— Да, у меня столько дел в кинотеатре, и у вас тоже много всяких дел.
Он мог бы перенести все свои дела на следующий месяц, чтобы только побыть с ней еще. Больше всего на свете ему хотелось этого.
Но поцелуй был ошибкой. Он отпугнул Николь. Он зашел слишком далеко и слишком поспешно, а ведь хорошо знал, что ей требуется время.
Они пошли обратно к машине, и на этот раз Габриэль старательно следил, чтобы ненароком не коснуться ее руки. И перед тем как тронуться в обратный путь, поднял верх автомобиля.
— На этот раз поедем без ветерка? — спросила Николь.
— Мы имеем то, что имеем.
— Почему вы все время это повторяете?
— Этому меня научил Вьяджи. Если вы оказались в ситуации, которую не можете изменить, надо принять ее и использовать наилучшим образом. Не тратьте энергию, чтобы переделать то, что вы не можете.
— Практичная философия.
Габриэль улыбнулся:
— Я бы сказал, что это дзен, только Вьяджи индуист, а не буддист.
У Николь создалось впечатление, что подростком Габриэль был очень одинок, и Кханы были первыми, кто дал ему почувствовать себя членом семьи. Сама она росла окруженная любовью — маминой, крестных, маминых друзей. Даже странно, что, работая в банке, она так и не стала частью коллектива и почувствовала себя своей лишь в последний день.
«Мы имеем то, что имеем».
Прошлое изменить было не в ее власти, но будущее изменить можно. И когда Габриэль остановил машину у ее дома, она повернулась к нему лицом:
— Хотите зайти выпить кофе?
— Кофе? — Габриэль изумленно взглянул на нее. — Думаете, это хорошая мысль?
— Вы ведь не хищник, Габриэль.
— Спасибо. — Может быть, она простила ему этот поцелуй?
— Пойдемте и просто выпьем кофе, — сказала она.
— Хорошо. Я с удовольствием. — Следом за ней он поднялся в ее квартиру на втором этаже.
Входная дверь открывалась в маленькую прихожую, в которой было пять дверей.
— Стенной шкаф, ванная, кухня, гостиная, спальня, — перечислила Николь, указывая поочередно на каждую. — Проходите и садитесь.
Стены в ее гостиной были светло‑песочного цвета, пол — деревянный, до блеска отполированный, и в центре бледно‑голубой узорчатый ковер. Двухстворчатая дверь вела на маленький балкончик, а перед ней стояли столик со стеклянной поверхностью и два стула. Габриэль несколько удивился, не найдя в комнате письменного стола, но решил, что он, вероятно, стоит у нее в спальне, впрочем, спрашивать об этом он не собирался. По стенам висело несколько симпатичных эстампов и две фотографии в рамках.
Разглядывая фотографии, он почувствовал неловкость, словно совал нос в чужие дела, и сесть на диван ему тоже отчего‑то было неловко. Он прошел на кухню, такую же аккуратно прибранную, как гостиная.
— Я могу чем‑то помочь? — спросил Габриэль.
— Нет, спасибо. Хотите бутерброд или еще что‑нибудь?
Габриэль покачал головой. Единственное, чего он хотел, — это снова оказаться на морском берегу, обнимать ее и чувствовать, что она отвечает на его поцелуй.
— Спасибо, кофе будет достаточно.
— Вот. — Николь протянула ему кружку, и они вернулись в гостиную. Она достала из ящика ноутбук: — Я сегодня как раз собиралась разместить информацию об «Электрическом дворце» на сайте «Суррей‑Киз». Поскольку вы тоже в этом участвуете, я подумала, что, может, мы сделаем это вместе?
— Вообще‑то меня вполне устраивает анонимность.
— Вы можете оставаться Кларенсом, не обязательно объявлять всем, что вы Габриэль.
— А вы сами собираетесь открыться?
— Это, так или иначе, произойдет помимо моей воли, раз я унаследовала «Электрический дворец», но на форуме я буду по‑прежнему называть себя Малышкой Джорджи.
Кто она все‑таки на самом деле — Николь или Джорджи? Габриэль не мог найти ответ на этот простой вопрос.
Николь поставила свою кружку на стол, подключилась к форуму «Суррей‑Киз» и принялась стучать пальцами по клавиатуре.
— «Электрический дворец»— новости». Тему лучше всего обозначить так? — сказала она.
— Наверное, — согласился Габриэль.
Она принялась быстро печатать, потом развернула ноутбук к нему экраном, чтобы он мог прочитать.
— Как по‑вашему, годится?
«Простите за временное отсутствие.
Мне требовалось свыкнуться с мыслью, что я стала новым владельцем «Электрического дворца», который унаследовала по завещанию. Он нуждается в ремонте, но мой шеф дал мне полугодовой отпуск, и я хочу за это время посмотреть, удастся ли его восстановить и запустить в работу.
Я планирую начать показ фильмов уже через два месяца. Это будет сочетание блокбастеров, классики и артхауса. По поводу верхнего помещения — бывшего танцевального зала — у меня есть несколько идей, я хочу, чтобы от него была реальная польза. Если кого‑то интересует постоянное место для занятий танцами или хобби, сообщите мне. А если у кого‑то сохранились старые фотографии, которые я могла бы взять на время, я буду очень признательна.
С приветом, Малышка Джорджи».
— Вы все‑таки не решаетесь обратиться за помощью? — спросил он.
Николь покачала головой.
— Это будет выглядеть нахально. Если люди сами предложат помощь — это другое дело. — Николь взглянула на Габриэля в упор. — Кто‑то очень мудрый любит повторять — мы имеем то, что имеем.
— Понимаю, — улыбнулся он. — Но что дальше?
— Подождем, может, кто‑нибудь ответит.
— А у нас с вами? — Он не мог больше притворяться.
— Я не знаю… Мне нужно восстанавливать кинотеатр. У меня нет времени на личную жизнь. И у вас тоже.
— А если я считаю, что на это не жалко потратить время?
Она вздохнула:
— Мне не очень везло с личной жизнью.
— Мне тоже.
— Вот нам и нужно вести себя разумно. И помимо всего мы с вами конкуренты и уже поэтому не подходим друг другу.
— Не столько конкуренты, сколько сотрудники.
— Ну да, вы правы.
Но на этот раз в ее голосе не было холодка, скорее в нем слышалась неуверенность.
— На берегу вы ответили на мой поцелуй, — тихо произнес Габриэль. — Думаю, это что‑нибудь да значит.
Николь вспыхнула:
— Временная потеря бдительности. Из‑за вашего змея.
— Сейчас мы змея не запускаем. И мы в Лондоне. Что вы сделаете, если я снова вас поцелую?
