Кира читала о его подробностях, и ее сердце стучало, словно отбойный молоток.
В два часа дня в службу 911 поступил звонок, и через несколько минут полиция уже прибыла на место преступления. Войдя в дом, офицеры обнаружили Кэллоуэя, который одной рукой прижимал к себе тело жены, а в другой держал пистолет.
Несмотря на обстоятельства, указывавшие на его вину, вначале показания Кэллоуэя сомнениям не подвергались. Полиция поверила, что он вошел в дом, увидел полный разгром и нашел Холли в крови. И не позвонил в 911 сразу же, потому что пытался ее реанимировать. Сломанная мебель, кое-какие пропавшие вещи, явные следы взлома — все говорило о том, что была совершена попытка ограбления, в ходе которой были убиты два человека. Но теория, в которую так быстро поверили, столь же быстро начала рассыпаться в прах. И скорбящий супруг превратился в подозреваемого.
Скандал разгорелся с новой силой.
Кэллоуэй подвергся всеобщему остракизму. Его чистейшую, незапятнанную репутацию вываляли в грязи. Журналисты раскопали подробности приключений его юных лет, еще до поступления в колледж. В некоторых статьях упоминалось обвинение в попытке нападения на человека — в восемнадцать лет. Другие говорили об обвинении в незаконном ношении оружия — в семнадцать. И хотя последнее обвинение позже было снято и принесены соответствующие извинения, люди уже составили свое мнение, и оно было, мягко говоря, неблагоприятным.
Журналисты хорошенько порылись и в личной жизни Кэллоуэя и Холли. Судя по всему, он обвинял ее в супружеской измене. Ходили слухи, что соседи не раз звонили в полицию и жаловались на шум. И еще — что между Холли и Кэллоуэм шла битва за то, кто станет опекуном мальчика.
Неожиданно объявилась соседка, которая слышала шум ссоры и борьбы за несколько минут до того, как раздались выстрелы. В прессу просочились сплетни о том, что Холли, которая много лет назад доверила Грэму управление своими деньгами, решила назначить другого управляющего фондом вместо своего уже почти бывшего мужа.
Выдвигались все новые и новые обвинения.
А затем доктор Грэм Кэллоуэй исчез, и журналисты, разумеется, в один голос завопили о том, что это только подтверждает его виновность.
Кира сделала паузу и потерла глаза. Все эти статьи не поколебали ее веры в Кэллоуэя? Она была убеждена: не он что-то сделал, а что-то сделали с ним.
Она продолжила просматривать статьи. В основном о ходе расследования.
Полиция не упустила ни одного следа, не оставила просто так ни одного слуха, однако ничего не добилась. Кэллоуэя искали по всей стране. Все счета, к которым он мог иметь доступ, были заморожены. Собственность Холли и наследство ее матери тоже. Даже ее отец-политик не смог бы получить ни цента из этих денег.
В конце концов дело задвинули в долгий ящик.
Генри Хендерсон, отец Холли, взлетел на самый верх политической лестницы.
Кэллоуэй оставался на свободе. Вот только он совсем не был свободен, подумала Кира и откинулась на спинку кресла.
Полицейский при исполнении точно знал, где он прячется. Знал долгие годы. Так почему же все-таки офицер Дэвид Старк не сдал его властям? Отчего-то в сказки о дружбе Кире верилось с трудом.
Кира вбила имя Дэйва в поисковую строку. Информации о нем было крайне мало. Обычные социальные сети — с закрытым общим доступом, какое-то упоминание о социальной службе в местной газете… и больше ничего.
Но должна же быть весомая причина, по которой Дэйв не передал Кэллоуэя полиции и не покончил с этим делом!
Кира долго пялилась в экран. Может быть, она что-то пропустила?
Да нет. Она подумала, что, кажется, нашла все, что могла. Ее палец завис над кнопкой «закрыть окно». И тут ее внимание привлекла статья внизу экрана. Имя Дэйва там вроде бы не всплывало, но уже одно то, что поисковик выдал статью в ответ на ее вопрос, немедленно возбудило ее любопытство.
Кира навела курсор на статью и щелкнула мышкой.
«СТРАНИЦА НЕ ОБНАРУЖЕНА».
Она попробовала еще раз.
«СТРАНИЦА НЕ ОБНАРУЖЕНА».
Кира вздохнула и уперлась ладонями в подбородок. Может, эта статья вообще не важна? Наверное, какая-нибудь глупость. Она с раздражением набрала ее название, добавила знак «плюс» и имя Дэйва.
В тот момент, когда она нажала на «ввод», чертова машина решила зависнуть. На экране появился маленький вертящийся кружок. Кира смотрела на него минуты три, пока ее глаза не начали слипаться. Она с трудом заставляла взгляд фокусироваться на экране.
«Всего на секунду, — мелькнуло у нее в голове. — Пока компьютер загрузится».
Но уже через минуту она провалилась в глубокий сон.
Глава 20
Район остался точно таким, каким был четыре года назад. Люди по-прежнему жили в этих аккуратных домиках с идеально подстриженными лужайками и высокими оградами. Не так уж давно он сам был одним из них.
Образцовая, «упакованная» жизнь. Куда лучше, чем его слишком дорогая холостяцкая берлога в центре города.
Именно Холли — веселая, дерзкая и немного сумасшедшая — затащила его в эту жизнь. Она устроила большую вечеринку по случаю первого дня рождения своего сына в перешедшем ей по наследству доме, и, хотя Грэм обычно не общался с пациентами вне больницы и не наносил им светских визитов, в данном случае он почему-то решил, что сходить нужно.
Как он понял позже, привлек его прежде всего сынок Холли — настоящий херувим. И возможно, он же его там и удержал.
Тогда, на вечеринке, Грэм успел догнать малыша, когда тот направился прямо к пустому бассейну на заднем дворе. Он бросился к ребенку и схватил его на руки буквально за секунду до неминуемого падения. А еще через несколько секунд появилась Холли, повисла у него на локте… да так там и осталась.
Это была та самая жизнь, о которой Грэм мечтал, но не мог получить. Пока не мог. Он рос в не очень богатой и не слишком счастливой семье, жилось ему трудно, и одиночество и грусть были его спутниками в подростковые годы. Потом он изо всех сил стал бороться за то, чтобы вырваться из этой среды. Но красавица жена, ангел сын и дом, в который так хочется возвращаться после работы, были все еще очень далеко.
До той самой вечеринки. Первое, что сделал Грэм, когда переехал в дом Холли, — это засыпал бассейн.
Холли нравились красивые вещи. Веселье. Яркие, блестящие люди, события. То, что могло навредить Сэму или ей самой, то, что все чаще и чаще заставляло Грэма задумываться: как, черт возьми, такая идеальная «снаружи» жизнь может быть таким адом на самом деле?
И сейчас Грэм отчетливо вспомнил об этом, стоя в конце улицы, что вела в сердце этого района. Красиво. Блестяще. И фальшиво.
Все было фальшивым, кроме Сэма. Мальчик был настоящим золотом. Умный, милый, полный жизни. Последнее качество он, без сомнения, получил от Холли, но два первых взялись непонятно откуда. В любом случае они пересилили гены Холли. С ним у Грэма сложились прекрасные отношения. И в конце концов, это его и сломало. Не многочисленные романы Холли, не ее пристрастие к алкоголю, не ощущение, что он живет где-то на границе той самой чудесной‑жизни-которая‑могла-бы‑у‑них-быть.
