководца, тот дважды произнес: «Пусть празднует триумф!» Помпей, говорят, хотел въехать в Рим через триумфальные ворота на слонах, но размер арки был слишком для этого мал и узок.
Что такое триумф? После особо крупных и значимых побед полководец получал право на этот торжественный акт, посвященный Юпитеру Капитолийскому. Первыми шествовали сенаторы и высшие чиновники государства, за ними грохотал литаврами и трубами оркестр, за музыкантами несли транспаранты с изображениями взятых городов и военные трофеи. Следом вели белых быков для заклания в храме Юпитера и плененных царей, их родственников и крупных военачальников противника в цепях. А уж потом в богато убранной колеснице, запряженной четверкой гнедых лошадей, появлялся триумфатор в одежде Юпитера, взятой для этого случая из храма, с накрашенным красной краской лицом и лавровой веткой в руке, а над его головой раб держал золотой венок. Обок с колесницей вышагивали верхом на лошадях сыновья триумфатора, если, конечно, они у него были. За колесницей верхом на лошадях ехали легаты и трибуны полководца. А уж последними шли солдаты, всегда распевавшие песенки, зачастую непристойного содержания, где полководец, если в чем был грешен, всегда упоминался – такая уж была традиция.
Нынешний триумф Помпея Великого был отмечен двумя обстоятельствами. Первое: ему стало известно, что пока он завоевывал страны и народы, его жена Муция изменила ему. И знаете, с кем? С Цезарем! И второе: Помпей хотел провести в консулы своих людей, но закон, мы уже говорили, не разрешал ему появляться в столице до триумфа, а именно в это время и должны были состояться выборы. Помпей попросил отложить их на время после триумфа, но этому активно воспротивился Катон Младший.
О нем здесь следует сказать несколько слов, потому что он являлся в то время одной из крупных политических фигур. Он постоянно препятствовал не только Помпею, но и Цезарю в его восхождении к высшей власти.
Он был правнуком Марка Порция Катона по прозвищу Цензор, известного блюстителя строгих римских нравов. Считается первым римским историком, написавшим «Начала», сочинение из семи книг, где излагаются как мифы, так и подлинные события в период от основания Рима до последнего в жизни Цензора года (сто сорок девятого до Р.Х.).
Младший Катон во всем подражал своему прославленному предку. Суровость и простота его жизни стали легендой. Он ходил босым в любую погоду, не пользуясь, как все прочие сенаторы, носилками, в простой одежде и с непокрытой головой, питался очень скромно, был всегда серьезен, чувство юмора, говорят, ему было неведомо. Катон считался ходячей совестью Рима, до того был честен и неподкупен, а кроме того – твердолоб и упрям настолько, что во всем следовал духу и букве закона во всем, и переубедить его никому и никогда не удавалось. В качестве примера можно привести такой эпизод из его жизни. Одна девица с досады, что ей изменил жених, стала строить куры Катону, а тот принял это за чистую монету и предложил ей замужество. Когда к этой легкомысленной женщине вернулся суженый, она сказала Катону, что свадьбы не будет, пора прощаться. И представляете, он оскорбился и хотел подать на нее в суд! Друзья с трудом отговорили его это делать, едва ли сумев ему объяснить, что свободная женщина выходит замуж за кого пожелает.
Чтобы привлечь на свою сторону честного и неподкупного Катона, Помпей предложил ему такую матримониальную комбинацию: на одной из племянниц упрямого сенатора он решил жениться сам (ведь жена Муция ему изменила, и он с ней развелся), а на другой хотел женить своего сына. Катон на это не пошел, а когда его сестра и жена стали по своей обычной женской логике недоумевать и выговаривать, почему он не хочет породниться с Помпеем Великим, тот ответил, что Помпей делает угодных ему людей консулами, подкупая избирателей, поэтому он не хочет, чтобы этот позор его хоть как-то коснулся.
Несмотря на эти горькие обстоятельства, триумф Помпея был грандиозен и продолжался целых два дня. В списке покоренных им царств значились: Понт, Армения, Каппадокия, Пафлагония, Мидия, Колхида, Иберия, Сирия, Киликия, Месопотамия, Финикия, Палестина, Иудея, Аравия и прочие. В этих странах полководец награбил так много, что увеличил бюджет государства в полтора раза, внеся в казну двадцать тысяч талантов. А это по тем временам очень большие деньги.
В цепях шли плененные главари пиратов, сын царя Тиграна с женой и дочерью, жена самого Тиграна Зосима, иудейский царь Аристобул, сестра Митридата и его дети и прочие менее именитые пленники.
Триумфатор поднялся на Капитолийский холм, где пленников увели (чаще всего их затем казнили либо оставляли в заложниках), принес в храме Юпитера жертву белыми быками и снял венок и одежду громовержца. Его имя внесли в список триумфаторов, и с этого момента ему можно было разгуливать по Вечному Городу в расшитой тоге.
Этот триумф Помпея был знаменателен еще и тем, что был присужден ему за завоевание Азии, а два предыдущих – Африки и Европы. Таким образом, он являлся тут в свои неполные сорок лет победителем всего мира, подобно Александру Македонскому, на которого он, кстати, был похож и внешне.
Взглянем на его скульптурный портрет, где он изображен уже в возрасте, пожалуй, пятидесятилетнем. При первом взгляде действительно можно согласиться с Плутархом, что его «приятная наружность сочеталась с величием». Но в целом на лице этого человека главенствует вальяжное удовлетворение от самодостаточности. В полуусмешке сжатых губ видна властность и в то же время ограниченность, а морщины на лбу едва ли свидетельствуют о напряженной мыслительной работе, скорее – о тугодумии и нерешительности.
