Паркер вдруг поняла, что с ней доктор Роуз пока так и не связалась. С другой стороны, опять же, может это и к лучшему: один психолог у нее уже был, не хватало второго.
Девушка подняла глаза и заметила, что Ава больше ее не слушает. Она заметила что-то у входной двери и замерла.
– Ой, – прошептала она.
Паркер развернулась и увидела ослепительную загорелую блондинку, которая решительно надвигалась прямо на Аву.
– Что за… – она озадаченно наблюдала за тем, как женщина в сером шелковом платье схватила Аву за руку. Пару секунд спустя она поняла, что видела эту женщину у Авы дома. Это была ее мачеха.
– Так и знала, что ты сидишь в этой дыре, – рявкнула женщина, распространяя вокруг себя резкий запах парфюма и алкоголя.
– Привет, Лесли, – сквозь зубы проговорила Ава и повернулась к Паркер. – Ты, наверное, помнишь мою подругу…
Лесли оборвала ее на полуслове.
– Я приехала в школу отпросить тебя с занятий, чтобы ты помогла мне подготовиться к приезду моей матери, а тебя там нет, неблагодарная ты тварь! – Лесли рывком подняла Аву на ноги, забрасывая ее вопросами. – И часто ты прогуливаешь школу? Как думаешь, что по этому поводу скажет твой отец? И как ты смеешь мне не помогать?
– Прости, – сказала Ава. Она отстранилась от Лесли и оправила одежду. – Я… забыла. И я думала, ты сама не хочешь, чтобы я в этом участвовала, – голос ее звучал твердо, но осторожно. Паркер узнала этот тон: она сама миллион раз говорила так с отцом. Она называла этот голос «не буди зверя». Не говорить ничего, что может его разозлить. Хотя в итоге он все равно неизбежно злился.
Лесли мотнула головой.
– А я и не хочу, чтобы ты участвовала. Вообще-то было бы лучше, если б тебя не было дома всю неделю. И твой отец со мной согласен.
Ава ахнула и огляделась по сторонам. Работники кофейни смотрели на них во все глаза.
– Он бы никогда такого не сказал, – прошептала она.
Лесли прыснула.
– А ты спроси его, он тебе сам скажет. Он хочет, чтобы ты полностью исчезла из нашей жизни, дорогуша. И знаешь что еще? Все эти убийства, в которых тебя обвиняют? Он считает, что ты виновата!
Глаза Авы гневно сверкнули.
– Ты врунья!
Лесли закатила глаза.
– От вруньи слышу!
У Авы задрожала нижняя губа.
– Мне стоит рассказать ему обо всех гадостях, которые ты мне говоришь. О том, сколько ты пьешь. Думаю, он заслуживает знать, какова ты на самом деле. А ты как считаешь?
Лесли распахнула рот. С пугающей скоростью ее когтистые пальцы мелькнули в воздухе и снова сомкнулись на запястье Авы.
– Да как ты смеешь!
Ава болезненно поморщилась. Паркер смотрела на ногти Лесли. Они так впились в кожу Авы, что выступила кровь. Паркер вдруг захлестнули воспоминания о том, как с ней обращался отец. Она чувствовала царапины Авы так остро, будто они были на ее собственной коже.
Паркер вскочила на ноги.
– Эй! – крикнула она, подскочив к Аве, и потянула ее к себе.
Но Лесли тут же как ни в чем не бывало отпустила руку падчерицы. Она повернулась к Паркер, впервые удостоив ее взгляда. На ее губах появилась легкая улыбка, но вдруг она вдруг прищурилась и равнодушно посмотрела на Паркер. Потом снова повернулась к Аве.
– Домой. Немедленно.
С этими словами она развернулась на своих немыслимых каблуках и зашагала к машине. Заливаясь слезами, Ава схватила сумочку, оставила на столе недопитый кофе и с душераздирающим всхлипом тоже выскочила за дверь.
– Ава! – побежала за ней Паркер. – Ава, погоди! – Но та уже уселась в машину и захлопнула дверь, прежде чем Паркер успела ее догнать. Рванув с места, Ава задом вырулила с парковки и уехала прочь.
Паркер осталась на стоянке одна. Бедная Ава. Почему никто за нее не заступится? Почему она сама за нее не заступилась? На девушку обрушился шквал жутких воспоминаний: отец бьет ее, а мать стоит рядом и смотрит. Голос отца, когда она пришла домой под окси в ту ночь. Слова матери: «Ах, Паркер, как ты могла?», как будто это Паркер была во всем виновата. У нее забурлило в животе, голова кружилась, руки тряслись. Она судорожно втягивала ртом воздух, отчаянно пытаясь взять себя в руки.
Только ее сердце начало возвращаться к нормальному ритму, как вдруг из кармана раздалась трель телефона. Паркер вытащила телефон. На экране высветилось имя Филдера. Девушка некоторое время смотрела на вибрирующий телефон, потом нажала «пропустить звонок». Ей хотелось его увидеть – она знала, что он искренне за нее переживал. Возможно, в данный момент он был единственным, кто искренне за нее переживал. Но ей не хотелось говорить с ним, пока она не приведет свои мысли в порядок.
Усевшись на скамейку, Паркер закрыла глаза и принялась делать глубокие медленные вдохи, чтобы успокоиться. Она вдыхала запах мокрого асфальта, чувствовала кожей дуновение прохладного ветерка.
«Ты не одна. Я с тобой», – беззвучно произнесла она, поручая ветру донести свои слова до Авы.
21
Слезы катились из глаз Авы с такой скоростью, что она не успевала утирать их рукавом. Она поморгала, проясняя зрение, и включила голосовой набор по Bluetooth, чтобы позвонить Алексу. Когда он взял трубку, она снова потеряла самообладание.
– Она такая ужасная! – рыдала она. – Я больше так не могу!
– Эй… погоди, – сказал Алекс. – Ты где? С тобой все в порядке?
Ава несколько раз глубоко вдохнула, выровняв голос.
– Я в порядке. Это все Лесли. Она только что прилюдно накинулась на меня, а теперь я должна ехать домой и снова с ней встретиться, и все выходные мне придется проводить чертову тучу времени с семьей, и это будет ужасно, – она и представить боялась мать Лесли: если та хоть на десятую часть такая же гадкая, как дочь, это будет невыносимо.
Алекс издал сочувственный стон.
– Мне так жаль. Она просто ведьма.
– Слушай, мне неудобно тебя просить, но можешь меня встретить перед домом? Мне нужна поддержка. А на папу сейчас я полагаться не могу, – она поморщилась, вспомнив слова Лесли о том, что он не хочет ее видеть. Это же неправда, верно? Он ведь на самом деле не считает ее виновной?
– Конечно, – ответил Алекс. – Я на работе. Буду у тебя через пятнадцать минут.
– Погоди, так ты на работе? – спросила Ава, шмыгнув носом. – Тогда не надо приезжать, – начальник Алекса в кафе-мороженом взял его обратно на работу, как только сняли обвинения, но Ава понимала, что потребуется время, прежде чем люди начнут снова доверять ему. Не время сейчас испытывать терпение начальства.
– Ты уверена? – спросил Алекс. – Почему бы тебе не поехать ко мне? Я бы тебе потом принес двойную порцию карамельного, – предложил он.
