Помимо участия в митинге Дин также дал несколько концертов в Уругвае и с помощью «Широкого фронта» выпустил здесь свой диск-гигант. Все сборы от этих мероприятий Дин перечислил в пользу чилийского «Народного единства».
В эти же дни Дин из газет узнал о событиях, которые потрясли Америку, а затем и весь мир. Речь идет о восстании североамериканских индейцев в поселке Вундед-Ни (Раненая Коленка) в резервации Пайн-Ридж, где в декабре 1890 года 7-й кавалерийский эскадрон армии США расстрелял из пушек 250 индейцев. Восстание организовали члены Движения американских индейцев, которые захватили здание и бюро по индейским делам и потребовали от американского правительства немедленно начать расследование деятельности правительственного бюро, которое, по их мнению, дискриминировало коренное население Америки. Власти в ответ попытались применить силу, но получили вооруженный отпор. В итоге это противостояние продлилось 71 день и завершилось тем, что власти сначала уступили восставшим, а потом обрушились на его зачинщиков с репрессиями. Дин внимательно следил по газетам за этими событиями и даже написал об этом песню под названием «Раненный в Вундед-Ни». А чуть позже он задумает снять об этом и фильм, о чем речь еще пойдет впереди.
Весной Дин вернулся к актерской профессии – снялся в своем последнем на Западе итало-испанском «спагетти-вестерне». Это был фильм Тонино Риччи «Кулак, фасоль и… карате». Это была очередная ковбойская стрелялка, сдобренная элементами входящего в ту пору в моду (с подачи Брюса Ли) жанра «фильм-карате». Дин играл в нем главную роль – симпатичного и преуспевающего бандита, который вместе со своим другом путешествует по Дикому Западу в поисках больших денег. Помимо Дина в фильме был собран итало-испанский актерский состав в лице Альфредо Майо, Сала Боргезе, Фернандо Санчо, Франчески Романа Колуччи, Ивайо Йошика, Ангелы Аранды, Луиса Ингуни и др.
В мае Дин приехал в ГДР по делам творческим и сугубо личным. Он обговорил с руководителями Союза свободной молодежи (аналог советского комсомола) свое участие во Всемирном фестивале молодежи и студентов, который должен был пройти в июле – августе в Восточном Берлине, а также встретился со своей возлюбленной Вибке. Последняя была очень обрадована заявлением Дина, что он собирается жениться на ней и переехать на постоянное место жительства в ГДР.
Это решение созрело в Дине не случайно. После того как в конце прошлого года, во время его гастролей в Советском Союзе, он окончательно убедился в том, что постоянная «прописка» там ему не светит, он решил осесть в Восточной Германии. Жизнь в Италии, где он с каждым днем ощущал себя одиноким и никому не нужным, ему уже не нравилась, а в ГДР все было наоборот – там он видел свою востребованность как в творческом отношении, так и в общественном. Например, во время его майского приезда в республику в ГДР вышел первый диск-гигант Дина Рида в этой стране и миньон с двумя песнями: «Together» и «I’m Not Ashamed». Кроме этого, представители киностудии «ДЕФА» окончательно подтвердили ему, что согласны начать работу над очередным фильмом с его участием – экранизацией рассказов Джека Лондона. А затем готовы запустить в производство фильм по его собственному сценарию. Ничего подобного ни в одной стране мира Дину никогда еще никто не предлагал.
После смерти Дина многие будут строить предположения относительно того, какие чувства двигали Дином, когда он принимал решение жениться на Вибке и остаться жить в ГДР. Наверное, без меркантильных соображений здесь не обошлось. Ведь Дин был прекрасно осведомлен о том, что Вибке является пусть дальней, но все же родственницей Эриха Хонеккера, и понимал, какие привилегии свалятся на него в связи с этим. Те же проекты с «ДЕФА» должны были навести Дина на эту мысль. Однако большое значение в решении Дина играло и такое чувство, как любовь.
