Он в это время прибыл во главе внушительного флота в Регий, самый южный порт Италии, и ему донесли, что стоявший совсем рядом, в сицилийском городе Мессана, Помпей имеет в своем распоряжении всего сорок кораблей. И ему все советовали напасть на противника, но он отказался, сказав, что лучше дождаться подкрепления. Еще раз напомним, что Август не любил рисковать и исповедовал не натиск и мгновенные марш-броски, как Цезарь, а хорошо обдуманные операции. «Торопись не спеша» – вот его любимое изречение. Но, к сожалению, молодой полководец принял неверное решение. Демохар соединился с Помпеем в Мессанском проливе, и пираты прижали флот Октавиана, вышедший навстречу Кальвизию, к берегам. Корабли бились о скалы и погибали, не вступив в бой. Император сумел выбраться на скалистый берег и организовал высадку на сушу, в то время как помпеянцы внезапно прекратили атаку и отошли. Они первыми увидели шедшее к противнику подкрепление – корабли Кальвизия.
Утром поднялся сильный южный ветер, и «все пришло в беспорядок, суда разбивались, срываясь с якорей, наталкивались на берег или одно на другое». Волны швыряли на скалы паруса и обломки, люди также не могли выбраться на берег и погибали. К ночи разыгралась настоящая буря, и «люди гибли уже не при свете, а во мраке». К утру шторм утих, но от флота не осталось и половины – море было усеяно обломками кораблей и трупами. Так описывает Аппиан этот разгул стихии и его последствия.
Молодой Цезарь был страшно удручен поражением. Он оказался в, казалось бы, безвыходном положении. Денег и времени на постройку нового флота не было: римляне уклонялись от уплаты новых, да и старых тоже, налогов и готовы были взбунтоваться по причине постоянной нехватки хлеба, и если Секст Помпей не будет побежден, грядут неизбежные народные волнения с непредсказуемыми последствиями. «Будучи всегда особенно силен в придумывании чего-либо целесообразного, он послал Мецената к Антонию, чтобы переубедить его в том, в чем они взаимно упрекали друг друга за последнее время, и привлечь его к участию в борьбе» (Аппиан).
Меценат, который выполнял в правление Августа функции министра иностранных дел, блестяще справился с возложенной задачей. Антоний с началом весны тридцать седьмого года двинулся из Афин в Тарент с тремя сотнями кораблей. Но наш герой стал осознавать, что на данный момент его силы уступают силам Антония, и если после победы над Помпеем они станут делить его флот и армию, то, вне всякого сомнения, Антоний воспользуется своим преимуществом. Кроме того, ему стало известно, что Антоний послал своего вольноотпущенника Каллия на переговоры с Лепидом. И он под разными предлогами стал оттягивать начало кампании, чтобы дождаться, во-первых, Агриппу, который в Аквитании одержал блестящую победу над галлами, а, во-вторых, ускоренными темпами строить новые корабли. Для постройки нового флота было выбрано место в окрестностях Кум, известное тем, что там, по легенде, высадился Эней. Здесь под руководством Агриппы началось строительство нового флота, более прочного и приспособленного к капризам стихии и оснащенного новым вооружением. Также был выстроен названный Юлиевым порт. Антоний тоже потратил много денег на постройку флота, а он ему, по большому счету, не очень был нужен. Для войны с парфянами требовались сухопутные войска, и он надеялся, что после удачной кампании против Секста Помпея Октавиан не станет чинить препятствий, если он произведет в Италии новый набор.
