История улыбалась – матросы с крейсера «Аврора» были призваны Керенским охранять Зимний дворец.
Контакт с правительством Ленин использовал великолепно – вооружил своих сторонников во всех крупнейших городах.
После подавления «корниловского мятежа» большевиков начинают выпускать из тюрем. Лидеры – Каменев, Троцкий – возвращаются.
Но Ленин в Петрограде не появляется. Он скрывается в Финляндии, куда с наступлением осенних дождей переправил его из шалаша заботливый Коба.
«Возвращение к работе временно оторванных от нее членов ЦК отбрасывает его (Кобу. – Э.Р.) от той выдающейся позиции, которую он занял в период съезда. Его работа разворачивается в закрытом сосуде, неведомая для масс, незаметная для врагов», – напишет Троцкий.
И опять он не понял Кобу. Тот действительно отходит в тень – но с удовольствием. Ибо наступило воистину тревожное время.
12 и 14 сентября привозят из Финляндии два опаснейших письма Ленина. Он объявляет: момент восстания наступил!
Сентябрь стал роковым для Временного правительства. Немцы захватывают острова на Балтике, ожидаются удары по Кронштадту и Петрограду. Правительство готовит эвакуацию столицы. В городе начинаются открытые грабежи. Разграблены дворцы великих князей Александра Михайловича и Андрея Владимировича – золото, серебро, бриллианты, коллекции монет и фарфора исчезли. Та же участь постигла любимый дом царской семьи – Александровский дворец. Идет открытый торг награбленным. Газеты пестрят объявлениями: «Куплю предметы искусства по наивысшей цене»… «Еще никогда Россия так не стояла на краю гибели», – писали «Биржевые ведомости».
Между тем большевики начинают захватывать власть в Советах по всей стране. В Петрограде открыто говорят о большевистском восстании. «Ужас охватил наше запуганное общество перед призраком большевизма… Гибнет все, во что мы верили, гибнет Петербург. Заговор против Петербурга близится к осуществлению», – писал Горькому художник Бенуа.
Именно тогда по просьбе Ленина было передано Кобе его первое письмо – «Большевики должны взять власть». И Коба зачитал его членам ЦК: «Взяв сразу власть в Москве и в Питере… мы победим безусловно и несомненно».
Во время обсуждения Коба предлагает разослать письма Ленина в наиболее важные низовые организации и там обсудить. Сам он уклоняется от решения, но большинство поддерживает идею восстания – и Коба голосует «за» вместе с ними.
Опасное время…
Возвращение Ленина
Большевики захватывают Петроградский Совет – Троцкий становится его председателем. 9 октября случилось то, чего так ждал Ленин: начался конфликт окончательно разложившегося гарнизона с правительством. Керенский попытался отправить ненадежные войска на фронт, но Совет тотчас выступил в их защиту.
Троцкий создает при Совете орган, который должен был обеспечить оборону Петрограда от немцев и «военных и штатских корниловцев». Этот Военно-революционный комитет он превращает в легальный штаб большевистского восстания.
10 октября состоялось знаменитое заседание – на нем были все большевистские лидеры. Здесь впервые появились бритые (для конспирации) Ленин и его недавний сошалашник Зиновьев. Ленин делает доклад о текущем моменте: «Вооруженное восстание неизбежно и вполне назрело». И они не останутся одни. Обсуждая известия о волнениях в германском флоте, Ленин объявляет эти события доказательством «нарастания во всей Европе всемирной социальной революции». Он чувствует неуверенность сподвижников, но умеет заразить их своей верой. Главная черта Ленина – отсутствие сомнений в том, что он исповедует в данный момент (хотя в следующий он с тем же отсутствием сомнений может исповедовать прямо противоположное). И эту черту истинного Вождя усвоит Коба. «Учимся понемногу, учимся»…
Для руководства восстанием создается Политическое бюро, в которое Ленин включает Кобу.
Против восстания выступают Зиновьев и Каменев – они предрекают ему гибель. Оба не могут забыть страшных июльских дней. Потерпев поражение при голосовании, Каменев совершает решительный поступок. 18 октября он публикует в газете Горького «Новая жизнь» заявление, где излагает позицию – свою и Зиновьева: восстание обречено на поражение, и это повлечет за собой самые гибельные последствия для партии, для судьбы революции.
Ленин в ярости. Он пишет письмо в ЦК – требует исключить из партии «штрейкбрехеров революции», выдавших тайну восстания.
Хотя тайны никакой не было. «По городу идут слухи, что 20 октября будет выступление большевиков», – писала в письме к своим знакомым крупным детским почерком гимназистка Надежда Аллилуева.
Опомнившись, Зиновьев посылает трусливое письмо в редакцию «Рабочего пути» (так в те дни именовалась запрещенная «Правда»). Он старательно доказывает, что «серьезных разногласий с Лениным у него нет и быть не может». Его просто не поняли…
И случилось странное: не страшась ленинского гнева, редактор Коба не только опубликовал письмо, но прибавил к нему примечание, где поддержал Зиновьева и даже осмелился покритиковать ленинскую непримиримость.
Для обсуждения поступка Зиновьева и Каменева собирается заседание Центрального комитета. Троцкий требует их исключения из ЦК. Коба предлагает совсем иное: «Обязать этих двух товарищей подчиниться, но оставить в ЦК».
Побеждает предложение Троцкого, и тогда Коба объявляет о своем уходе из «Рабочего пути». Еще одно его прошение об отставке. И так же, как в прошлом, он знает: будет безопасный финал. Действительно, ЦК не принял его отставки. Впоследствии таких прошений будет много…
Почему он поддерживает Зиновьева и Каменева?
Во-первых, уже сколачивает группу – объединяет вокруг себя двух влиятельнейших членов партии. Во-вторых, подстраховывается на случай, если восстание потерпит неудачу: он защищал тех, кто против.
Есть и в-третьих… Но об этом позже.
А пока он предоставляет Троцкому и прочим готовить опасное восстание. Сам же Коба готовит… повестку дня Второго Всероссийского съезда Советов!
Переворот
24 октября по инициативе Троцкого большевики начинают восстание. И опять – ирония истории: в Смольном дворце, в знаменитом Институте благородных девиц, где учились манерам дочери русских аристократов, разместился штаб восстания… У дверей дворца – пулеметы и орудия. Внутри какая-то лихорадочная жизнь: в комнатах совещаются, в главном зале – непрерывные митинги. Всюду – солдаты, рабочие, матросы.
И в этом эпицентре восстания… Кобы нет!
Коба сидит в редакции. 24 октября «Рабочий путь» печатает обращение к населению, к рабочим и солдатам, написанное им: «Если все вы будете действовать дружно и стойко, никто не посмеет сопротивляться воле народа. Старое правительство уступит место новому, тем более мирно, чем сильнее, организованнее и мощнее выступите вы…»
«Мирно» – он продолжает ту же линию.
