— Что они на ней зациклились? — поинтересовался Роберт Салтанович. — Сделали бы новую.
— Такие модули делаются годами. Эблиссон не хочет терять времени. Для ускорения решения задачи — заполучить меркабу, а заодно ликвидировать и вашу команду, он пошёл на беспрецедентные меры — бросил в ваш числомир всю свою агентуру, всадил программы Охотников в сотрудников спецслужб. Мало того, он послал сюда начальника своей службы спецназначения, чтобы тот лично возглавил операцию.
Мужчины переглянулись.
— Он уже здесь? — спросил Волков.
— По моим сведениям, этот деятель воспользуется своей трансперсональной линией, но ему будет трудновато пробиться из двадцать второго в наш второй числомир, преодолевая мембраны перехода одну за другой. У нас есть шанс опередить его.
— Кто он? То есть кто его «родич» здесь?
— Главный редактор издательства АНП — Ассоциации независимых писателей — Николай Наумёнков.
— Разве существуют независимые писатели?
— Наверно, эту мысль внушили писателям хозяева издательства, — рассмеялся Талгат.
— Так он русский — этот Наумёнков?
— Во всяком случае, живёт в России. Эмиссар Админа-22 — там его зовут Колли Наумански — вселится в своего «братца» и начнёт командовать засланцами и зомбированными. В этом случае мы не сможем долго сопротивляться, против нас бросят и ФСБ, и ГРУ, и армейский спецназ, и полицию.
В пещере стало тихо.
Саблин шевельнулся.
— Вы предлагаете… насколько я понял… этот Наумански переселится в своего «родича», который проживает в Москве?
— Верно.
— Как же мы опередим его, если сидим в Тмутаракани, в Ергаках?
— Это не проблема: сделаем пересадку.
— Объясните.
— За пару минут я пересажу вас в голову своего «родича» в Москве. Вы его знаете.
Саблин озадаченно потёр лоб ладонью.
— Ректор… педуниверситета?
— Полный мой тёзка, Дмитрий Дмитриевич Бурлюк. Кстати, он издавал в этом самом издательстве АНП свою книгу по педагогике и хорошо знает Наумёнкова.
Саблин поймал заинтересованный и в то же время полный сомнений взгляд Волкова.
— Вы будете с нами?
Талгат, говоривший от имени ДД и его словами, едва заметно усмехнулся.
— Куда ж я денусь с подводной лодки.
— Тогда надо взять с собой одиннадцатого.
— Разумеется, Данимир усилит нашу группу. В сорок четвёртом превалитете пока тихо, атаку воинства Владык удалось отбить. Время у нас есть.
Рука Валерии, легшая на шею сзади, принесла волну тепла и энергии.
Саблин расправил плечи.
— Работаем! Сергей Николаевич, мы уйдём, а вы…
— Останется, как и я, — весело сказал Талгат. — Уйдут только мои гости, — он ткнул пальцем себе в висок, — я, увы, не формонавт.
— Я знаю, что делать, — проворчал Волков. — Но вдруг вы не вернётесь до прибытия «вертушки»?
— Улетайте, не дожидаясь, пока мы проснёмся. Лера поможет пересадить всех спящих в машину.
— Дан…
Саблин обнял жену за плечи, заглянул в глаза.
— Я вернусь! Управляйся без меня, ты теперь такой же боец, как и остальные.
— Управлюсь!
Саблин подошёл к телам Прохора и Усти, оглянулся на Талгата.
— Пожалуй, я лягу рядом, не хочется падать во время перехода.
— Как хотите.
— Пока, парни, я пошёл за Данимиром.
Саблин улёгся, сжал в кармане эргион, закрыл глаза, успокоил дыхание, и душа его как пушинка вылетела из тела.
Ринг под черепом
Пересадки из тела в тело, да ещё с грузом «души родича», — вещь непривычная, несмотря на солидную практику: оба Саблина не раз проделывали этот трюк в разных числомирах. Однако на сей раз пересаживалась целая команда, и главному дирижёру процесса — Дмитрию Дмитриевичу пришлось понапрягаться.
Сначала Саблин-2 переселил к себе «Я» Саблина-11.
Затем оба пересели в Талгата, где уже расположился ДД.
После этого Дмитрий Дмитриевич вернулся в своё тело в одиннадцатом превалитете, «везя» на себе пси-сферы трёх формонавтов, а уж оттуда пересел вместе с «пассажирами» в тело своего «родича» во втором превалитете.
Не теряя ни секунды, ДД взял под контроль сознание «родича», и ректор МПГУ поехал на своём служебном «мерине» не домой, в родные пенаты в районе Бибирево, а в издательство АНП, располагавшееся в башне Федерация столичного бизнес-центра «Москва-Сити».
Офис издательства АНП занимал пятый этаж башни и представлял собой единый зал, разделённый невысокими дымчато-стеклянными перегородками и шкафчиками с книгами на отдельные служебки. Поскольку ректор педуниверситета выглядел солидно и представительно, как настоящий серьёзный чиновник, охрана здания, а потом и охрана офиса на входе в издательство беспрепятственно пропустила Дмитрия Дмитриевича с его невидимым глазу сопровождением. Боялись только одного: что главный редактор АНП уже получил «передачу» и убыл из Москвы делать своё чёрное дело.
Однако тревожились напрасно, Николай Андрусович Наумёнков ещё не подозревал о существовании «братца» из двадцать второго числомира и занимался рутинной деятельностью издателя. Шёл восьмой час вечера, но он ещё находился на рабочем месте, в небольшом кабинетике, отгороженном от основного помещения полупрозрачными стенами. Большинство сотрудников редакции давно покинули рабочие места, и помещение почти полностью было погружено в тишину.
До кабинета главного редактора Дмитрия Дмитриевича провожала секретарша Наумёнкова, и пока шёл, он вёл мысленные переговоры с обоими Саблиными:
«Возможны два варианта, первый: Наумански уже находится в голове «родича» и занят развёрткой своей агентуры. Второй: его ещё нет, и главред занимается редакторскими делами. Поэтому мы должны быть готовы ко всему. В первом случае мы с ходу атакуем, во втором — располагаемся в его психике и ждём вселения Наумански. И в том, и в другом случае главное — не дать возможности гостю сбежать в своё родное тело. Исходя из этого, давайте распределим силы».
«Мы атакуем!» — сказал воинственно настроенный Саблин-11.
«Поддерживаю», — сказал Саблин-2.
«Тогда я играю роль блокирующего фактора. Хочу предупредить: Наумански, по отзывам, очень мощный формонавт, одно его появление здесь — уже доказательство его силы. Админ-22 не смог вселиться в своего «братца» без системы меркаб, а Наумански свободно бродит по мирам вниз числолестницы и вверх, аж до второго превалитета. Поэтому действовать надо быстро и жёстко!»
«Принято».
— Подождите секундочку, — сказала секретарша, красивая девушка-блондинка, — я доложу.
