Противники напали на него, «словно вороны на сокола», а Константин отвечал, что им должно быть стыдно приказывать всем прочим народам быть слепыми и глухими, и приводил многочисленные строки из Писания, позволяющие всем нациям восхвалять Бога.
В Венеции братьев застало приглашение папы Николая I, и они уехали в Рим, но по прибытии туда оказалось, что Николай умер. Его преемник Адриан II, однако, приветствовал миссионеров. Константин передал папе мощи св. Климента, которые он привез с Черного моря. Ученики из Моравии получили должным образом духовный сан и пропели литургию на славянском языке в церкви Апостола Петра. Славянские писания были помещены в церковь Санта-Мария ад Презепе (Святая Мария у Яслей), и литургии прошли несколько раз в разных римских церквах. В феврале 869 г., почувствовав приближение смерти, Константин стал монахом и принял имя Кирилл. Он был похоронен в Риме в церкви Св. Климента, где позднее были сделаны фрески, рассказывающие о его жизни.
Папа Адриан не только одобрил использование миссионерами местного языка, он также назначил Мефодия папским легатом в Моравии и Паннонии, дав указание читать уроки сначала на латыни и только потом на местном языке. Вскоре после смерти брата Мефодий покинул Рим, чтобы занять новую должность, и в течение следующих 15 лет продолжал работу по переводу и обращению, несмотря на возраставшее противодействие франков. После свержения Ростислава в 870 г. его племянником Святополком Мефодий был брошен в тюрьму в Швабии (юг Германии), где провел несколько лет. Постепенно он и его ученики оказались вытесненными из Моравии. Несмотря на усилия братьев, церковь в Моравии перешла под контроль франков и до сегодняшнего дня остается по большей части католической.
Однако в других местах славянская литургия пользовалась большим успехом. До своей смерти в 885 г. Мефодий и его ученики завершили перевод Библии, литургических служб и сборников канонического права. Братья Кирилл и Мефодий желали, чтобы славяне были среди тех великих народов, которые славят Господа на своем языке, и они в конечном счете достигли своей цели. Не только булгары, но также русские и сербы получили возможность использовать в богослужениях собственный язык. Учитывая настойчивое утверждение византийцев, что греческий язык занимает центральное место при распространении любой культуры, как нам следует рассматривать этот триумф местного языка? Бесспорно, это заслуга патриарха Фотия, который заметил и поддержал удивительный лингвистический талант двух братьев-миссионеров. Но этот триумф можно считать и резким отходом от традиций, примером византийского новаторства и творческого подхода, что являло разительный контраст с упорным использованием латыни, что требовала западная церковь.
Фотий был блестящим ученым и дипломатом, но когда он инициировал процесс обращения булгар к византийскому христианству, то спровоцировал негодование папы Николая I. Рим и ранее с большой критичностью относился к быстрому подъему Фотия по церковной карьерной лестнице и в 861 г. осудил его назначение патриархом как посягательство на Святой престол, занятый Игнатием. Начался обмен враждебностями, что привело к дебатам относительно претензий Константинополя на положение, аналогичное положению Рима на западе, правильности его понимания христианской доктрины и полномочий для обращения нехристиан в ортодоксальную религию, в первую очередь булгар.
Значимость булгар была вызвана тем, что они жили на территории, расположенной между сферами восточного (византийского) и западного (франкского) влияний. В 862 г., когда хан Борис заключил союз с потомком Карла Великого Людовиком Немецким, владения которого примыкали к территории булгар с запада, Михаил III отправил военную экспедицию, чтобы помешать этому, и Борис был вынужден принять византийские условия и христианское крещение. Фотий провел церемонию, и хан получил христианское имя Михаил, как и его крестный-император. Однако Борис-Михаил не сумел убедить своих сторонников – язычников, которые воспротивились греческим церковникам и подняли мятеж. Хан быстро подавил бунт и резко переметнулся к Западу – в 866 г. он написал об этом Людовику Немецкому и папе Николаю. Но все же он старался понять, какой из двух существовавших главных центров христианства дал бы Булгарской церкви больше независимости.
Пока Борис-Михаил метался между двух огней, и Новый, и старый Рим ответили на его вопросы относительно истинной веры. Письмо Фотия о правильной теологии, как ее определили Вселенские соборы, и об обязанностях христианского монарха подразумевало подчинение хана Константинополю. А папа в своем ответе Responsa подчеркивал римский контроль и использование латинской литургии в находившейся в процессе зарождения Булгарской церкви. И если Николай упирал на абсолютное главенство римского епископа, основанное на происхождении от св. Петра, то Фотий использовал теорию пентархии: пять великих патриархов, собираясь на совет, являются высшей властью в христианском мире. Папа упомянул о своих претензиях на диоцез Восточный Иллирик, который был передан Константинополю в VIII в., и высмеял некие обычаи, приписываемые византийским священникам, служившим в Болгарии. Обе стороны желали убедиться, что государство Бориса примет христианство в нужной форме, посылая противоборствующие группы миссионеров для обращения его подданных.
Этот конфликт привел к взаимной анафеме Фотия и Николая летом 867 г. Однако в сентябре Михаила III убил его же фаворит, и единовластным императором стал Василий (см. далее). Одним из первых его решений было увольнение Фотия и восстановление в должности Игнатия (см. гл. 11). Спустя несколько месяцев в Риме умер Николай I. Уход двух главных участников конфликта позволил императору собрать Вселенский собор (уже восьмой по счету), чтобы разобраться со схизмой. Собор проходил в византийской столице в октябре 869 – марте 870 г. Через четыре дня после закрытия сессии прибыли посланники Бориса-Михаила, чтобы получить разъяснения по поводу Булгарской церкви: к какой патриархии она должна принадлежать? Вопрос оказался неприятным сюрпризом для римских делегатов, которые тщетно протестовали, что собор такие вопросы не решает. Но Василий I дал возможность булгарам урегулировать вопрос решением собора и настоял на том, чтобы предпочтение было отдано Константинополю.
Таким образом, усилия Кирилла, Мефодия и Фотия в конце концов все же увенчались успехом, хотя первый к этому времени уже умер, а второй и третий в соборе не участвовали. Посредством политического маневра, призванного снизить римское влияние на булгар, Василий I обеспечил себе ортодоксального союзника на западной границе. Несмотря на то что папа Адриан II отказался принять решение собора по булгарам, собор 879–880 гг. подтвердил это решение. Этот собор, созванный Фотием после восстановления в должности патриарха, объявил, что является восьмым. И хотя его не признали на Западе, декрет относительно ориентации церкви булгар переделать уже было нельзя. Хан Борис-Михаил привел свою страну в византийскую «семью царей» и всячески поощрял использование местного языка в церковном и светском образовании. Представляется необычным, однако записей «Жизнеописания» Фотия, относящихся к тому периоду, не сохранилось. Фотия, за свои старания по обращению булгар, византийская церковь считает святым.
