А сейчас? Сейчас она окунулась в непонятный мир.
Лара перестала задаваться вопросами и повернула голову к Раулю. Он сидел, положив обе руки на колени, и смотрел вперед. Профиль у него строгий и даже суровый, но в нем есть что‑то порочное. Горло у нее сжалось.
«Хватит им любоваться. Он не закат и не вид на океан», — приструнила себя Лара.
— Я могу отвезти вас в отель, если хотите.
Выход есть, но она знает, что им не воспользуется.
— Нет, отель мне не нужен. Мне нужны вы.
Он резко дернул головой — вероятно, от неожиданности.
Рауль не доверял себе. Он боялся, что если дотронется до нее, то уже не отпустит. Запах ее, тепло в том месте, где их бедра почти касались, — все это сводило с ума. Уже давно женщина не вызывала у него подобных ощущений.
Он облегченно вздохнул, когда они наконец приехали.
— Мы на месте.
Лара ждала, пока он расплачивался с таксистом. Интересно, где они находятся? На той стороне улицы, где она стояла, не было ни названия, ни номеров на домах, правда, на здании напротив она увидела табличку и, прищурившись, прочитала «Посольство», но какое посольство, не успела разобрать, как перед ней бесшумно раздвинулись широкие ворота.
Он жестом пригласил ее пройти, и Лара, поколебавшись, вошла.
— Здесь красиво.
Ворота закрылись, отрезав их от улицы, и опасение сменилось изумлением. Выложенный неровной брусчаткой двор был освещен мягким светом, растения в массивных кадках в центре двора наполняли воздух пьянящим запахом жасмина и лаванды, в стене из каменной головы льва струилась вода, переливаясь в декоративный пруд.
Лара задрала голову. Высокое здание примыкало к трем сторонам двора и было с симметричными окнами и железными балконами — на таком наверняка стояла Джульетта.
— Это гостиница?
— Нет, я здесь живу.
— Один? — Ларе это показалось необычным. Такое огромное место для одного человека… Может, ему достался дом после развода? С чего она решила, что был развод? Она ничего о нем не знает. Лара вздохнула и вздрогнула, когда почувствовала, как его пальцы коснулись обнаженной спины между лопаток.
— Сюда.
Он повел ее по стертым каменным ступеням, и Лара старательно прятала волнение и нервное ожидание под маской веселой беззаботности. Можно подумать, что она так поступает каждый день.
Он нагнулся и вставил ключ в замок тяжелой, обитой металлом и почерневшей от времени двери. Фасад дома был старый, даже древний, но то, что она увидела внутри, заставило ее ахнуть.
Перед ней открылось одно огромное пространство — вероятно, стены были снесены — с лестницей посередине, которая как бы плыла по воздуху. Задняя стена из стекла, боковые — кирпичные и частично побелены. Мебель самая разная. Большие мягкие диваны, длинный с блестящей полировкой антикварный стол на ножках‑козлах, вдоль одной из стен от пола до потолка тянулись книжные полки.
Они вошли на кухню. Господи! Сколько же здесь современной кухонной техники и столов с каменными столешницами!
— Ничего себе, — вырвалось у Лары.
Рауль равнодушно оглядел кухню. Интерьер его мало волновал. Он дал возможность архитектору поступать по‑своему, но свободные пространства он любил. Конечно, это не самое удачное из его финансовых вложений — он приобрел эту собственность из‑за расположения и размера, а теперь убедился, что все разваливается.
— Этот дом — сплошная труха, изъеден жучком. Урок, чтобы не покупать без строительного заключения.
— Но выглядит эффектно. — Лара не стала дальше показывать свое восхищение.
Он приблизился к ней, и стены будто сомкнулись, дышать сделалось трудно, ноги подкашиваются.
— Я всегда начинаю болтать, когда волнуюсь. — Сказать ему, прежде чем?..
О да, в последний раз это ей здорово помогло.
— Вы нервничаете?
— Ну, вас это может удивить, — сказала она, делано рассмеявшись, — но я каждый день так себя не веду.
Он поднял брови:
— Нет, меня это не удивляет. С какой стати?
— Просто…
— Вам не нужно ничего объяснять.
Лару бросило в жар, краска стыда залила щеки.
«Мужчине ни к чему знать историю твоей жизни, Лара. Ему нужен секс».
Рауль заметил то, как она покраснела, и понял, что она не уверена в себе. Он сжал зубы. Неуверенности и беззащитности он не хотел. Он хотел жаркого секса с красивой, смелой, знающей, чего она хочет, женщиной, которая без страха ринулась на кучку хулиганов.
А куда подевалась эта женщина сейчас?
Он тяжело вздохнул и подавил растущее раздражение. Ночь под холодным душем ему не улыбалась.
— Хотите кофе?
Лара сглотнула слюну, но глаз не отвела. Наверное, надо сказать что‑нибудь игривое, но в горле так сильно пересохло, что язык прилип к небу.
— Мы оба знаем, что я не хочу кофе, — с трудом выдавила она.
— А чего вы хотите? — Он поддел пальцем завиток рыжих волос. — Свои, настоящие?
— Я меня все настоящее. — «Молодец, Лара, — похвалила себя она. — Ответила правильно». — И я хочу вас.
Она выдержала его сверкающий взгляд и вздрогнула, когда он взял в ладонь ее лицо. Темная бахрома ресниц коснулась щек, но, когда он свободной рукой стиснул ей ягодицы, она снова на него посмотрела.
Он решительно прижал ее к себе, и у нее вырвался стон.
— Вот оно настоящее, — просипел он, дыша в лицо, и прикусил ей нижнюю губу. — То, что вы со мной делаете, и есть настоящее. — Он нагнул голову и коснулся ртом пульсирующей жилки у нее на шее. — Вы — настоящее.
Когда в последний раз он испытывал что‑то близкое к первобытному инстинкту обладать женщиной? Этот вопрос застучал в мозгу у Рауля.
Безумие!
Но безумие никогда еще не было таким сладким, и эта сладость ощущалась все сильнее по мере того, как росла страсть.
А Лара вся отдалась поцелую, который, казалось, никогда не кончится. Отдалась с жаром неопытности. Желание, дремавшее у нее глубоко внутри, теперь вдруг проснулось. Голова кружилась, рука интуитивно обняла Рауля за шею.
Ладонь Рауля накрыла ей грудь, она охнула, а большой палец сквозь красный шелк задел набухший сосок. У нее вырвался гортанный довольный стон.
Рауль заглянул в подернутые дымкой глаза, прижался к ней и задвигал бедрами. Ее глаза мгновенно потемнели, дыхание участилось, изо рта вырвался сдавленный крик, и она, подскочив, обвила длинными ногами его талию.
Рауль откинул волосы с ее лица и стал покрывать поцелуями нежную шейку, потом подхватил ее и направился к лестнице.
