Другую уже давно бы строго отчитали и заставили подчиниться воле родных. Дядья пытались стращать своенравную племянницу, надоедали советами и просьбами и даже умоляли, но принудить так и не смогли: по закону власть в провинции неопровержимо принадлежала Форниде. Упрямицу решили посадить под домашний арест, пока не образумится, но как только палтешцы об этом прознали, то пригрозили бунтом, и всеобщую любимицу пришлось выпустить.
Постепенно установилось шаткое равновесие. Форнида, настаивая на власти над провинцией, на самом деле управлять не собиралась, считая это делом скучным и нудным. Красавице хотелось развлекаться и тратить деньги – чем больше, тем лучше. Без должного надзора она за пять лет разорила бы Палтеш, а затем продала бы провинцию тому, кто хорошо заплатит. Ее родственники, хорошо понимая опасность, грозящую их краю, наконец решили положить племяннице щедрое содержание, с тем чтобы править от ее имени.
Поначалу Форниду это устраивало. К сожалению, родственники ее недооценили. Знай они, на что она способна, то, несомненно, наняли бы убийц. Первое время Форнида жила в Дарае, бездумно расходуя не только свое содержание, но и деньги влюбленных в нее молодых людей. Среди тех, кто не имел отношения к управлению провинцией, Форнида пользовалась огромным уважением – по всему Палтешу ходили рассказы о ее дерзких выходках и безрассудных поступках: то она выслеживала подстреленного леопарда, то на спор взбиралась на отвесную скалу, то прыгала с обрыва в стремнину Жергена.
Потом в Дарае Форниде наскучило, и она стала наведываться в Беклу, где привлекла внимание всех юношей верхнего города. Она купила там особняк и начала устраивать роскошные приемы. Некоторые возмущались бесстыдной распущенностью девушки – в Бекланской империи женщин из хороших семей держали в строгости, – но многие утверждали, что Форнида себя блюдет, так что ее непорочность сомнению не подвергали, зато восхищались ее живостью и бойким характером. Она проводила время не только в обществе юношей из благородных семейств, но и с людьми влиятельными, приглашала к себе военачальников и важных господ, а потому считалось, что Форнида намерена подыскать себе подходящего мужа, который смог бы от ее имени управлять Палтешем.
В то время империя переживала необычайный подъем из-за умелого использования природных богатств и расширения торговых связей за пределы Йельды. Разбогатели не только родовитые землевладельцы, но и те, кто так или иначе имел отношение к предметам роскоши, – строители, каменщики, ремесленники, купцы и торговцы рабами, металлами и драгоценностями. Сенчо не упускал ни единой возможности обзавестись связями в верхнем городе и с готовностью ссужал деньги неразборчивым представителям знатных родов, что давало ему определенную власть над правящей верхушкой.
Сенчо много раз бывал на приемах у Форниды, но она не сразу обратила на него внимание, а когда заметила, то сочла презренным низким купцом – он не был ни воином, ни охотником, не отличался ни силой, ни ловкостью и славился только чревоугодием и любовью к распутству. К презрению Сенчо отнесся с тем же равнодушием, с каким военачальник, ведущий армию в бой, относится к суровым погодным условиям. Его поведение словно бы говорило: «Меня не задевают ни презрение, ни оскорбления, ни плевки в лицо. В один прекрасный день ты поймешь, что я предлагаю тебе нечто выгодное нам обоим».
В Форниде взыграло любопытство. Ей хватило опыта догадаться, что Сенчо задумал нечто большее, чем удовлетворение плотских желаний. Он был богатым и хитроумным дельцом, в то время как самой Форниде хотелось лишь купаться в роскоши; восхищались ею только люди безрассудные и беспринципные (верховный барон Сенда-на-Сэй, к примеру, совершенно не принимал ее в расчет и все переговоры вел только с родственниками Форниды в Палтеше).
В конце концов она решила пригласить Сенчо на ужин, чтобы все выпытать. В зале Брамбовой башни Форнида велела служанкам удалиться и осталась наедине с Сенчо, но ни в тот вечер, ни в последующие встречи так ничего и не узнала – дельцу всего лишь хотелось возбудить ее любопытство и внушить ей доверие. Сообщить Форниде о своих планах он намеревался после того, как все будет готово. Впрочем, он ссудил ей значительную сумму денег.
Спустя десять месяцев, к очередному приезду Форниды в столицу, Сенчо решил, что пришло время для откровенной беседы. К тому времени Форнида давно растратила свое годовое содержание и задолжала огромные суммы палтешским и бекланским ростовщикам. Об этом она сообщила Сенчо за ужином в его особняке, но денег просить не стала, понимая, что он сам предложит ей ссуду, если это входит в его планы. Сенчо, с аппетитом поглощая пирог с персиками и миндалем, внимательно выслушал Форниду и наконец рассказал ей о своем предложении.
У Форниды заколотилось сердце, кровь застучала в висках от неимоверного возбуждения: план Сенчо, рискованный, жестокий и беспощадный, сулил такие невероятные выгоды, что она едва не отдалась обжоре прямо за столом. Удержало Форниду лишь понимание того, что подобный поступок вызовет брезгливое отвращение Сенчо. В мире, доступном только избранным, плотские утехи – зард и терть – не имеют особого значения. Распространенные, легкодоступные качества, вроде красоты и внешней привлекательности, Сенчо не занимали. Он приглашал Форниду присоединиться к избранному кругу глубоко развращенных людей, жаждущих иных, холодных и жутких удовольствий. Отказ от такого приглашения свидетельствовал бы о том, что вызывающее поведение Форниды – не что иное, как напускная бравада.
Итак, предложение Сенчо заключалось в следующем: уничтожить существующих правителей Дарай-Палтеша. Для этого необходимо было заручиться поддержкой армии, убить родственников Форниды и всех тех, кто стоял у власти, после чего Форнида сможет жить в свое удовольствие и сорить деньгами без счета. Сенчо вызвался все подготовить сам, подкупить всех, кого необходимо, а также отправить в Палтеш доверенных людей – бывших наемников, – которые способны поднять войска на бунт и осуществить переворот.
Легкость, с которой Сенчо относился к убийству, хладнокровную алчность, коварство и вероломную жестокость дельца Форнида восприняла как откровение. Внезапно ей стало ясно, что именно этого она и добивалась своим вызывающим поведением, вопреки мольбам и уговорам родных и близких. Она считала себя любительницей развлечений и ценителем удовольствий, однако все ее дерзкие и отчаянные выходки теперь выглядели детской игрой. Она осознала, что рождена для иного: ей суждено обладать неимоверной властью.
В это Форнида уверовала еще сильнее после встречи с доверенными людьми Сенчо. Тридцатилетний Хан-Глат, освобожденный раб, свыше десяти лет прослужил в армии, где зарекомендовал себя опытным строителем укреплений и прочих оборонительных сооружений. Вполне естественно, что сейчас ему хотелось проявить себя на службе в Палтеше.
Его приятель Кембри-Б’саи, младший сын обнищавшего лапанского барона, угрюмый чернобородый великан, был настоящим воином. Кровь его не страшила. По неизвестной причине он разочаровался в армейской службе и возненавидел Сенда-на-Сэя, считая, что верховный барон нарочно не допускает его возвышения.
Спустя два года план был приведен в исполнение. Форнида лицемерно втерлась в доверие к родственникам, изобразила искреннее раскаяние и убедила их в своем полном послушании, что дало ей прекрасную возможность в ночь переворота отравить обоих дядьев. Тем временем Хан-Глат и Кембри подняли мятеж в войсках и убили палтешских военачальников в Дарае.
