Байуб-Оталь сидел на корточках рядом с Майей; близ него опустился на колени седовласый морщинистый старец с загорелым лицом и глубоко посаженными глазами. Шею старика обвивал кожаный шнурок с костяным амулетом в виде зубастой рыбины – именно ее и заметила Майя, как только раскрыла глаза. Тяжелый запах стоячей воды пропитывал все вокруг, но болотной тиной тянуло именно от старца, приветливо глядевшего на Майю. Остатки страха испарились под пристальным взглядом старика, чем-то неуловимо знакомого Майе. В проницательных глазах светилось сочувствие и сострадание к неизбежным тяготам жизни и чужим бедам. Она невольно поежилась и посмотрела на Байуб-Оталя.
– Не бойся, Майя, – с усталой улыбкой произнес он. – Мы в Субе, отсюда тебя в Беклу силой не уведут.
На глаза Майе навернулись невольные слезы. Она села – теплая трава мягко подалась под ее телом – и зарыдала взахлеб. Мокрые волосы разметались по плечам, слезы ручьями потекли по щекам, закапали с носа и подбородка. Байуб-Оталь обнял ее за плечи, свернул свою накидку и заставил Майю снова прилечь.
– Пусть поплачет, Анда-Нокомис, – сказал старец. – Ей полезно. Раньше ведь она не плакала, верно?
– Верно, – кивнул Байуб-Оталь.
Из деревни по тропке пришел Тескон, что-то сказал Ленкриту.
– Мой господин, пойдемте, нам ужин приготовили.
– А с Майей что делать? – спросил Ленкрит.
– За ней женщины присмотрят.
– Анда-Нокомис, она идти сможет? Или лучше мы ее отнесем?
Старик помог Майе подняться. Двигаться совершенно не хотелось, однако она покорно оперлась на его руку и побрела по жесткой траве к хижинам, не обращая внимания на удивленные взгляды жителей деревни. Утоптанная земля; дымок очага; любопытные лица в окошках; тощие куры копошатся во дворах; развешанные для просушки сети; детский плач; какие-то лохмотья на веревке. Старец провел Майю по короткой лесенке в сумрачную хижину. Под ногами гулко скрипнули половицы. Какая-то старуха что-то пробормотала про еду – Майя с трудом разбирала слова. Старуха закивала, опустилась на колени у настила в углу, откинула грязное покрывало, взбила тощие подушки. Майя улыбнулась, утерла нос, улеглась и закрыла глаза. Чуть погодя она попросила напиться, жадно проглотила мутную, пахнущую тиной воду и крепко уснула. Ее не разбудили даже восторженные крики жителей, которым Ленкрит объяснил, что ночью Вальдерру пересек не кто иной, как Анда-Нокомис, законный и полноправный бан Субы.
Немного погодя четверо субанцев, отужинав, тоже отправились на покой.
Майя проснулась ближе к вечеру, чувствуя себя отдохнувшей. Правда, по-прежнему ныла щиколотка и страшно болела голова. Душная хижина пропахла тиной; тяжелый, влажный запах забивал рот и ноздри, лип к коже. Майя не двигалась. На камышовой крыше что-то зашуршало, – похоже, там копошился какой-то зверек. Майя повернула голову на звук, боясь, как бы на нее ничего не свалилось, и заметила у окна Байуб-Оталя.
– Тебе получше? – спросил он с улыбкой, услышав шорох за спиной.
Майя кивнула и неловко улыбнулась, хотя на сердце у нее было тяжело. Она села, потирая уставшие глаза.
– Тебя знобит? – встревожился Байуб-Оталь. – Как ты себя чувствуешь?
– Все в порядке, мой повелитель, только голова болит и лодыжка ноет.
– Ты, наверное, проголодалась. Сейчас ужин принесут. А в Субе часто поначалу голова болит, от болотных испарений. Ничего, к этому быстро привыкаешь.
– Мне бы умыться, мой повелитель, сразу полегчает.
