— Вот это ёжик! — восхитился Данимир. — У меня пчелиный рой превратился в дикобраза, причём иглами были жала, представляешь?
— Нет! Он… оно… ползёт к нам!
— Крути спектр до конца.
— Не хочу.
— Почему?
— Противно.
— Ладно, это аргумент, смотри.
Не вынимая свой эргион из кармана (пользоваться им как дополнительным органом тела вошло в привычку), Данимир «выстрелил» по удивительному ежастому мячу алгоритмом формотранса.
Шар скачком вырос в размерах и стал ажурным, хотя сохранил форму и все детали: глазки, лапки, крылышки и жала.
— Вот те раз! — озадаченно проговорил Данимир.
Варя рассмеялась.
— Из тебя тоже колдун никудышный.
— Я думал, что ты уже дошла до конца спектра. Получается, что каждое живое существо, будь он хоть мышью, хоть насекомым, имеет индивидуальный спектр. Во всяком случае, пчёлы трансформируются иначе, нежели осы. Это даже интересно.
Следующий «формовыстрел» превратил осиный шар в кучу мелких насекомых с длинным — до пяти сантиметров — брюшком.
Приглядевшись, Данимир понял, что каждое брюшко на самом деле представляет собой жало.
— Ни фига себе иголочки!
Осы, больше похожие на жёлто-полосатых комаров, начали разлетаться. Причём взлетали они хотя и медленно, с трудом, но все как одна направились к экспериментаторам.
Варя инстинктивно спряталась за спину мужа.
Данимир начал отмахиваться, получил укус и вспомнил об эргионе.
Куча ос-комаров вскипела, превращаясь в тучу мошек с длинными брюшками, а затем и вовсе растеклась дымными струями, которые на самом деле представляли собой скопления ещё более мелких насекомых, величиной с пылинку. Эти скопления осели на траву, на песок и кусты слоем «золы», исчезли.
Варя облегчённо выпрямилась.
— Жуть! Никогда больше не буду связываться с осами!
— А с муравьями?
— И с муравьями тоже, вообще с насекомыми. Хорошо, что они нас не тронули.
Данимир покосился на свою руку, начинавшую опухать в месте укуса «осы-комара», спрятал за спину.
— Пошли-ка домой, я обещал Данияру, что приду к нему посовещаться. Надо решить, кто из нас пойдёт к сорок четвёртому.
— Надо было сразу это сделать, а не тренироваться, — поспешила к коттеджу Варя.
Но зайти к Саблину-второму Данимир не успел. Едва он собрался устроиться в гостиной для нырка в числомир-2, позвонил Валентин Дмитриевич, брат ДД:
— Доброе утро, Данимир Тимофеевич, мне нужно срочно встретиться с вами.
— Что-то случилось? — напрягся Данимир.
— Чрезвычайно важная информация. Брат сказал: перемирия не будет.
Мышцы живота сжались сами собой. Сказанное Валентином Дмитриевичем означало, что к нему «в гости» собирается брат — Дмитрий Дмитриевич и что у него появились сведения о противнике, который не оставил попытки захватить Прохоров Смирновых и с их помощью прорваться в Первомир.
— Я понял. Могу приехать к вам в «Марьин остров».
— Не надо, я сам приеду, у меня в Бийске есть дела.
— Хорошо, когда вас ждать?
— Буду через час, я уже еду.
Разговор оборвался.
Варя, вошедшая в этот момент в гостиную и услышавшая речь мужа, нахмурилась.
— Кого ждём?
— Валентина Дмитриевича.
— Какого… а… он будет один?
Данимир улыбнулся, расшифровав несложный с виду вопрос: жена имела в виду «гостя» из других числомиров. И хотя Дмитрий Дмитриевич жил в родном одиннадцатом числомире, он каким-то образом умел переселяться в психику брата, будучи в тысячах километров от него.
— Я успею испечь яблочный пирог?
— Наверно, успеешь. А я пока смотаюсь к «братцу», пусть и он поучаствует в беседе, не надо будет потом пересказывать содержание.
Данимир поднялся в спальню, сел рядом с неподвижным телом Прохора и без особых усилий нырнул в «струну не-пространства», соединявшую всех «родственников» Саблиных во всех числомирах.
Саблин-второй тренировал формотранс в горах вместе с женой Валерией, найдя пустынный уголок в окружении красивых скальных обнажений. Почуяв появление «гостя», он прервал занятие, махнул рукой жене.
— Подожди.
«Привет, колдун, — сказал Данимир сдержанно. — Надо же, как мы совпадаем с тобой по целеустремлениям. Я тоже только что занимался формотрансом с Варей».
«Что тут удивительного? Нас одна мама-вселенная родила, — ответил Данияр полушутливо. — Разве что папы разные».
«Красиво говоришь, братан! — засмеялся Данимир. — Философом становишься. У вас тихо?»
«Люди на турбазу начали прибывать разные, приходится следить за некоторыми, как за шпионами. Хорошо, я не один, Сергей Николаевич помогает».
«Волков? Как он тебе?»
«Надёжный мужик, с ним легко, понимает всё с полуслова. Уговорил приехать в Ергаки ещё двух своих знакомых, ветеранов спецназа, так что со мной тут теперь целый отряд. У тебя что нового?»
«Учу Варьку, она уже неплохо гонит по формоспектру простые вещи».
«Не пробовала работать по живому?»
«С живым потрудней, эмоции захлёстывают. Сегодня гнездо ос нашли, она попыталась его отформатировать, но неудачно, пришлось мне брать бразды правления в свои руки и загнать этих кусачих тварей в мошкару».
«Мы тоже учимся работать с живым. Муравейник распотрошили, пару змей, горного козла погоняли. Лерка тоже комплексует, жалко ей зверьё».
«Смотрите, чтобы вас не засекли во время занятий».
«Ребята подстраховывают. Костя в этом деле глухонемой, ничего у парня не получается, а Валик начинает входить в процесс. Может быть, тоже станет формонавтом. Давно был у сорок четвёртого?»
«Я, собственно, и хотел поговорить о походе. Надо продолжить учёбу Прохора. Но это чуть позже, через час ко мне приедет Валентин Дмитриевич, у него какие-то важные сведения».
«Один приедет?»
«Вряд ли, эту встречу скорее всего назначил ДД. Приходи через час, вместе послушаем новости. А потом решим, кто пойдёт к Даныбаю».
«Лады».
Данимир вернулся в тело, ответил на взгляд наблюдавшей за ним Вари успокаивающим жестом.
— Всё в порядке, пеки свой пирог.
Валентин Дмитриевич действительно прибыл минута в минуту, одетый в строгий тёмно-синий костюм с галстуком, будто собирался выступать на каком-то серьёзном симпоизуме.
— Как отдыхается? — спросил его у калитки Данимир, пропуская гостя в дом.
