Монстр все так же обреченно и незатейливо пытался схватить мою юркую сестренку, но, видимо, устал, обессилел от ран и потерял скорость. Варлок продолжал невозмутимо обвешивать его дебаффами, изредка разбавляя их фиолетовой молнией. Бес прыгал рядом и весело скалился – мелкий бездельник служил аккумулятором маны, давая группе ощутимые баффы.
Я удовлетворенно засопел, более не сомневаясь в победе. Скоро они добьют босса, а меня вылечат и воздадут должное моим боевым подвигам. Надеюсь, такую самоотверженность Лапуля оценит: накормит любимца чем-нибудь вкусненьким и ласково почешет за ухом.
Кстати, она ведь до сих пор не дала мне клички. А я почему-то не помнил, как звали меня в тех видениях. В снах редко кто помнит свое имя. Думаю, сейчас бы мне подошло что-то вроде «Кабан-Потрошитель» или «Пожиратель Сердец».
Нет, слишком длинно и грозно. Сестра не выговорит. Тогда лаконичное: Свиногрыз, Хрякобрюх, Свинозавр? А может, что-то возвышенно-поэтическое: Легкое Копытце, Рыльце-в-Пушку?
Пытаясь приглушить боль, я продолжал развлекать себя легкомысленной чушью, как вдруг заметил, что Макс развернулся в мою сторону, кастуя нечто длинное и, видимо, страшное.
Парень, ты чего? Змея подыхает в другой стороне!
Увидев его глаза, я все понял. Финальный спелл был для рарной свиньи…
Фиолетовый шар прошил меня насквозь и ушел в озеро, вскипятив воду в месте падения. Боль обожгла внутренности, словно в них бушевало жидкое пламя. Ноги подкосились, мышцы свело страшной судорогой – невыносимо страдая, я хрипел и горел заживо.
Ничтожный человечишко! Так вот какова благодарность за службу и преданность? Так все из-за рарного лута? Ты его не получишь!
Последние силы я потратил на прыжок. Мою изуродованную тушку сильно ударило на порогах и понесло в черную мглу водопада…
Глава 8
Казалось, падение в темноту никогда не закончится. Я летел вниз, а смотрел вверх, где стремительно уменьшалось пятнышко света. Оно словно убегало, прихватив все самое дороге и светлое, что еще оставалось. Преданный и обворованный, я снова один. Снаружи и даже внутри – мрак, отчаяние и бесконечная пустота. Как из них выбраться, да и стоит ли?
Видимо, падение прекратилось, и меня потащило уже по горизонтали. Теперь ничего не болело, а значит, я уже в Тени и куда-то плыву. В этой тьме сейчас виделось нечто основополагающее и изначальное. Она то, что всегда было, откуда все вышло и куда неизбежно уйдет.
Тьма – это норма. Свет – исключение. А его крохотная искорка просто иллюзия по сравнению со всесокрушающей вечностью. Вспышка сознания, всего на миг осветившая тьму, – так кромешную ночь прорезает зигзаг молнии. Сверкнула и мгновенно исчезла, но на глазной сетчатке будто выжигается контур, напоминающий, что иногда действительно бывает светло…
Как ни странно, я не испытывал обиды или возмущения. Лишь печаль, что все так закончилось, и чувство спокойной уверенности за сестру. Лапуля милая и очень сильная, а с Максом она будет как за каменной стеной – в комфорте и безопасности.
Да, таких, как он, зовут негодяями. Но они почти всегда побеждают, не отягощенные понятием сострадания и доброты. Столь непрактичные качества для них – только слабость и досадная помеха в борьбе за выживание. Но я чувствовал, что именно они и определяют понятие «человечность». Хладнокровный и логический ум – Макс гораздо ближе к мобам, чем даже я сам. Возможно, поэтому он остался с любимой, а я снова один и падаю в темноту…
«Несправедливость может победить, но славу обретает только справедливость…» – я не помнил, чьи это слова, но отчетливо понимал их истинность. Конечно, мою смерть варлок спишет на монстра, и жизнь сестры станет чуть безопаснее.
Зачем я прыгнул? Логичнее было бы оставить ей лут. Логично – и в то же время неправильно! Скорее всего, именно так поступил бы сам варлок – последовательно и математически верно. Для меня же принцип важнее. Предательство непростительно. Я поступил, как человек, а не машина.
Так кто же я такой? Багнутый алгоритм, ошибка программного кода или иррациональное живое существо? Суеверное, с беспричинными страхами и надеждами, ожиданием невыполнимого, одержимое навязчивыми мыслями и тупыми идеями?
Хватит!
Я сыт по горло тяжелой рефлексией и пустыми концептами! Сделаю, как тогда – «отпущу», принимая все так, как оно есть. Не добавляя ничего от себя, не улучшая, не исправляя, не фантазируя, а рассматривая самого сознающего, которого мне никак не удается нащупать…
* * *
Степь – темная и равнодушная. Солнце даже не пытается греть, скрываясь в обманчиво реалистичных хлопьях грозовых туч. Трескучий хор кузнечиков словно умоляет облака пройти мимо, но первые холодные капли уже смывают с людей дорожную пыль. Несколько крупных пугливых дроф пасутся поодаль и тревожно смотрят на рейд, как будто им что-то грозит. Как будто они настоящие.
Хотя что я могу знать о «настоящем»? Наш мир фальшивый и искусственный, а человечество давно забыло, как выглядела оригинальная версия. Мы залезли глубоко под землю и замуровались, будто устыдившись того, что смогли натворить на поверхности. А теперь ностальгируем по нашему прошлому, но уже в виртуальности.
А ведь когда-то человек смотрел врагу прямо в глаза! И в руках у него был честный меч, а не угробившие нас технологии.
Некоторые из них выглядят очень удобными. К примеру, в мой «фитнес-костюм» подается питательный раствор, когда в игре ем что-то вкусное. Но страшно подумать, из чего делают эту мерзкую смесь. Думаю, я бы умер от голода, если бы это узнал. Пусть ее рецепт так и останется тайной.
Шлаки из наших организмов тоже выводятся автоматически через специальные трубки. Даже секс и зачатие детей происходят в игре – дистанционно и «аппаратно». Слияние «генетических материалов» идет под контролем автоматики на родильных станциях после проверки на мутации и покупки лицензии.
Я никогда воочию не видел сестру и родителей – нас разделяют тысячи километров горной породы. Планета пронизана тоннелями, как червивое яблоко, но по ним передвигаются роботы, службы сервиса да редкие гости Элизиума.
Подобное путешествие мне пока не по карману. Рай на Земле, последнее убежище на поверхности, могут позволить себе очень богатые люди. Только они видят настоящий солнечный свет. Видят звезды, от которых мы отказались. Видят изуродованную, утонувшую в мусоре Землю за границей Элизиума. Видят то, что реально, подлинно, не нарисовано.
Уже давно вся наша активность сосредоточена в виртуальном пространстве, разделенном на сектора работы и отдыха. В зоне последних и располагаются кластеры игр. Сансара всегда на вершине их рейтинга, а профессиональные игроки в ней особая каста. Мы даже не спортсмены, мы – гладиаторы, зачастую умирающие прямо в игре. У нас свой сезонный чемпионат, тотализатор, болельщики и рекламный бюджет – в игровой индустрии теперь большая часть земной экономики.