Антоний, похоже, был более нетерпелив или, что вернее, ему нужны были легионы, поэтому он первый сделал шаг к более тесному союзу, отправив в свою очередь на переговоры свою жену Октавию, чтобы она повлияла на брата. Но тот стал жаловаться сестре, что его бросили на произвол судьбы после злополучной бури, оставив один на один и с голодным народом, и прочими проблемами. Кроме того, он обеспокоен тем, что ее супруг хочет за его спиной сговориться с Лепидом. Ясно, что этот союз будет направлен против него. Сестра успокоила его и сказала, что Каллий ездил к Лепиду в качестве свата. Антоний хочет выдать свою дочь за сына Лепида, вот и все, и никакого тут злого умысла против него нет. И разве не доказательство добрых намерений Антония присылка флота и желание принять участие в борьбе с морским разбойником? Действительно, Секст был враг им обоим, и надо было объединяться. И когда Антоний узнал, что у Октавиана возникли сомнения насчет того, что у него к Лепиду может быть не только матримониальный интерес, он послал к нему того самого Каллия, чтобы Октавиан мог сам допросить его с пристрастием.
Но Цезарь отказался от встречи с вольноотпущенником и назначил место встречи с Антонием на реке Тарент. Переговоры должны были вестись с разных берегов, но Антоний, желая показать дружественные намерения, сел в лодку и поплыл на другую сторону. Не желая показаться трусом, Цезарь поплыл ему навстречу, и они долго препирались, на каком берегу вести переговоры. Цезарь настоял на том, чтобы беседы шли на берегу Антония. Более того, он ночевал в стане Антония без охраны и вообще всячески выказывал абсолютную степень доверия. Конечно, этому в очень большой степени содействовало присутствие сестры. Едва ли она допустила бы вероломство.
Договорились вот о чем. Войну с Помпеем, если с ним так и не удастся договориться, Цезарь начнет будущей весной. Для этих целей Антоний дает ему сто двадцать кораблей, а Октавиан взамен – двадцать тысяч пехоты. Октавия выпросила у мужа еще десять судов, а брат подарил ей в ответ тысячу отборных телохранителей. И так как пятилетнее соглашение между триумвирами, заключенное в сорок третьем году, утратило силу, «они продлили эту власть на следующее пятилетие, не спрашивая уже постановления народа», как пишет Аппиан. И не только народа. Не спросили согласия даже у своего третьего коллеги, Лепида. Было и матримониальное соглашение: по достижению брачного возраста дочь Октавиана Юлия выйдет замуж за одного из сыновей Антония, Антилла. Но этому не суждено было сбыться. Несчастному отроку шесть лет спустя отрубят голову в Александрии. Октавия, прощаясь с мужем, уезжавшим на Восток, также не предполагала, что видит его в последний раз.
Договор, заключенный с Секстом Помпеем, был аннулирован, а сам он, как уже читатель догадался, был объявлен врагом народа. Война с ним возобновилась летом тридцать шестого года. Октавиан выбрал днем отплытия первое июля, полагая, что месяц квинтилий, переименованный в честь Цезаря в июль, принесет ему удачу. Перед походом на берегу моря была произведена церемония «очищения флота». Жрецы приносили жертвы на алтари, затем на ладьях трижды объезжали флот вместе с военачальниками, и часть жертвенных животных бросали в море, часть сжигали на алтарях и молились о благополучном исходе предстоящих сражений.
На Сицилию двинулись с трех сторон войска Лепида, из Африки, флот Антония из Тарента во главе с Тавром, и сам Цезарь плыл из Дикеархии. Но Нептун явно симпатизировал Помпею. Огромный флот Лепида, состоящий из семидесяти военных кораблей и тысячи транспортных судов, на которых плыли двенадцать легионов и пять тысяч нумидийских всадников, попал в шторм, и часть кораблей пострадало, но Лепиду все же удалось высадиться и начать на суше боевые действия. Вышедшие из Тарента суда вынуждены были из-за бури вернуться обратно. Ну а флот Цезаря был почти весь уничтожен. Вот как это описано Аппианом в семнадцатой книге «Гражданских войн»: «Цезарь, когда началась буря, спасся в защищенный Эрейский залив, потеряв один шестивесельный корабль, погибший вблизи мыса. С переменой южного ветра в заливе, открытом на запад, началось волнение, причем нельзя было ни выплыть из залива против ветра, ни удержать на веслах или якорях. Корабли разбивались один о другой или о скалы». Да, что и говорить, не любил Октавиана Нептун.
