К концу сентября Гаэль по-прежнему была счастлива, хотя и устала смертельно. У нее состоялось с полдюжины съемок на обложки глянцевых журналов. Ее фотографировали для рекламы, она демонстрировала модели аж трех дизайнеров, в том числе Нормана Норелла и Чарльза Джеймса, но ни один из них не был таким талантливым, как Диор. Агентство считало ее топовой моделью, карьера в Нью-Йорке процветала, и Роберт очень гордился женой. Их фотографировали всюду, где бы они ни появлялись, и пресса называла их не иначе как золотой парой. По вечерам они ездили на вечеринки, а днем Гаэль выходила на подиум.
Такой сумасшедший ритм жизни не мог остаться без последствий. Она очень сильно похудела, и Роберт отправил жену к своему доктору. Гаэль, пытаясь его успокоить, уверяла, что здорова, но вернулась от доктора странно притихшая.
— Что сказал доктор? — взволнованно спросил муж, уверенный, что у нее истощение: даже для модели она слишком худа, прямо как во время оккупации. — Ты слишком много работаешь, поэтому так истощена, верно?
— Ну, похудела немного, — призналась Гаэль. — Но я теперь буду следовать специальной программе, так что вес скоро придет в норму.
— Что за программа? — опешил Роберт.
Гаэль наконец не выдержала, хихикнув как девчонка, обняла его и прошептала свою главную новость, лучше которой еще не получала:
— У нас будет малыш.
Роберт подхватил ее на руки и принялся кружить по комнате.
— О боже! Фантастика! И когда?
— Доктор сказал, что уже восемь недель. Стало быть, в конце апреля — начале мая. Похоже, я забеременела сразу после свадьбы, но не заметила, потому что месячные не всегда регулярны.
У моделей такое не редкость, потому что постоянно приходится ограничивать себя в еде, чтобы сохранить форму.
Оба были счастливы, хотя Роберт шутливо пожаловался, что ребенок, пожалуй, будет звать его дедушкой, а не отцом, ведь ему скоро исполнится пятьдесят.
— Что по поводу работы? — уже серьезно спросил муж: его очень беспокоило, что Гаэль слишком много работает, а съемки зачастую длились допоздна.
— Доктор сказал, что ограничений нет. Главное — не переутомляться и не совершать безумных поступков вроде прогулок верхом или катания на лыжах. Думаю, живота до декабря не будет видно, но все же придется сказать моему агенту.
— Ты могла бы взять отпуск, а потом вернуться, если захочешь.
Он был всегда очень справедлив, если речь шла о ее карьере.
— Не знаю. Вдруг я растолстею после родов? Да и, скорее всего, до Нового года я не доработаю. Ладно, будет видно.
Конечно, сейчас ее карьера на взлете и для нее беременность стала полной неожиданностью, но работать, тем более так интенсивно, необходимости не было — в деньгах она не нуждалась. Благодаря Роберту, конечно.
— А не хочешь пожить в безделье и роскоши? — улыбнулся он, снова целуя жену.
— Боюсь, умру от скуки и превращусь в толстую тетку.
Роберт расхохотался. Пусть ему и нравилась мысль, что Гаэль всегда будет дома, а потом и с их ребенком, но пусть решает сама. Он не хотел, чтобы она тосковала или страдала оттого, что ее принуждают сидеть дома.
В начале ноября Геллль сказала о своей беременности в агентстве. Никто даже не подозревал, что она ждет ребенка, и коллеги расстроились, услышав новость. Нет, все были рады, но теперь они останутся без самой успешной модели в их агентстве, которая была загружена работой куда больше остальных. Но все согласились с Гаэль, что к январю, когда беременность станет заметна, она не сможет выходить на подиум.
Но до этого срока еще далеко, и Гаэль по-прежнему много работала. Чувствовала себя она хорошо, никаких проблем с беременностью не возникало, несмотря на едва скрываемую тревогу Роберта. Супруги были на седьмом небе от счастья в ожидании ребенка и часами перебирали имена. Гаэль предпочитала французские, и он соглашался, что они больше подходят для девочки, но если родится мальчик, следует назвать его одним из традиционных для его семьи имен.
В последний раз Гаэль снялась для «Вог» за несколько дней до Рождества — живот действительно стал заметен. Праздники они провели дома, сидя в обнимку перед телевизором, иногда ходили в кино, а следующие три месяца Гаэль вела совершенно праздный образ жизни: встречалась где-нибудь в кафе с подругами-моделями, ходила в музеи и на выставки, много читала и обустраивала детскую. Под ее руководством маляры выкрасили стены и потолок в белый цвет, Роберт заказал белую мебель, поскольку они не знали, девочка родится или мальчик, хотя он признался, что надеется на дочь. Он уже представлял восхитительную малышку, похожую на Гаэль, беспричинно переживал по поводу состояния здоровья Гаэль и ребенка, зная, что не вынесет, если что-то случится с кем-то из них. Для него не было худшего кошмара, хотя он и пытался скрывать от жены свои страхи.
— Разве ты не хочешь, как все мужчины, мальчика, который продолжил бы род, наследника?
Они уже обсуждали возможность иметь двоих детей, и, учитывая свой возраст, Роберт считал, что и одного будет достаточно. Гаэль с ним соглашалась.
— Вовсе нет.
Вспомнив, сколько неприятностей он доставил своим родителям, пока рос, Роберт считал, что с девочками легче. И если им суждено иметь второго ребенка, то пусть это будет девочка!
Но больше всего его радовало, что беременность Гаэль переносит легко. Несмотря на ее худобу, ребенок развивался нормально, и оба скоро стали смеяться над тем, какой огромной она стала в конце беременности. Теперь Гаэль быстро уставала, стала неуклюжей и медлительной, не хотела порой выходить из дома, и Роберт наслаждался их спокойными совместными вечерами, когда можно было просто посидеть рядом и поговорить.
Чтобы совсем не облениться, Гаэль записалась на курс лекций об искусстве Ренессанса в музее Метрополитен. Дни ее беременности проходили быстро.
Перед родами они решили съездить на побережье, в пляжный домик. Взявшись за руки, гуляли по берегу, а вечером, довольные и усталые, вернулись в Нью-Йорк, вместе приготовили ужин, поскольку у кухарки по воскресеньям был выходной. Гаэль иногда чувствовала себя некомфортно из-за того, что в доме все делает прислуга, но Роберт привык к такой жизни. Он совершенно не был снобом и не старался выставить свое богатство напоказ, просто наслаждался всеми преимуществами своего положения и был счастлив разделить все это с женой. Гаэль медленно привыкала к новой жизни, привычкам мужа и была благодарна ему за все, что ей дал. Будучи весьма состоятельным, Роберт много жертвовал на благотворительность.
Структура его финансовых предприятий, существовавших на протяжении нескольких поколений, была весьма непростой. Он уже пытался объяснить Гаэль, что намерен основать большой трастовый фонд для ребенка, но финансовые вопросы были ей совершенно непонятны, так что она предоставила заниматься ими мужу. Деньги, полученные за поместье, вместе с теми, что она заработала, он инвестировал, и они уже приносили прибыль. Гаэль в шутку называла эти деньги своим приданым, но втайне была рада иметь собственные средства. Кроме того, муж ни в чем ей не отказывал и постоянно баловал, но ей нравилось чувствовать себя независимой.
