– Ты же не станешь требовать вернуть платье обратно?
Диего опять стоял рядом и улыбался.
– Нет.
Все подошли к накрытым легкими закусками столам. Вокруг Рут и герцога суетились дети. Диего, ловко лавируя между гостями и газетчиками, провел Лорен на противоположную сторону.
– Боги! Что это у Бернарда на плече?
– Птицеед. Это безобидный паучок.
– Он ужасен!
– Разве? – дон Диего удивленно приподнял брови. – Мне он кажется милашкой.
– Рут сейчас в обморок упадет!
К ним подошел Константин с подносом, на котором стояли два стакана с водой. Диего предложил воду Лорен и взял второй стакан.
– Ничего не ешь. Марк не уверен, что это безопасно для членов семьи.
– Я когда нервничаю, всегда есть хочу. Быстрей бы все закончилось, – вздохнула она и вдруг поперхнулась. – Это отвратительно!
Винсент стоял рядом с побледневшей Рут и флегматично грыз большого коричневого таракана.
– Хочешь? – спросил он и протянул вперед ладонь, на которой лежала горка огромных кузнечиков и жуков.
Рядом кто-то громко сглотнул. Какая-то сеньора потребовала свежего воздуха, кто-то тихо выругался.
– Это вкусною, попробуй! Чистый белок, очень полезно для мозгов. – Винсент с удовольствием засунул в рот кузнечика.
Лорен едва сдержалась, чтобы ее не стошнило, а вот Рут не сдержалась…
– Его Величество Ортего Карлоса IV де Бурбон! – громко и четко разнеслось по залу.
Все хлынули к дверям, в которых с брезгливым удивлением на лице застыл король в сопровождении наследников. Они смотрели на Рут с таким безграничным недоумением, что Лорен пожалела фрейлину ее высочества. Если дети говорили правду и виконтесса влюблена в короля, то сейчас она переживала самые неприятные моменты своей жизни. Растрепанная, в нелепом платье, да еще и со следами тошноты… Бедная Рут.
– Что здесь происходит? – раздался холодный голос его величества.
К королю с поклоном направились граф Спенсер и тот мужчина которого она узнала. Ой, нужно же про него рассказать! Только кому? Диего рядом с герцогом и они разговаривают с королем. Константин!
– Вы меня звали, госпожа?
– Я узнала того, кто приходил ко мне в тюрьму с сеньором Мегелем! Вон тот мужчина в орденской мантии!
К ним подошел довольный Винсент.
– Отец сказал отвести тебя на темную половину и посидеть с тобой, пока он не придет. Идешь?
– С радостью!
– Будешь? – Вин протянул ей таракана. – Ешь, не бойся. Миндаль, шоколад и немного порошка изменения внешности. Диего дал. Орденская разработка.
Лорен хихикнула и смело отправила в рот обманку. Действительно вкусно. Винсент предложил ей руку, и они тихонько покинули зал через боковую дверь.
Лорен заметила как через второй вход уходят остальные дети дона Марка и их высочества в сопровождении нескольких гвардейцев и Константина. Последнее, что услышала Лорен, был громкий приказ герцога:
– Закрыть двери!
Двери за ними громко защелкнулись и просто исчезли.
– Попались, – довольно сообщил Винсент.
Глава 11. Вершина айсберга
Домой Марк вернулся под утро. Уставший, опустошенный, злой. Хорошо, что энергию удалось восстановить, спустившись в подвалы Ордена. Сегодня ночью магистр лично вел допросы подозреваемых. Больше он никому не мог доверять, несмотря на клятву на крови, которую ему дал кардинал Вальверди. Девчонка узнала подчиненного Диего – Хью Брайтона, менталиста третьей ступени и, как выяснилось, очень неплохого гипнотизера. Если бы Марк не подготовился заранее к неприятностям и не расставил ловушки, он мог бы сегодня лишиться очень многого. Свободы, чести, должности.
«Зато теперь посмотрим, ваше величество, как вы выкрутитесь, когда вам придется жениться на женщине, которую вы не любите. А я ведь слов на ветер не бросаю и обязательно устрою вам эту гадость», – злорадно думал Марк, стремительно шагая на темную половину и на ходу стаскивая с себя заляпанную кровью мантию. И что мешало надеть фартук? Вторая мантия за два дня, так он скоро останется без спецодежды.
– Дети? – не останавливаясь, спросил он.
– Спят, – ответила тьма голосом Константина. – Ваш прадед просил напомнить сеньорите Лорен, что завтра у них занятия по юриспруденции. Винсент просит аудиенции у магистра Ордена.
– Запиши на одиннадцать утра. Это все?
– Сеньорита Лорен за вас переживала. Пять раз вызывала меня, чтобы спросить, не вернулись ли вы?
Марк удовлетворенно улыбнулся, ощущая, как довольно заворочался демон.
– Хотите, расскажу, чем она занималась, пока вас не было?
В голосе дворецкого проскользнула улыбка или Марку показалось?
– Константин, признайся, тебе приятно о ней говорить?
– Вы проницательны, как всегда, хозяин.
– Ну расскажи.
– Они играли с доном Винсентом в шахматы, и сеньорита Лорен обыграла вашего наследника два раза. Из пяти.
– Серьезно? – Марк даже остановился. – Она смогла выиграть у Вина два раза?
– Потом они поужинали. Сеньорита ждала вас до полуночи, но заснула.
Мило. И…неожиданно.
Марк прошел сквозь завесу, по пути заглянул в лабораторию, малодушно рассуждая – может, стоит лечь спать здесь, на диване? Прямо в одежде? Все равно вставать через пару часов. Но желание увидеть подарок пересилило. Не заходя в спальню, он прошел в душ, сбросил грязную одежду и залез под воду.
Марк стоял под горячими струями и чувствовал, как уходит гнетущее чувство предательства, которое не покидало его с того самого момента, как его величество был вынужден признаться, что Лорен – это часть плана по укрощению непокорного кузена. Ради благой цели, конечно! А как же иначе. Сволочи!
«Но признай, девчонка действительно хороша», – прошептал демон.
– Не признаю! – буркнул Марк и, швырнув на теплый мраморный пол мокрое полотенце, пошлепал в спальню.
Она спала в самом уголке кровати, свернувшись калачиком. В его банном халате, поджав коленки и обняв себя за плечи. Трогательная и беззащитная.
Демон взвыл, и герцогу стоило огромного труда сдержать его. Марк наклонился, убрал волосы, всмотрелся в чистое и безмятежное лицо. Юная. Невинная и такая соблазнительная. Эта девочка даже не понимает, сколько в ней страсти, желания и любви. Будь она более циничной…
«И она была бы неинтересна, – закончил демон. – Сколько циничных стерв перебывало в нашей постели, Марк? Пустые оболочки. Подарок же наполнен чистой энергией. Сладкая»
Лорен открыла глаза и посмотрела чуть затуманенным после сна взглядом.