– Субанцы привыкли во дворе мыться, – ответил он, усаживаясь на шаткий табурет у окна. – Я сейчас позову хозяйку, она тебе покажет, где умывальня.
– Погодите, мой повелитель, я сначала поем.
– Ну, как хочешь, – улыбнулся он. – Как хочешь, Майя. Ты теперь вольна поступать как пожелаешь. Ты больше не рабыня.
Он окликнул кого-то из окна. Вскоре в хижину вошла старуха с горшком и глиняной плошкой, беззубо улыбнулась Майе, что-то прошамкала Байуб-Оталю и спустилась по лесенке.
– Сейчас тебе поесть принесут – хлеб и рыбу, – объяснил он. – Здесь, кроме рыбы, есть нечего, одна рыбная похлебка – акроу. – Байуб-Оталь перелил содержимое горшка в плошку. – Вот, она и есть. Вкусная.
Майя осторожно взяла плошку, наполненную золотистым супом с редкими пятнышками жира на поверхности и белыми кусочками рыбы, и непонимающе уставилась на нее.
– Здесь ложек нет, – усмехнулся Байуб-Оталь. – Пей через край, а рыбу руками ешь. И осторожно, там кости.
Майя поднесла плошку к губам и сделала глоток горячего супа. Жир обволок ей губы и небо.
Вернулась старуха, принесла вино, черный хлеб и тарелку жареной рыбы.
– Тебе помочь кости вытащить? – предложил Байуб-Оталь. – А то с непривычки тяжело, тут особая хитрость есть. У меня хорошо получается. – Он рассмеялся, ловко надрезал рыбину, запеченную до хрустящей корочки, распластал ее ножом, одним движением удалил хвост, хребет и голову и вышвырнул кости за окно. – И это тоже руками едят – так гораздо вкуснее, честное слово.
Майе было не до смеха – голова раскалывалась от духоты.
– А все субанцы такие бедные? – спросила она.
– Нет, они не бедные, просто у них денег нет.
Она съела рыбу и хлеб, облизнула жирные пальцы и вытерла их о замызганное покрывало, потом пригубила дешевого вина, закусила сушеными смоквами, и ей снова захотелось спать. Головная боль чуть поутихла.
– Ох, бедняжка, – вздохнул Байуб-Оталь. – Мы когда из Беклы вышли?
– Шесть дней уж как, мой повелитель, – ответила Майя.
– Не называй меня так. Хочешь, зови Анда-Нокомис, меня все так зовут. И правда, шесть дней прошло. Такая дорога кого угодно с ног свалит. Ты молодец, не всякой это под силу. Теперь тебе денек лучше отдохнуть. Ты не бойся, я тебя среди друзей оставлю.
– Вы меня оставите? – испуганно переспросила она.
Он встал с табурета и подошел к окну.
– Видишь ли, нам с Ленкритом надо побыстрее добраться до Мельвда-Райна, – нерешительно произнес Байуб-Оталь. – Сын его нас уже там дожидается, войско из Верхней Субы привел. И неизвестно, что задумал Карнат. Одно дело – с соплеменниками договариваться, а совсем другое – с союзниками. Всегда может возникнуть какое-нибудь недоразумение. Нельзя допустить, чтобы король в нас разуверился.
Из слов Байуб-Оталя Майя поняла только то, что он собрался уйти без нее. Тут, будто бы вспомнив, с кем он разговаривает, Байуб-Оталь подошел к ней и уселся рядом с настилом.
– Послушай, я тебе сейчас все объясню, – начал он. – Войско Карната, короля Терекенальта, стоит лагерем лигах в пятнадцати отсюда, близ города Мельвда-Райн. Мы, то есть субанцы, вступили с ним в союз. Мы с Ленкритом – правители Субы, и нам необходимо немедленно отправиться в Мельвду – по воде. Понимаешь, в Субе дорог нет, все перемещаются вплавь. Если мы выйдем сейчас, не мешкая, то завтра к полудню прибудем на место. Отсюда, из восточных топей, прямой путь вниз по реке Нордеш. А ты к нам чуть позже присоединишься.
