Ах, Зан-Керель, скажи, я – красавица? Ты мной восхищаешься? А что твои катрийские приятели обо мне подумают, когда увидят? «Прекраснее тебя никого на свете нет, – прошептал невидимый Зан-Керель. – Я всегда с тобой, я тебя никогда не брошу». Майя сорвала веточку золотистой клерии с куста, обвившего садовую ограду. «Возьми, любимая. Ты прекрасна, как эти цветы; жаль, других под рукой нет, мы же на войне…» Ах, спасибо, возлюбленный мой! Я тебя обожаю! А помнишь, как мы кинжал выбирали и ты сказал…
За спиной послышалось шлепанье босых ног возчика.
– Майя, ты что здесь делаешь?! – раздался девичий голос из екжи.
Неннонира, в полупрозрачной лазурной накидке, выглянула из возка. На руке, сжимавшей поручень, блеснуло золотое кольцо с огромным драгоценным камнем. Пять резных гребней, усыпанных багровыми гранатами, удерживали замысловатую высокую прическу.
– Иду к Эльверу на празднество, – улыбнулась Майя.
– Пешком? Ты с ума сошла! Где твои носильщики?
– Я их отпустила выпить за мое здоровье.
– Зачем?
– Прогуляться захотела.
– Нет, так дело не пойдет! – Неннонира укоризненно покачала головой. – Майя, я тебе по-дружески советую, не гуляй в одиночку по верхнему городу – особенно вечерами и в адамантах. Тебе о репутации надо заботиться, а то все подумают, что ты – простая смертная. Давай я тебя подвезу.
Майя послушно уселась в екжу рядом с Неннонирой, благоухающей кеприсом, – от пряного запаха кружилась голова. Майя совсем забыла о духах, но решила, что на пиршестве цветов будет предостаточно и можно обойтись жасминовым венком.
– Между прочим, я за тобой заехала, а Огма сказала, что ты уже ушла, вот я следом и отправилась, – объяснила Неннонира. – Кстати, пора бы приличной прислужницей обзавестись. Не обижайся, но тебе нужна девушка посообразительнее. Теревинфия прекрасно бы справилась…
– Вот только ее мне не хватало!
– Гадина она?
– Еще какая! Ее все невольники ненавидели, вечно она все вынюхивала да высматривала. С ней надо было осторожно, как с водой за бортом лодки, – лишь бы не заливало. Нет, я б ее на порог не пустила. Как вспомню ее издевательства, аж в дрожь бросает! Ну, ты понимаешь…
– Я-то понимаю, только от твоей хромоножки толку никакого нет. Что она умеет? На рынке торговаться? Повариха она хоть куда, это верно. Но в верхнем городе тебе нужна совсем другая прислужница – из тех, что вынюхивают да высматривают. Я же тебя совсем недавно предупреждала: ты внезапно прославилась, к тебе теперь многие подольститься хотят, а многие зла желают. Поэтому надо такую служанку найти, чтобы понимала, что к чему. Я вот до сих пор жалею, что сама раньше такой не обзавелась.
– Ладно, я что-нибудь придумаю, – с затаенной обидой ответила Майя, хотя и понимала справедливость дружеского замечания Неннониры.
– Вот кстати, – продолжила шерна, оглядев Майю с головы до ног. – Теревинфия в таком виде тебя на баррарз не пустила бы. Это тебе Огма присоветовала так одеться?
– Нет, я сама решила… А что такого? Я в этом платье к Саргету на пиршество ходила, во дворец Баронов, а…
– Да, я помню, – улыбнулась Неннонира. – Но для баррарза оно не подходит.
– Слушай, а что такое этот ваш баррарз? Эльвер сказал, что…
Неннонира изумленно хлопнула кулаком по ладони:
– Тебе Огма не объяснила? Вот видишь…
– Ой, не сердись, лучше сама расскажи. Первый раз – не последний.
