Совсем уже невероятным (но таков уж был накал их отношений) выглядит история с винтовкой, когда Довлатов закрыл Асю в комнате и произнес, видимо, заранее заготовленную и отточенную фразу: «Самоубийства от тебя не дождешься — но в эпизоде убийства ты незаменима», и выстрелил — правда, мимо.
Ася скрупулезно, мастерски и как бы с абсолютным профессиональным хладнокровием прослеживает расчетливое и циничное использование всех этих «безумств» Довлатова в дальнейшей его работе над «Филиалом» и даже «Зоной». Мысль ее прихотливо-изысканна, но понятна: все главное и ценное, что сделал Довлатов, зарождалось при ней, при ее участии и даже под ее «художественным руководством».
Но кроме литературного соперничества было, увы, и другое. Вспоминает близкая Асина подруга Лариса Кондратьева:
«Мне кажется, Сережа не был ее единственной любовью. Я наблюдала и хорошие ее отношения и к другим молодым людям. К Алику Римскому-Корсакову, например. Может быть, после долгой жизни с родителями в коммунальной квартире ей очень уж хотелось узнать что-то другое, из темного коридора выйти на свет. Возможно, красивым женщинам вообще присуще желание новых побед. Я не знаю, в чем было дело».
А я знаю. Кроме плеяды будущих гениев литературы, выглядевших тогда весьма обшарпанно и неказисто (вспомним хоть заикание Бродского, а заодно и вспыхивавший то и дело на его щеках мучительный румянец), были тогда в Ленинграде юноши, глядевшиеся гораздо более выигрышно. И речь идет не об успешных адвокатах и уж тем более «комиссионщиках» — Ася не ставила их в первый ряд. Фима Койсман, преуспевающий, богатый и дерзкий, робел перед Асей и был, в сущности, ее пажом.
Элитой общества тогда, несомненно, были физики. И главное — какие! Все блистательные медалисты, спортсмены и красавцы, не колеблясь, несли свои медали в Политех или, в крайнем случае, в ЛЭТИ — Ленинградский электротехнический институт. Университет тогда отнюдь не сулил успеха в жизни. В почете, как верно заметил поэт Слуцкий, были физики. И какая блистательная плеяда умников, красавцев, пижонов образовалась из лучших выпускников лучших вузов в лучшем научном институте города — Физтехе имени академика Иоффе. Печать успеха лежала на них — и в науке, и в спорте, и в светском обществе. Вспоминаю их, блиставших на научных семинарах знаниями и талантами, а в остальных местах — остроумием, элегантностью, непринужденностью. Альпинисты, гитаристы, ловеласы, эрудиты — Леха Романков, Гуля Березин, Радик Тихомиров. Помимо исключительной мужской красоты (даже во ВГИКе я таких не встречал) они уже светились успехом, признанием, высокими должностями и шикарной одеждой, купленной не преступным путем у коварных фарцовщиков, а в успешных международных командировках. При этом к советской власти они относились так же, как и большинство успешных людей, снисходительно-на-смешливо. Тут уж тщеславным девушкам, ясное дело, не приходилось долго думать, куда обращать свой взор.
В том же ряду, если даже не чуть выше, стоял тоже физтеховец, Алик Римский-Корсаков, сделавший, пожалуй, самую успешную карьеру и ставший впоследствии директором Института радия… Ко всему прочему, это был человек великосветский, прямой наследник великого композитора да и всей этой фамилии, давшей столько знаменитых людей.
«…Я попала в квартиру на улицу Маклина, где жил Алик Римский-Корсаков. Большеротый человек, темноволосый, очень тонкий, высокий, с громадными руками, в одной из которых…»
Думаю, прочитав этот оборот — «в одной из которых» — Довлатов наверняка бы подумал: правильно мы с ней разошлись!
«…В одной из которых, согнутой в локте, дымилась сигарета, описывающая кругообразный рисунок, обрамлявший (?! — В. П.) его подвижное лицо, в то время как вторая рука, тоже согнутая в локте, легко охватывала первую в районе спины и плеча…»
Какой-то просто акробатический этюд в стиле Пикассо!
«Когда мы вошли в комнату, он что-то рассказывал, говоря (?! — В. П.) оживленно…»
Все остальное, значит, было подмечено до того, как вошли?
«…Но без аффектации, произнося “р” несколько картаво, почти как воспитанный на французской культуре русский аристократ…»
Да, куда ж денешься от такого?
«…Каким он, вероятно, и являлся, но все же на свой лад. Держа голову на отлете, со слегка прищуренными глазами, он источал энергию человека, который только что открыл закон всемирного тяготения, но еще не успел его описать и соотнести с уже известными законами…»
После такого пассажа хочется перевести дух и слегка все осмыслить… Вряд ли открыватель великого закона «источал» такую энергию по направлению к красивой гостье: одно как-то не вяжется с другим. Но шутки шутками, а Ася, похоже, впервые влюбилась по-настоящему. Ее появление в элитарном кругу физиков-теоретиков произвело, как и всюду, фурор. Ее привычка быть ровной и приветливой со всеми привела к смуте и среди физиков — сразу нескольким стало казаться, что она влюблена именно в него.
В моей памяти эти события отражены одним эпизодом — мой друг, тоже замечательный физик и светский человек Миша Петров однажды, после посещения нами «Восточного», вдруг спросил, не могу ли я быть его секундантом — он хочет вызвать на дуэль Римского-Корсакова. Мы приехали с ним в дом на углу улиц Маклина (ныне Английской проспект) и Декабристов (бывшей Офицерской) и поднялись по узкой, глухой, кажется, винтовой лестнице.
Помню их бой на рапирах (нашлись у Римского-Корсакова) на узкой лестнице. Бесстрашный Миша, оказавшийся несколькими ступенями ниже противника, разулся, чтобы не скользила нога. Старая дружба и профессиональная солидарность удержала двух физиков от кровопролития, и мы с Мишей вернулись в «Восточный». Да, умела Ася, не теряя благожелательной мины, заварить кашу! Но и Серега умел! Далее Ася рассказывает (все-таки ее витиеватый стиль лучше пересказывать простым языком), как Довлатов, мучась унижением и комплексами, призывает на помощь своих друзей Абелев и Смирнова, чтобы уговорить ее выйти, наконец, за него замуж, поскольку он уходит из университета в войска НКВД, чтобы быть там «убитым чеченской пулей».
«На нашей свадьбе, — пишет Ася — сыгранной в ключе патриархально-поминальном и состоявшейся в марте 1962 года, присутствовало несколько кем-то (?! — В. Я.) оповещенных гостей. В ритуал свадьбы был включен променад по Невскому… При встрече с первым же вступившим с ним в контакт знакомым Сережа театрально вскинул руки в направлении моей персоны и, улыбаясь своей чарующей улыбкой, произнес заготовленный для этого случая афоризм: “Знакомьтесь, моя первая жена Ася”».
Да, на брак по любви это мало похоже. Описывая этот жалкий довлатовский реванш, достигнутый к тому же столь унизительным образом, Ася, без сомнения, торжествует. Да, конец действительно нелепый: эта бессмысленная свадьба после уже полного разрыва! Но свидетельства Аси мы игнорировать не можем… Несомненно, именно с ней Довлатов прошел очень важную подготовку, отделку, закалку, штурмуя не столько «миловидную крепость где-то на Песках», сколько скалистые утесы самоутверждения, мужской состоятельности, успеха в обществе. «Штурм» был отбит.
