— Не совсем трезв, но не пьян.
Она покачала головой. Возбуждение искрилось, шипело и пьянило сильнее шампанского.
— Вы женаты?
У него в глазах промелькнуло что‑то непонятное.
— Уже не женат, — ответил он.
— Это хорошо. — Легкая морщинка, наметившаяся у нее между бровей, разгладилась.
Он снова улыбнулся, и у Лары колени подогнулись. Господи, что происходит? Она настроилась на то, что сегодня ночью ее соблазнят, но, чтобы самой соблазнять… или чтобы ее соблазнил совершенно незнакомый мужчина… Это уж слишком.
— Вы очень красивы.
Голос, густой, бархатный, низкий, ласкал и вызывал дрожь. Он лишь прикоснулся пальцем к ее щеке, а она уже тает. Его взгляд гипнотизировал, атмосфера накалилась от избытка чувственности, в голове у нее пустота.
— Это какое‑то безумие, — вырвалось у нее.
— Безумие — это неплохо.
— Да?
Темные глаза заблестели. Складка у него на лбу углубилась.
— О да. Вы откуда пришли? — спросил он, продолжая гладить ей щеку.
— Сама не знаю.
— Вы прибыли с небес. — Ни у одного ангела нет такого бесподобного рта. Взгляд задержался на губах, а пах пронзила боль, острая, разрывающая все внутренности. Она — оазис, где можно укрыться от этой боли, забыться.
Большим пальцем он обвел ей нижнюю губу.
— Бойфренд?
Она подняла подбородок, ноздри затрепетали, зеленые глаза сверкают.
— Уже нет, — твердо произнесла она.
— Куда вы идете?
Лара вытеснила из головы и Марка, и собственную глупость.
— К вам, надеюсь. — Она услышала себя со стороны — голос звучал очень уверенно, хотя уверенности не было. Она не успела выбраться из одной неприятной истории, как готовится вляпаться в новую.
Зеленые глаза продолжали смотреть на него. У него опять запылало тело, заколол затылок, он весь напрягся, предвкушая… что? В другое время он, возможно, подавил бы желание, но сегодня воля ему не повиновалась.
Впервые с того момента, как он обнаружил тело Джейми, ему перестали слышаться рыдания Роба: «Что я буду без него делать? Он ушел… навсегда. Рауль, он ушел… ушел… навсегда».
Эти слова постоянно звучали в мозгу, оставляя нескончаемую боль… его боль, боль Роба, и не было ничего, кроме этой боли.
А сейчас он почувствовал не боль и не печаль, а что‑то другое, пусть и скоротечное. Ему необходимо пространство, чтобы дышать… хотя, как можно свободно дышать, глядя на эту женщину.
Неужели он пустой человек, если способен думать о сексе, несмотря на скорбь? Если бы это Джейми похоронил его, был бы он в состоянии забыться так легко? И захотел бы?
Рауль отбросил эти вопросы, отбросил горе от потери, гнев и окунулся в ощущение прекрасной женщины в его объятиях. Он посмотрел на ее лицо и медленно выдохнул. Если бы он верил в судьбу, то, наверное, решил, что судьба послала ему в этот момент ее.
Он не верил в судьбу, но верил в возможности, когда они появляются, поэтому не надо отказываться от этой женщины. Она поможет ему отгородиться от темноты.
— Мне это подходит, сага.
Какое облегчение! А она уж было подумала, что он скажет «спасибо, но… нет». Ее самоуверенность сегодня и без того дала трещину.
— Замечательно.
Он засмеялся, и от его смеха Лару снова охватило возбуждение.
— Никогда не встречал никого похожего на вас.
— У меня есть сестра‑близнец.
Он огляделся по сторонам и шутливо спросил:
— Она где‑то поблизости?
«Будь она здесь, то так себя не повела бы». Зачем‑то вспомнилась директриса в школе, выговаривающая ей за какое‑то незначительное нарушение дисциплины: «Люди не будут уважать тебя, Лара, пока ты сама не научишься себя уважать. Твоя сестра никогда…»
— Нет, ее здесь нет.
Их глаза встретились, и Раулю показалось, что он заметил в ее глазах ранимость, странную для такой уверенной и чувственной особы. Но это выражение моментально исчезло.
Возможно, ему показалось.
Краем глаза он увидел такси и поднял руку. До его дома можно дойти пешком, но откладывать то, что должно произойти, он не намерен.
Лара не успела опомниться, подумать, хорошо это или плохо. Она не знала и знать не хотела… потому что если задумается, то может уйти от него.
А она не хотела уходить… совсем не хотела.
Чувства были обострены, и при этом она словно наблюдала все со стороны: такси остановилось, дверца захлопнулась, и она сидит внутри.
Все происходит сейчас и с ней, это не сон.
Глава 3
Когда Рауль спросил, что не так, Лара покачала головой. Паника утихла, а вместо этого желание теплой волной прокатилось по телу, потому что твердое бедро прижалось к ней.
— Болит нога?
— Нога? — Лара не сразу поняла, о чем он. Боль вначале была резкой, но теперь прошла. — Нет, все хорошо. — Она приподняла подол платья и повертела лодыжкой. — Я просто подвернула ногу, но уже все нормально.
Она увидела, что глаза у него прикованы к ее ноге, а на щеке бьется жилка… словно тикает часовой механизм во взрывном устройстве.
Он перевел взгляд на ее лицо, потом наклонился к водителю и по‑итальянски сказал, куда ехать. Лара прижалась спиной к сиденью. Ее трясло — она испугалась не явного желания, которое увидела на его лице, а собственного, пробудившегося у нее.
Рауль не придвинулся к ней и не обнял, словно они обычные пассажиры такси, но воздух вибрировал от силы их притяжения.
У Лары все смешалось в голове, сердце бешено стучало.
«Что ты делаешь, Лара? Ты понятия не имеешь, где находишься, куда едешь. Ты села в машину с совершенно незнакомым мужчиной и собираешься лечь с ним в постель? Марк считал тебя доступной… а что сейчас происходит? Не все ли равно!»
На эти вопросы она сама же и ответила. Да, она использует этого мужчину: он станет ее освобождением. Ей не придется притворяться, до сих пор ее репутация неуправляемой девчонки была чисто внешней, а сейчас… это будет по‑настоящему.
В голове всплыл разговор с подружкой Джейн, у которой недавно состоялась помолвка. Вместе с приятельницами они сидели в баре, и Джейн демонстрировала свое кольцо.
— Это была какая‑то магия… Как только я его увидела, то передо мной все закружилось от желания… ну, вы понимаете, о чем я?
Поскольку подтверждение ожидалось, Лара улыбнулась и кивнула вместе со всеми, но о том, что имела в виду Джейн, понятия не имела. Да и не жаждала узнать. Потерять голову, окунуться в непонятное состояние — учитывая, что избранник Джейн был далек от совершенства, — ну, тут нечему завидовать.
