После гибели князя Дражко, убитого людьми Годфрида в Рерике в 809 году, князем («королем») ободритов стал Славомир, у которого оспаривал власть сын Дражко Цедраг. У вильцев в начале IX века известны князья Милегаст и Целадраг — братья, сыновья князя Люба. В 844 году восточнофранкский король Людовик Немецкий усмирил ободритов, пойдя на них войной, после чего и ободриты, и вильцы попали в вассальную зависимость от империи. Попытки выхода из-под контроля восточнофранкских, а затем немецких королей жестоко пресекались. Подвластные славянские племена выплачивали дань, оставляли заложников в знак своей верности. К концу XII века германцы полностью подчинили их земли своему влиянию. В церковном отношении большую активность проявляли Магдебургское и Гамбургско-Бременское архиепископства. На протяжении четырех веков балтийские славяне сопротивлялись немецкой экспансии, но, будучи разделенными на враждующие между собой племена, не смогли противостоять организованной мощи феодального государства. Однако эта борьба, носившая порой весьма ожесточенный характер, не всегда была успешной для немецкой стороны. Так, в конце X века произошли крупные восстания лютичей и ободритов, которым на некоторое время удалось вернуть свою независимость. В конце X — первой половине XI века ободриты освободились от немецкой зависимости и заключили союз с датчанами, скрепленный династическими браками. Так, датский конунг Харальд Синезубый (дед Кнута Великого) вторым браком женился на дочери ободритского князя Мстивоя, а князь Готшалк, объединивший племена в крупный союз, в 1043 году женился на дочери датского короля Свена II Сигрид. Их сын, князь Генрих, впоследствии был вынужден бежать с матерью в Данию. В конце XI века ему удалось вновь объединить племена ободритов под своей властью.
Но все же в результате немецкой колонизации большая часть славянских племен южнобалтийского побережья была ассимилирована или истреблена. Об их историческом существовании напоминают теперь только названия немецких городов и деревень, в которых сохранились славянские корни. Немецкая и скандинавская (точнее, датская) экспансия поставила точку в истории балтийского славянства.
Версия о славянско-балтийском происхождении Рюрика основывается на нескольких сопоставлениях. Во-первых, это совпадение названий «вагры» и «варяги», которое отмечал еще С. Герберштейн. На самом деле между этими словами никакой генетической связи нет, однако в период, когда лингвистика находилась еще в начальной стадии развития, такие сопоставления, как уже говорилось, были чрезвычайно популярны.
Во-вторых, это название главного города вагров Стариград (Ольденбург), то есть «старый город». Если связывать варягов с ваграми, то естественно и считать Ольденбург «старым городом» по отношению к Новгороду, то есть «новому городу». Эта мысль, по сведениям М. П. Погодина, восходит еще к началу XVIII века. Вне сопряжения вагров и варягов она особенного значения не имеет: название «Ольденбург» известно не только в Голштинии, а относительно того, какой город был «старым» по отношению к Новгороду, существует несколько версий (возможно, это так называемое Рюриково Городище под Новгородом, или Ладога). Да и вообще из самого наличия названия «Новгород» вовсе не следует, что должен был существовать какой-либо «Старгород» с соответствующим названием. «Новгород» мог возникнуть как «Новый город» по отношению к любым другим уже существовавшим городам.
В-третьих, это название ободритского «эмпория» Рерик и наименование самих ободритов ререгами. Ободриты хотя и не вагры, но племя, близкое им. Идея о связи названия Рерик с именем Рюрика тоже возникла в XVIII веке, но законченное развитие нашла в уже упоминавшемся труде С. А. Гедеонова
[115]. Остановимся на ней подробнее. Согласно этой гипотезе, название города Рерик и, соответственно, имя Рюрика восходит к западнославянскому слову со значением «сокол». Действительно, в чешском языке слово raroh используется для обозначения ряда птиц семейства соколиных, в польском rarog также означает сокола. Кроме того, «рарог» («рарашек» у чехов и словаков, «рариг» у украинцев) — дух огня в славянской мифологии, которого представляли в виде огненной птицы, дракона или огненного вихря. Образ славянского рарога, по всей видимости, связан со славянским богом огня Сварогом и даже с иранским богом войны и победы Веретрагной, одним из воплощений которого был сокол
[116]. Таким образом, огненная птица входила в мифологию славянских народов, причем, возможно, имела общеславянское распространение. Однако этого явно недостаточно для сопряжения названия ободритского города с названием сокола. Гедеонов полагал, что подобно тому, как велеты-вильцы назывались «волками», так и ободриты-ререги могли называться «соколами». Иными словами, сокол мог быть тотемным животным этого племени. Между тем, по свидетельству «Больших королевских анналов», эмпорий Рерик назывался так «на языке датчан». То есть это иноязычное название поселения, славянское наименование которого неизвестно. Да и наименование «ререги», очевидно, представляет собой отнюдь не самоназвание. «Ободриты, которых теперь называют ререгами», — пишет Адам Бременский. Высказывалась версия о том, что название Рерик восходит к древнеисландскому reyrr — «тростник», «по расположению в старой озерной котловине, покрытой густыми зарослями тростника»
[117]. Как бы то ни было, связь слов «рарог», «рерик» и, наконец, «Рюрик» остается лингвистически недоказанной.
В подтверждение своей гипотезы Гедеонов приводит слова из драпы (хвалебной песни) скальда Гутхорма Синдри о том, что норвежский конунг середины X века Хакон Добрый, покорив Зеландию, подчинил себе гнездо «вендского сокола». В «Круге земном» Снорри Стурлусона, в саге о Хаконе Добром, об этом говорится так: «После этого Хакон конунг прошел по всему Селанду (Зеландии. — Е. П.), грабил народ, одних убивал, других брал в плен, с некоторых брал большие выкупы. Он не встречал никакого сопротивления. Гутхорм Синдри говорит так: "И попрал князь вскоре / Селунд и край Сканей (Сконе, область в Южной Швеции. — Е. П.) / На сокольих далях, / Ветровых просторах"»
[118]. Образ сокола был, как видим, близок и древним скандинавам. Однако еще один, косвенный аргумент в пользу «сокольей» версии имени Рюрика возник при интерпретации не письменных текстов, а эмблематических изображений.
Речь идет о так называемых «знаках Рюриковичей» — лично-родовых знаках русских князей, общая изобразительная форма которых передавалась по наследству, но у каждого князя имела свои особенности
[119]. Внимание историков эти знаки привлекли в начале XIX века. Еще Н. М. Карамзин считал эти знаки родовой принадлежностью Рюриковичей, но долгое время они были известны только по монетам древнерусских князей, чеканившимся в конце X — начале XI века. Древнейшие русские монеты, называемые историками «златниками» и «сребрениками», дошли до нас от трех правителей — Владимира Святославича, крестившего Русь; его сына (или, что более вероятно, племянника) Святополка Окаянного и враждовавшего со Святополком сына Владимира Ярослава Мудрого.
