– Здесь лучше, – коротко бросил Муне.
Ответ вызвал саркастическую улыбку:
– Ты – пират, за тобой гоняется весь флот южных морей, – напомнила Маринелла. – Тебя повесят, если поймают, и ты говоришь, что здесь лучше?
Несколько секунд Двойной молчал, поглаживая пальцами торчащую из-за пояса рукоятку пистолета, а затем ответил. Причём, к некоторому удивлению ведьмы, ответил слепой головой.
– Если бы мы с Муне знали, как хорошо в Прелести, то ни за что не стали бы пиратом, – тихо и очень искренне произнёс Уне. – Когда мы попали сюда, то были юными и глупыми, мы выросли в Плесени и знали только законы Плесени. Мы стали пиратом, но сейчас понимаем, что то был не лучший выбор. В Прелести можно и нужно жить по-человечески.
– А в Плесени? – после короткой паузы поинтересовалась ведьма.
– В Плесени – нельзя, – твёрдо ответила слепая голова. – Там правят алчность и жестокость, там царство лжи и подлости и каждый сам за себя.
На этот раз Маринелла молчала довольно долго. Не просто молчала, а внимательно смотрела в глаза Муне, словно пытаясь до конца понять душу пирата. Помолчала, а потом спросила:
– Ты не боишься откровенничать со мной?
– Вы только что сказали, что меня хотят повесить все военные южных морей, – хмыкнул Двойной. – Я давно ничего не боюсь, госпожа.
– А если серьёзно?
– А если серьёзно, то лучше я буду отвечать на ваши вопросы честно, как есть, чем вы почувствуете ложь и перестанете мне верить.
– А ты хочешь, чтобы я тебе верила?
– Если вы не будете мне верить, вы меня убьёте.
– Да, убью, – не стала скрывать ведьма. И улыбнулась. – Ты умён. Или вы?
– Нас двое, – хмыкнул Уне. – И оба не дураки.
– Я вижу. – Маринелла выдержала ещё одну паузу. – Не бойся, Грог, я тебя не убью.
Капитан кивнул, благодаря спутницу за ответ, а через несколько секунд тихо поинтересовался:
– Что вам обещала Гнил?
– Океан, – ответила ведьма, глядя в сторону горизонта. – Я буду править Океаном.
– Она обманет, – прошелестел Уне. – Она всегда обманывает.
– Со мной не так легко справиться, – Маринелла перевела взгляд на Муне и резко спросила: – Будешь мне служить?
– А куда деваться? – развёл руками Двойной. – Я – моряк, госпожа, и если ваши твари захватят Океан, то лучше я буду служить вам, чем стану обедом для них.
– Значит, договорились. – Ведьма вновь помолчала. – Хорошо бы прибавить ходу, капитан.
– Мы идём под всеми парусами.
– Королева Гнил написала, что Дворец Непревзойдённых остался без защиты, так что нужно добраться до него как можно скорее. Ты не против, если нас возьмут на буксир?
Глава XI
в которой Хиша догадывается, кто пробрался в Коралловый Дворец, Ириска возвращается в Прелесть, а к острову Непревзойдённых приближаются грозные пираты
Несмотря ни на что, Хиша решил продолжить своё расследование.
Пусть защита острова вроде бы восстановлена. Пусть этот странный Павсикакий, которого никто не видел, но в которого все верят, нахально заявляет, что сумеет уберечь их от любых неприятностей.
Пусть!
Дикий знал точно: на острове засел враг. И то, что враг не вор и не пошёл в Сокровищницу, означало только одно: противник задумал нечто более страшное.
Что именно, Дикий понятия не имел, но собирался выяснить.
А для начала – поймать гада.
И на этот раз Хиша подошёл к поиску врага по всем правилам науки: нарисовал на большом листе бумаги план Дворца, отметил на нём места, где он или Ириска видели или слышали что-то подозрительное, после чего соединил отметки красными линиями с помощью линейки и карандаша, и долго-долго смотрел на то, что получилось.
Получилось, говоря по правде, ничего.
В смысле – ничего не получилось, кроме того, что на старательно, но коряво нарисованном плане образовалась замкнутая ломаная линия красного цвета.
– Ага! – громко произнёс Хиша, но только потому, что ничего, кроме «Ага!», ему в голову не приходило. Ещё через мгновение Дикий сообразил, что в комнате никого нет, изображать, что он что-то понимает, не перед кем, и он совсем приуныл.
Что делать дальше?
Вздохнув, пернатый попытался припомнить, что он вообще знает о таинственном противнике:
– Злодей всегда подкрадывался из кустов… Может, он змея? – Однако змей храбрый Страус побаивался, поэтому решил эту версию отбросить: – Нет, я видел тень, а змеи ползают… Но если он не змея, то кто?
Сначала показалось, что больше некому: раз кусты, значит, змея. Но потом Дикий сообразил, что в действительности вариантов столь много, что от их количества голова могла закружиться: и люди, и мафтаны, и представители малых народцев – в кустах мог притаиться кто угодно, кроме элефанта.
– Но если злодей не ворует, не нападает, прячется в кустах, то что он здесь делает? – поинтересовался у себя Хиша и сам себе ответил: – Ему нужна Ириска, он пришёл за последней Непревзойдённой. Но почему он не нападает? – И в следующий миг Страуса озарило: – Он хочет использовать Ириску! Ему что-то нужно от неё!
И вот это уже походило на правду.
Но что нужно злодею?
И кто умеет добиваться своей цели, не нападая, не воруя, никак себя не проявляя, а просто прячась в темноте?
– Нет, – прошептал Дикий. – Только не ты… – Хиша вспомнил того, кто именно так ведёт себя на охоте, но не хотел верить, что на острове обосновался настолько страшный враг. – Пожалуйста, – пролепетал он, постукивая клювом. – Пожалуйста, пусть это окажется кто угодно, только не Сумрачный Бубнитель. Только не он!
* * *
Чтобы вернуться в Прелесть, Ириске пришлось постараться.
Сначала её задерживала Полика, которая не хотела оставить сестру в покое. Старшая тянула время, болтала о том о сём, прыгая с темы на тему, и в итоге досидела до появления мамы, велевшей: «Ложиться спать, а то ночь на дворе!»
Пришлось подчиниться.
Ириска завершила все приготовления ко сну, поцеловала маму, невнимательно выслушала сказку от папы, осталась в комнате одна, хоть и в кровати, затем на цыпочках прокралась к комоду, взяла одежду – особенно проверив, чтобы в кармане лежал Самоцветный Ключ Полики, с головой накрылась одеялом, сжала свой Ключ и нырнула в Прелесть прямо из кровати: легла на край, открыла переход у стены и буквально перекатилась в волшебный мир…
И оказалась на Приветливой площади.
Поднялась на ноги, прижимая к груди скомканную одежду, и сразу же столкнулась с вышедшей из Первой Башни Ашугой.