– Не последний? – переспросила Неннонира. – Ох, Майя, страшно мне за тебя. В нашем деле один раз оступишься – и конец.
– И на баррарзе оступаться нельзя?
– На баррарзе все можно, – рассмеялась Неннонира. – Ты прекрасно выглядишь, не сомневайся. Я не хотела тебя задеть. Такой красавице, как ты, что ни надень – все к лицу. А правда, что ты короля Карната встречала в сорочке и кувшинках?
– Откуда ты знаешь? – ошеломленно спросила Майя. – Я же ни одной живой душе не рассказывала!
– Земля слухами полнится, – заметила Неннонира. – Так вот, баррарз… Ох, Крэн, спаси и сохрани, сколько я их перевидала! Есть в Бекле такой обычай – перед тем как армия выступает в поход, для высших воинских чинов и для тризатов устраивают пиршество – точнее, шумную пирушку: песни орут, напиваются в дым, смелостью друг перед другом похваляются… Ну и бастают всех подряд, как же без этого. Деньгами сорят направо и налево, щедрые лиголи раздают. Между прочим, я на баррарзе невинность потеряла – Кембри с Хан-Глатом устроили пирушку в Дарай-Палтеше, перед самым выходом армии Форниды в Беклу.
– И какой же наряд для баррарза подходит?
– Видела маркитанток – ну, тех, что за войском идут? Разумеется, в верхнем городе – не как на ярмарке, но все равно людей повеселить надо. Я вот подготовилась… – Неннонира распахнула лазурную накидку, под которой оказалось бледно-зеленое платье тончайшего шелка, настолько прозрачное, что под ним просматривалась белоснежная кожа. Грудь прикрывали выпуклые серебряные щитки, изображающие шаловливых пухлых младенцев с отверстиями в паху – сквозь эти прорези Неннонира продела соски. Под платьем талию обхватывал серебряный пояс с пряжкой в виде обнаженной нимфы, ноги которой были раскинуты над пупком шерны.
– Хитро придумано, правда? – спросила Неннонира.
– И что, все приглашенные так наряжаются? – спросила Майя, погладив сверкающую серебряную пряжку.
– Нет, конечно. Просто я подумала, что эти украшения очень подходят для баррарза. Я их в Икете купила, два года назад. Ох, разболталась я о всяких пустяках, советы дурацкие даю, а ведь совсем забыла, о чем поговорить хотела. Слушай, тут случай представился Сендиля из храма вызволить… только без твоей помощи не обойтись. Сделаешь мне одолжение? А я твоей доброты не забуду…
– Ой, как это?
Неннонира рассеянно поглядела на заросли душистых тиргий, над которыми дрожащим облачком повисли мотыльки.
– Помнится, ты мне рассказывала, что провела ночь с Рандронотом… – наконец произнесла она.
– Ага, – кивнула Майя. – А что?
– И чем все закончилось?
– Ох, даже и не знаю, как ответить. Он говорил, что от меня в восторге, но мужчины всегда такое говорят, если их ублажить, правда? Им же все равно, хорошо тебе или нет. Ну, я сделала как велено – деваться ж некуда…
– Не знаю, что уж ты там с ним делала, только он от тебя без ума, – вздохнула Неннонира. – Он, конечно, молоденьких любит, об этом все знают. Я для него стара уже, ему все больше четырнадцатилетних подавай… Так вот, он теперь всем рассказывает, что лучше тебя на целом свете никого нет.
– Очень мило с его стороны, – улыбнулась Майя. – Правда, я ничего такого особенного и не делала.
– Вот и я о том же. А что тебе запомнилось?
– Что запомнилось… – Майя сосредоточенно наморщила лоб. – Знаешь, он очень восхищался моим нарядом и украшениями, все спрашивал, знаю ли я, сколько все это стоит – мол, семь тысяч мельдов, не меньше. Ну я ему и ответила, что тело под этими безделушками стоит в два раза больше. Он как услыхал, так и распалился донельзя.
