«Привет, братец, — мысленно сказал он, — я не вовремя?»
«Вовремя, — мрачно отозвался Данияр. — Срок ультиматума истёк, Прохора увезли, после того как он дал согласие сотрудничать».
«Прохор… дал согласие?!»
«А ты поступил бы иначе? Они грозят убить пленниц, и я им верю! У нас же нет никаких контраргументов».
«Ёханый бабай!.. Извини… Что же вы молчали?!»
«А что зря трезвонить? Позитивных новостей нет. Едем вот искать, куда увезли Прохора. Есть надежда, что мы правильно вычислили логово Охотников. Возможно, и Устя с Лерой находятся там же».
«Где?»
«Недалеко от Вологды, на даче мэра».
«Эх, хотел бы я быть с вами!»
«Пока это лишь предположения, но ты не помешал бы».
«Я могу подселиться к кому-нибудь из ваших оперативников, нужен только эргион. У Прохора не осталось лишнего?»
«Не знаю, поищу».
«От Усти с Лерой никаких известий?»
«Я бы уже дал знать. У тебя что?»
«Понимаешь, какая закавыка, я завернул к Прохору, а они оба в отключке».
«Кто — оба?»
«Прохор и Юстина. У обоих в руках эргионы. Скорее всего они нырнули в Бездны, и я подумал, что ты можешь знать».
«От кого? Прохора увезли, от Усти никаких сведений».
«Понял уже. Куда они могли пойти?»
«Хороший вопрос. Пробегись по «родичам», из тех, с кем мы законтачили, может, кто-то из них знает от своих Прохоров».
«Попробую, но не уверен, что получу ответ. Ни Прохору, ни Юстине делать у своих «братьев» и «сестёр» нечего. Самое плохое, что он мне слова не сказал, анархист, куда нырнёт и с какой целью».
«Сообщи Талгату… то есть Таглибу, вдруг подскажет дельную идею. И ДД хорошо бы найти».
«Это я и сам знаю, да где же я его искать буду? Ладно, заходи, если выяснишь местонахождение своего Прохора».
«Ты тоже — если ситуация прояснится».
Саблин выбрался в своё тело, попил водички, глядя на неподвижные тела Прохора и Юстины, и понял, что дело принимает масштаб катастрофы.
Есть у бесконечности начало, нет у бесконечности конца
Он выскочил из «чёрной ямы», которой стала пси-сфера второго Прохора, как ныряльщик из воды — хватая ртом воздух, образно говоря. Но поскольку воздух был чужим и принадлежал полю сознания Прохора-четвёртого, расслабиться себе Прохор не позволил, просто превратился в «невидимку» и «неощутимку», чтобы «родич» его не заметил.
Однако Прохор-4 всё-таки почуял гостя. В данный момент он сидел в каком-то помещении, напоминавшем старинную библиотеку, и листал массивный фолиант, похожий на Библию: буквы текста скорее всего были латинскими, судя по их начертанию.
Прохор-4 поднял голову от книги, прислушался к себе.
«Это… снова вы?»
«Я, извините, — вынужден был сознаться Прохор, удивляясь чувствительности «родича». — Останавливаться у вас не хотел, но так получилось».
«Понимаю, бывает. Вам что-то нужно?»
«Н-нет… я случайно к вам зашёл… хотел спросить: вас здесь не тревожат?»
«Вы имеете в виду Охотников? Дважды какие-то негодяи пытались напасть на меня, возможно, это и есть ваши Охотники, но у меня есть охрана, один я бываю очень редко».
«Ну и слава богу! По моим сведениям, за всеми нашими «родственниками» в кавычках началась…»
«Охота, вы меня уже предупредили».
«Простите, запамятовал, — признался Прохор. — Значит, вы организовали команду защиты?»
«Не я, у меня нашёлся друг, который и предложил помощь».
«Как его зовут?»
«Дустан Саблоев».
Прохор подумал о Саблине. Дан предупреждал, что спустится во все доступные миры Бездн, чтобы договориться со своими «родственниками» о защите Прохоров. Числомир-4 он должен был посетить одним из первых.
Собеседник, отличавшийся железной невозмутимостью, не заметил заминки гостя.
«Вы можете сказать, в чём причина всего переполоха? Ведь бороться надо с ней, а не с последствиями. Устранив причину, вы устраните и весь негатив».
«О причинах атаки мы можем говорить с большой долей вероятности. Владыки хотят добиться абсолютной власти в Числовселенной, для чего и предпринимают меры, связанные с изменением Программы, которую задал Творец Мироздания, запустив с помощью некоего задатчика, программатора, который мы называем формотроном, процесс развёртки Числовселенной».
«Смелое предположение. Я надеюсь, оно имеет основания. И где же, по-вашему, располагается этот… э-э… формотрон?»
«В первом числомире. Основой этой реальности является единица, сакральные законы которой диктуют условия существования как первого Ф-превалитета, так и последующих. Если Владыкам удастся перепрограммировать первичный формотрон, они овладеют всеми числомирами, а не только Безднами. Вот почему мы подвергаемся их атакам. Часть из нас обладает мощной экстраэнергетикой, из-за чего эту часть пытаются заставить служить Владыкам, остальных они…»
«Я понял, к ногтю. Значит, я вхожу в число тех, кто не нужен?»
«Но способен помешать. Я тоже из тех, кого Владыки приговорили к ликвидации».
«Жаль, что я не могу переходить из мира в мир, как вы».
«Может быть, мы вас научим, когда всё закончится. Прошу прощения, мне надо идти, берегите себя».
Прохор вытащил «щупальце» сознания из сферы мышления Прохора-4, несколько мгновений раздумывал, куда податься, но всё же решил ещё раз постучаться к Прохору-второму. Во втором числомире разворачивались события, способные привести к изменению всей Числовселенной, и на острие атаки воинства Владык находился Прохор Шатаев, у которого уже украли жену. Его надо было выручать, как он когда-то бросился выручать его — одиннадцатого Прохора.
Промелькнула глубокая, заполненная слоистым дымом бессвязных мыслей «яма» сознания Прохора-третьего, сошедшего с ума.
Впереди выросла стена — по ощущениям, и Прохор едва не врезался в неё, с трудом затормозив. Показалось, что из стены высунулась когтистая лапа, потянулась к нему. Он увернулся, прыгнул назад, не считая измерения, и вышел далеко за пределами сотни числомиров, в голове «родича» из четыреста девяносто пятого превалитета.
«Родич» — здесь его звали Прохором Смирноватым — медленно двигался по коридору, слабо освещённому лампами в потолке, забранными сетчатыми колпаками, и закрывал толстые, из деревянных брусьев и металлических полос, двери камер. Он был нетрезв, судя по сумбуру в голове, и на появление «духа» не обратил внимания.
Прохор поспешил затаиться, обдумывая, стоит ли идти дальше, после нырка в пси-сферу Прохора-второго. Мир-495 ему не нравился, равно как и работа «братца». Он представить не мог, что заставило Прохора-495 выбрать профессию тюремного охранника. Верилось, что на месте «родича» он никогда не согласился бы сторожить заключённых.