Как упоминалось, оба романа Дина начали развиваться практически одновременно: с Эве Киви с лета 71-го, с Вибке Дорнбах – с ноября того же года. Шансы стать женой Дина у обеих женщин были равные, хотя поначалу их было больше у Киви. Во-первых, она познакомилась с Дином на полгода раньше, во-вторых, соответствовала тому типу женщин, который Дину всегда нравился (красива, образованна, знаменита). И если бы не ряд обстоятельств, то именно Киви стала бы его женой. Однако эти обстоятельства оказались из разряда доминирующих: аборт Киви, а затем и нежелание советских властей, чтобы Дин осел в Советском Союзе.
Последнее обстоятельство сыграло решающую роль и как бы сняло моральные обязательства Дина перед Киви. Он по-прежнему испытывал нежные чувства к этой женщине, но имел право думать: я сделал все, что мог, но твои власти не захотели, чтобы мы поженились. Все перечисленное и решило исход дела в пользу Вибке. Когда 6 июня 1973 года Дин летел в самолете над Атлантикой, направляясь из Бангладеш в Панаму, он написал стихотворение, посвященное Вибке. Оно было полно любви и уважения к этой женщине и доказывало, что чувства его были отнюдь не меркантильными.
Между тем в Бангладеш Дин попал не случайно. Он прилетел туда в конце мая, чтобы участвовать в мирной азиатской конференции, проходившей под эгидой ВСМ в городе Дакке (конференция собрала представителей 32 стран). И опять он оказался в стране, где ситуация была далека от спокойной. После того как два года назад в результате бенгальского национального движения Бангладеш был провозглашен республикой и год спустя установил дипломатические отношения с Советским Союзом, это вызвало дикую ярость со стороны Пекина. В Бангладеш начались террористические акты: нападения на полицейские участки, обстрелы правительственных зданий.
В этих условиях в марте 1973 года в Бангладеш состоялись парламентские выборы, где большинство голосов набрали представители правящей Национальной лиги – 73 %. Но поскольку оппозиция, опиравшаяся на Пекин, была недовольна результатами этих выборов, тревожная ситуация в стране продолжала сохраняться. Все шло к введению чрезвычайного положения. Чтобы избежать его, требовалось объединение всех левых сил: Национальной лиги, Компартии, Национально-народной партии. Именно для того, чтобы способствовать этому объединению, в Бангладеш и приехал Дин Рид. Он призывал жителей страны поддержать левые силы, дал несколько концертов, средства от которых перечислил в пользу Компартии. Стоит отметить, что эти усилия не пропадут даром: в октябре левые силы создадут Фронт народного единства и сохранят действующий режим в стране.
Из Бангладеш Дин в начале июня отправился в Панаму, где проходила еще одна конференция – на этот раз стран данного региона (Панамы, Гондураса, Венесуэлы, Мексики и Коста-Рики). Этот форум, собравший представителей 90 прогрессивных организаций, принял резолюцию, в которой содержалось требование к правительству США, чтобы оно вывело с территории Панамы свои войска (в этой стране было 14 американских военных баз). На этой конференции Дин вновь встретился со своим аргентинским другом Альфредо Варелой. Тот приехал туда в качестве секретаря Всемирного совета мира (стал им в 1969 году) и лауреата Ленинской премии, которую ему присудили меньше года назад.
Затем Дин побывал с краткими визитами в Венесуэле и Мексике, после чего отправился к себе на родину в США. Едва он туда прилетел, как сразу обнаружил за собой слежку. Сделать это было нетрудно, поскольку, во-первых, методам конспиративной работы Дина обучили еще в Чили (научили, как вычислять филеров, как от них отрываться и т. д.); во-вторых, агенты спецслужб и не думали особо таиться от своего подопечного и достаточно откровенно вели его, пристроившись за автомобилем, в котором он ехал. Как понял Дин, это были агенты ФБР. В своих предположениях Дин не ошибся.
