– Разве не так? – процедил сквозь зубы Дэниэл, а потом сорвался на крик: – Держись подальше от моей жены! Можно подумать, я не знаю, что происходит!
– Я не буду говорить с тобой, пока ты в таком состоянии. – Голос Клема звучал спокойно, терпеливо, негромко.
– Держись от нее подальше!
– Спокойной ночи, Дэниэл. Поговорим утром.
О бетонный пол сарая звякнуло что-то металлическое. Похоже, Дэниэл бросил на пол какой-то инструмент.
– Выметайся вон отсюда! – крикнул Дэниэл. Его голос дрожал от ярости, словно это продолжала звенеть металлическая штуковина, которую он швырнул на бетонный пол.
Свет погас, гаражная дверь захлопнулась. Ронда лежала неподвижно, вдыхая запах сосновых досок. Питер вылез из своего гроба и снял крышку с гроба Ронды.
– С тобой все в порядке? – спросил он, протягивая ей руку и помогая выбраться из гроба.
Ронда кивнула.
– А ты как? – спросила она.
Питер не ответил. Лишь молча вывел ее из мастерской. Она так и не успела спросить, что было самым жутким в работе Дэниэла, когда тот мастерил собственный гроб.
16 июня 2006 года
Неужели Лиззи вернулась? Возможно ли это? Зачем Питеру хранить это в секрете? А темноволосая девочка в мотеле… Разве это не могла быть Эрни? Каждый вопрос порождал лишь новые вопросы. У Ронды было такое ощущение, будто она сидит в машине, колеса которой вхолостую прокручиваются в песке.
Ронда подумала, что она слишком зациклилась на исчезновении Эрни. Так или иначе, но Лиззи была неким образом причастна к нему, и, чтобы понять, что случилось с Эрни, возможно, нужно начать именно с Лиззи.
Уютно устроившись на диване, посадив на колени Сэди и поставив на журнальный столик открытую бутылку пива, Ронда подняла пульт и нажала кнопку воспроизведения.
Появились кадры, запечатлевшие толпу перед началом спектакля. Там были Клем и Жюстин. Лора Ли в серебристом платье. Рядом с ней – Дэниэл, в джинсах и красной футболке – ни рюкзака за спиной, ни билета на автобус, торчащего из кармана. Агги тоже была – в одной руке стакан с джином, в другой – сигарета. Все молодые и цветущие, почти бессмертные.
В следующих кадрах Ронда и братья О’Шей были на сцене, лежали в детских кроватках, когда за окном громко прокаркала ворона. Это был Питер Пэн. Он приземлился на окно и теперь полз, словно грабитель, похититель детей, волшебный король. Он двигался, как вода. Его движения были полны грации. Его тело – сгусток упругой энергии. Питер в четырнадцать лет. Ронда подалась вперед, чтобы лучше рассмотреть его. Боже, с каким удовольствием она перенеслась бы туда, заползла бы на эту сцену, чтобы вспомнить, как все это было.
– Вторая звезда справа, и так до самого утра, – машинально пробормотала она. Сколько раз она ловила себя на том, что бормочет эти слова, словно некое волшебное заклинание?
Услышав стук в дверь, она вздрогнула. Держа Сэди на руках, она нажала на кнопку «пауза» и пошла посмотреть, кто это.
– Я же сказала тебе: держись подальше от моей матери! – крикнула, врываясь к ней в квартиру, Ток. Ее серые глаза сделались почти черными. – Кем, черт возьми, ты себя возомнила? На хрена тебе нужно цепляться к больной старухе? Что ты надеялась услышать от нее?
– Ничего… я…
– Ты серьезно думаешь, что она имеет отношение к тому, что случилось с Эрни?
Ронда попятилась.
– Ну, что скажешь?
– Нет, но она может что-то знать…
– Что именно? Что она может знать, Ронни, скажи? Идеальный рецепт сангрии?
– Иногда, – сказала Ронда, – у людей оказываются подсказки, а они сами и не знают, что это подсказки.
– О, как это чертовски глубоко! Вот подсказка, которую тебе пора понять: если ты не отстанешь от моей матери, я велю полицейским арестовать тебя. Бедная маленькая Ронда, все сочувствуют ей, ведь она такая хрупкая, такая невинная. Не рассчитывай, что я тоже попадусь на эту удочку. Пора взрослеть, черт побери. Пора научиться брать на себя ответственность.
Ронда пристально посмотрела на Ток. В глазах жены Питера читался не просто гнев. Это был страх.
– Думаешь, она тоже что-то знала, да?
– Господи, Ронда!
– Возможно, какая-то часть тебя задается вопросом, причастен ли к этому Питер? Ведь понятно, что в тот день он не ходил ни в какой поход в лесопарк. И если он солгал об этом тебе…
– Питер не лжет мне.
Может, рассказать ей о девушке в мотеле, о том, как она нашла на кладбище ключи Питера? Но тут Ток мимо нее посмотрела в гостиную и увидела застывшую на экране телевизора картинку: Питер наклонился над лежащей в кровати Рондой.
– Ты – жалкое создание, – сказала Ток. – Держись подальше от моей семьи!
Она повернулась и ушла, громко хлопнув дверью. Сэди даже подскочила на руках у Ронды.
– Все в порядке, малышка, – дрожащим голосом успокоила Ронда морскую свинку. – Все в порядке.
Но это была ложь. За последние одиннадцать дней вся жизнь Ронды перевернулась вверх дном. Своим бездействием она позволила похитить девочку, а теперь ставила под сомнение все, что знала о Питере. Ток теперь ненавидит Ронду, а это значит, что она может больше никогда не увидеть Питера. Ронда посмотрела на четырнадцатилетнего Питера на экране.
Вторая звезда справа, подумала она.
Увы, Ронда не могла вернуться. Она могла только двигаться вперед.
Она снова села на диван, но нажимать кнопку «воспроизведение» не стала. Вместо этого Ронда взяла телефонную трубку и набрала номер горячей линии «Найти Эрни». Уоррен ответил после первого гудка.
– Это Ронда, – сказала она. – Я надеялась, что ты сможешь выбраться оттуда и встретиться со мной за кружкой пива. Я здесь слегка схожу с ума.
– Конечно, – сказал Уоррен. – Назови, где именно.
Ронда рассмеялась. В городе был только один бар.
– «Серебряный доллар». Это на 6-й дороге. За лесопарком.
– Я знаю, где это.
– Отлично. Захвати свою ковбойскую шляпу и певческий голос – это ночь караоке. Два доллара – кружка, а при заказе кувшина – куриные крылышки за счет заведения.
– Чертовски соблазнительно! Уже лечу! – сказал Уоррен.
Вскоре после того, как они приступили ко второму кувшину, Ронда поведала Уоррену о том, что она всю свою жизнь сохла по Питеру. В кои-то веки она смогла честно рассказать о своих чувствах. Чтобы кто-то выслушал ее историю. Ей казалось, что, если рассказать об этом, если выложить все как на духу, она как будто очистит душу. И наконец, сможет двигаться дальше.
Уоррен кивнул и пожевал губу.
– Значит, ты в него влюблена? – Он отвернулся от Ронды и допил свое пиво. Официально он был слишком молод, чтобы пить пиво, но, как и любой находчивый студент, Уоррен носил поддельное удостоверение. За его спиной на грубой деревянной стене светилась вереница фонариков в виде небольших пластиковых лассо, шляп и лошадей. Им пришлось напрягать голос и едва ли не орать друг другу на ухо, чтобы перекричать гул голосов других посетителей и парня на сцене, уродовавшего старую песню Хэнка Уильямса.
