Дин встал со своего места и рассказал судье все, что произошло у посольства. Выслушав его, судья сообщил:
– Против вас возбуждено дело по обвинению в подстрекательстве к беспорядкам. Поэтому я задаю вам вопрос: много ли людей присутствовало при… – Судья на секунду замешкался, подбирая нужные слова, но в итоге сказал так, как думал: —… при стирке.
– Нет, народу было немного – только полтора десятка журналистов, которых я предупредил за полчаса до начала акции, – ответил Дин. – И никаких беспорядков не было.
– Но вы отдавали себе отчет, что они могли быть? – задал новый вопрос судья. – Ведь вы известная личность, и ваш поступок мог спровоцировать беспорядки со стороны случайных свидетелей.
– Я вел себя вполне адекватно и уверен, что мои действия ни к каким беспорядкам привести не могли, – все тем же спокойным голосом ответил Дин.
– Но вы отдавали себе отчет, что этой акцией вы нарушаете законы Чили?
– Это полиция утверждает, что я совершил противозаконный поступок. Я же говорю, что это не так. Этим поступком я назвал вещи своими именами. А разве сказать правду считается в Чили незаконным актом? Весь мир знает, что правительство США воюет против вьетнамских крестьян, единственное желание которых – жить в мире и решать свое будущее без иностранных солдат, убивающих их женщин и детей, сжигающих их дома. Генералы США, например Кертис Лэмей, говорят, что они планируют разбомбить Вьетнам до стадии каменного века. Вот я и спрашиваю, противозаконна ли в Чили такая правда, известная всему миру?
– Вы забываете, мистер Рид, что вопросы здесь задаю я, а не вы, – твердым голосом заявил судья.
– Прошу прощения, ваша честь, – извинился Дин и покорно склонил голову перед судьей.
Судье этого извинения оказалось достаточно, и он, задав еще несколько вопросов Дину, наконец поднялся со своего места и объявил, что удаляется в соседнюю комнату для обдумывания своего окончательного решения. Дин опустился на место, полностью уверенный, что все его ответы были правильными. Так же думала и Милуэнда, которая, едва Дин сел, положила ладонь на его руку и произнесла:
– Все будет хорошо.
Милуэнда не ошиблась. Спустя несколько минут судья появился вновь и, заняв привычное место за столом, объявил свой вердикт: состава преступления в действиях Дина Рида не найдено и он может быть свободен.
– У вас есть какие-нибудь просьбы? – спросил в заключение своей речи судья.
– Да, есть, ваша честь, – ответил Дин. – Дело в том, что флаг, который я выстирал, является моей собственностью, и я хотел бы, чтобы мне вернули его обратно.
– Эту просьбу я не удовлетворяю, – сухо ответил судья.
– Почему? – спросил Дин.
– У здания суда собралась толпа журналистов, и ваше появление перед ними со злополучным флагом только подольет масла в огонь. Так что возвращайтесь назад без флага.
Однако в итоге флаг Дину все равно был возвращен. И помог ему в этом знаменитый чилийский поэт Пабло Неруда, в дом которого на Черном острове (Исла Негра) привезла Дина после суда Милуэнда.
Неруда встретил Дина очень тепло: обнял его прямо у ворот и повел в дом знакомиться со своей женой. Обитель поэта поразила Дина: она была стилизована под морской корабль. Гостиная была обставлена под кают-компанию, а у окна высилась площадка с подзорной трубой и лестницей, подобной корабельному трапу. Дом был буквально напичкан морскими раковинами, керамикой и многочисленными макетами кораблей разных эпох, вмонтированных в стеклянные бутылки. Довершал картину огромный якорь, который был установлен во дворе.
К приезду гостей хозяева подготовились тщательно: был накрыт праздничный стол, выставлены изысканные напитки. Когда в ходе разговора Дин обмолвился о том, что злополучный флаг ему так и не вернули, Неруда заявил:
– Ничего, мы это дело исправим.
Затем он удалился в соседнюю комнату и вернулся назад спустя несколько минут с небольшим листком бумаги в руках. Протянув этот листок Милуэнде, поэт сказал:
– Мария, пошли, пожалуйста, прессе вот эту телеграмму сегодня же вечером. Текст ее гласит: «Правителям Чили. Вы должны вернуть американский флаг Дину Риду. Он смыл с него кровь, которой его правительство запятнало флаг. Он достойный представитель своей страны и своим смелым символическим поступком показал дорогу всем художникам. Пабло Неруда».
Благодаря этой телеграмме злополучный флаг Дину был возвращен.
4 сентября 1970 года в Чили прошли выборы президента. Спустя несколько часов после их начала представитель МВД зачитал по радио первые результаты: два главных претендента – Альенде и Алессандри – шли почти вровень. Еще спустя несколько часов тот же представитель объявил, что вперед вырвался Альенде – благодаря голосам избирателей на севере страны, которые проголосовали за него почти единогласно. С этого момента в стане «Народного единства» воцарилось оживление, хотя до окончательного подведения итогов оставалось еще несколько часов.
Дин в те часы находился среди сторонников Альенде и переживал за него не меньше других. Ближе к полуночи большинство из тех, кто поддерживал «Народное единство» в Сантьяго, стали стекаться на Аламеду, что напротив холма Санта-Люсия, к зданию Федерации студентов Чили. Дин в компании Маседы, Милуэнды и других сторонников «Народного единства» тоже отправился туда, чтобы там узнать окончательные результаты голосования. Судя по тому, как вели себя люди на Аламеде, никто уже не сомневался в победе Альенде. Сам будущий президент тоже был здесь и со всех сторон принимал поздравления. Глядя на это, Дин спросил Милуэнду:
– Может быть, не стоит радоваться раньше времени?
– Что за предрассудки, Дин? – засмеялась Мария. – Альенде будет президентом – и точка. Видишь, сюда пришли все наши руководители: Лучо Корвалан, Володя Тейтельбом? А это значит, что победим мы, а не «мумии» (так в Чили называли противников Альенде).
Правота слов Марии окончательно подтвердилась в пять минут первого ночи, когда Хефе де Пласа – высший военный чин, ответственный за проведение избирательной кампании, – объявил по радио о победе Альенде. Однако эта победа была еще не окончательной. Согласно результатам голосования, Альенде набрал 36,3 % голосов, в то время как его главный соперник Хорхе Алессандри собрал 35 % (Томичу отдали свое предпочтение 27,8 % избирателей). Но поскольку Альенде не получил абсолютного большинства голосов, через 50 дней после выборов Национальный конгресс должен был окончательно определить, кто станет президентом из двух кандидатов, набравших большинство голосов. Правда, в пользу Альенде была давняя традиция: в истории Чили еще не было прецедента, чтобы Конгресс не утвердил кандидата, занявшего первое место.
Именно поэтому все, кто собрался в ту ночь на Аламеде, были уверены, что Альенде уже без пяти минут президент. И когда он вышел на балкон здания Федерации студентов Чили, толпа встретила его восторженными криками. Альенде сказал пламенную речь, которая вызвала еще большую бурю восторга. Дин кричал вместе со всеми, хотя на душе у него все равно было неспокойно. Он хорошо знал политическую ситуацию в стране, был осведомлен о раскладе сил в Конгрессе, и поэтому кое-какие сомнения у него оставались. Он знал, что борьба впереди предстоит нешуточная. И он в своих предположениях не ошибся.
