Гаэль расхохоталась:
— Обычные мальчишки, ничего особенного.
— Я надеялся, что Амандин отошлет их в пансион, чтобы можно было снова к ней приехать поговорить по душам, чего мы не делали годами. Они всегда рядом и всегда очень шумят. Так что наслаждайтесь сегодня ужином в тишине и покое, — заключил Кристофер, прежде чем откланяться.
На прощание он поздравил ее с удачным приобретением для музея.
На следующий день они так и не созвонились, и Гаэль с удивлением поняла, что ей его не хватает. Это казалось абсурдным даже ей, ведь они едва знают друг друга. Ей нравилось беседовать с ним, была приятна его поддержка на аукционе, когда с каждой ставкой росло напряжение. Он разделил с ней восторг, когда удалось получить то, за чем она пришла.
Гаэль отправилась прогуляться, а вернувшись домой, устроилась с книгой на диван, поставила запись и тут же заснула. Может, Кристофер прав и его музыка действительно усыпляет?
Доминика вернулась домой во второй половине дня и почему-то спросила, как мать провела уик-энд. Гаэль показала ей картины, сказала, что ходила гулять, упомянула еще десяток всяких мелочей, но и словом не обмолвилась о Кристофере. Да, собственно, и сказать-то было нечего. Вряд ли Доминике интересно, что они вместе обедали, два раза ужинали и провели день на аукционе. А что еще можно добавить? Если она признается, что этот человек ей очень нравится, а его музыка убаюкивает, Доминика разозлится. Гаэль решила, что не обязана отчитываться перед дочерью, чтобы не портить впечатление о чудесном уик-энде.
Глава 16
Гаэль и Кристофер несколько раз обедали и ужинали вместе, в основном когда Доминика была занята или отсутствовала. Гаэль не хотела вмешиваться в ее планы и всеми силами старалась, чтобы они с Кристофером не пересекались.
— Вы намерены вечно скрывать меня от дочери? — поинтересовался он насмешливо, когда разговор зашел о лыжном курорте, куда Гаэль собиралась отвезти Доминику и ее школьную подругу.
— Конечно нет, — выпалила она, краснея.
Но Кристофер был прав. Гаэль не спешила их познакомить. Доминика была слишком непредсказуема и ясно высказала свое мнение: мать не должна встречаться с мужчинами. Гаэль и сама пока не была уверена, что с Кристофером встречается, но Доминика посчитает, что это именно так.
— Я умею вести себя в присутствии детей, — заверил он, и она знала, что это правда.
Кристофер вообще вел себя безупречно. Через два месяца постоянных встреч даже не попытался ее поцеловать, разве что в щеку, по-дружески. Гаэль не была готова к большему, и он это чувствовал. Похоже, ему было просто любопытно посмотреть, какая она, эта Доминика, и действительно ли у нее такой трудный характер. А Гаэль делала все, чтобы этого не произошло, потому что не желала давать дочери повод для новых нападок и обвинений в неверности отцу.
— Может, потом, когда мы вернемся… — уклончиво пробормотала Гаэль.
— Или когда она закончит колледж? — поддел Кристофер.
— Именно. Думаю, это самое идеальное время, — поддержала его она. — Просто не уверена, что Доминика отреагирует адекватно. Она очень предана отцу до сих пор. Считает его чуть ли не богом.
— О господи, это хуже, чем святой. Может, я подожду, пока она выйдет замуж и родит пару детишек?
— Доминика вообще не собирается замуж, — серьезно возразила Гаэль. — Она намерена делать карьеру на Уолл-стрит и, думаю, своего добьется: будет прекрасным банкиром. Доминика очень похожа на отца, только характер пожестче. Моя мать была такой же: вечно всем недовольна, мрачная, угрюмая.
— Звучит не слишком лестно, — заметил Кристофер. — Похоже, она и правда кремень.
— Так и есть. Железная воля и решительность — это про Доминику. Она никогда не была близка со мной — только с отцом. Никому ничего не прощает. Блестящий ум, но ни тепла, ни сострадания.
— Несмотря на то, что вы — это все, что у нее осталось?
Гаэль кивнула, и ему стало ее жаль. Будь мать и дочь близки, это стало бы утешением для обеих, но, увы, этого нет.
— Что ж, решать вам, но я бы хотел с ней познакомиться. И готов к этому. А вы?
— Я не уверена… — честно призналась Гаэль.
Неделя в Валь-д’Изере оказалась нелегкой. Доминика в первый же день повредила колено и до конца недели ходила на костылях или сидела у себя, пока ее подруга каталась на лыжах и развлекалась. В Париж она вернулась в ужасном настроении. Было ясно, что не время знакомить с Кристофером. Следующие несколько недель, пока заживало колено, Доминика вела себя как демон из ада: злилась на всех и вся.
Майским вечером Доминика, уже избавившись от костылей, собралась с друзьями в кинотеатр на Елисейских Полях. Собирались они у Гаэль в особняке. После того как дочь уйдет вместе с друзьями, Кристофер должен был заехать за ней — они планировали совместный ужин. Случилось так, что Гаэль все перепутала и сказала, что дочь уходит в семь, хотя она уходила в девять. В половине восьмого он позвонил в домофон. Доминика решила, что это ее опоздавшая подруга, и распахнула дверь с воплем:
— Где ты ходишь, черт возьми?
Но перед ней стояла вовсе не подруга. Уставившись в ярко-синие глаза высокого незнакомца, она неловко пробормотала:
— Простите. Чем могу помочь?
Доминика понятия не имела, кто перед ней, поскольку Гаэль никогда о нем не рассказывала.
— Здравствуйте, Доминика, — вежливо произнес Кристофер, протягивая руку. — Я месье Паскуа, знакомый вашей матери.
Она не посмела спросить, зачем он явился, но, очевидно, очень хотела захлопнуть дверь перед его носом. На секунду ему показалось, что сейчас так и будет. Девушка поражала красотой: черноглазая, с длинными прямыми темными волосами, абсолютно непохожая на мать, если не считать роста и худобы. Он бы никогда не подумал, что это дочь Гаэль.
Доминика неохотно отступила, впуская его в дом. Гаэль его еще не ожидала, думала, что это пришли к Доминике, поэтому не появилась.
— Приятно познакомиться, — сказал Кристофер с теплой улыбкой, но Доминика и не подумала на нее ответить.
Ей показалось, что этот мужчина уже успел освоиться здесь. И даже его приятную внешность она воспринимала как угрозу. Мириться с его появлением она не собиралась.
Кристофер остался в прихожей, а Доминика пошла сообщить о нем матери.
— Какого черта? Это что за красавец к тебе приперся? Судя по всему, вы хорошо знакомы! — выкрикнула она, распахивая дверь спальни.
— Он друг Андре, — промямлила Гаэль, пытаясь скрыть растерянность.
— И что, ты встречаешься с ним? — ахнула Доминика.
— Пару раз пообедали, но это были чисто деловые встречи — говорили о музее.
Гаэль чувствовала себя предательницей: дочери в лицо солгала. Прикусив губу, она последовала за Доминикой в прихожую, где терпеливо ждал Кристофер. Не обращая внимания на разъяренные взгляды девушки, он расцеловал Гаэль в обе щеки и как ни в чем не бывало весело сказал:
