— А он кто там?
— Канцелярская крыса, служит в департаменте контроля местной суздальской администрации, считает поступление и расходование денежных средств.
— Чиновник, однако. А Юстина?
— Она там Истанна, непосредственный начальник Прохора, чиновница до мозга костей. Но умопомрачительно красивая женщина, в молодости даже становилась «Мисс Суздаль».
— Круто! И ты с ней…
— Не я, а он, и не с ней, а вообще ни с кем. Да и она бы не подпустила такого. Кому нужен тихий, как мышь, программист-расчётчик? Хотя в мечтах он заходит далеко.
— Помоги ему.
— Боюсь, он умом тронется, коли я откроюсь. Пусть живёт как живётся, не всем можно помочь. Вот второму Прохору я надеюсь сослужить службу. Он очень удивил свою подругу, прилетев к ней на чемпионат мира по бейсджампингу в Норвегию. А она так похожа на Юстину, что у меня скулы сводит и сердце останавливается!
— Никак ты его ревнуешь?
— Не ревную — завидую.
— Когда ты успел выйти в «матрёшку»?
— Ты уснул, и я махнул во второй Ф-превалитет, поговорил со вторым Прохором. Он молодец, не рефлексирует, всё понимает, хотя очень рыхлый, редко сам принимает решения.
— Мне ты ничего не сказал.
— Не успел, ты утром куда-то сбежал.
— По лесу гулял, зарядку делал. Я сегодня уеду, но ненадолго, боюсь, нам скоро придётся съезжать отсюда.
— Почему?
— В деревне появились какие-то подозрительные личности, бродят вокруг, что-то высматривают, вынюхивают, изучают. Михась никого из них не знает, он и предупредил.
— Охотники?
— Не уверен, но кто тебе признается? Не подойдёшь ведь и не спросишь. Твоему «родичу» из второго превалитета легче, он махнул в Норвегию и в ус не дует, а нам ещё надо поискать, где остановиться, чтобы никто не догадался туда сунуться.
— В Антарктиду, — пошутил Прохор. — Или на Луну, там уже две станции работают.
— Может, придётся и в Антарктиду, — не принял шутки озабоченный Саблин.
— Ага, нас там ждут с распростёртыми объятиями.
— Я образно упомянул Антарктиду. Нужен неожиданный ход.
— Что ж, так и будем бегать по нычкам? Меня с работы выгонят, если я буду всё время отпрашиваться.
— Нужно срочно разработать стратегию поведения, что делать и на кого надеяться.
— Искать ДД.
— Поиск твоего ДД — это полдела, потом надо будет решать проблему с Охотниками. Отстреливать их нельзя, потому что они внедряются в нормальных людей, значит, придётся искать способ их нейтрализации.
Прохор задумался.
Данимир был прав, задача казалась почти неразрешимой, но решать её надо было поэтапно и в то же время быстро, круг охоты сужался, и Охотники скоро должны были объявиться в Клирово, если уже не объявились.
— Вставай, умывайся, я поговорю с Михасём. — Саблин накинул рубашку, вышел.
Мысли Прохора повернули в другую сторону. Он позавидовал Прохору-второму, сумевшему найти способ оторваться от предполагаемых соглядатаев. Захотелось увидеть Юстину, предложить ей вояж по заграницам, махнуть в Грецию или в Черногорию, где недавно побывал приятель Прохора Вадик Панкеев, сотрудник той же лаборатории. Вадик утверждал, что отдых в городке Будва на побережье Адриатического моря превзошёл все его ожидания. Жил он с женой и сыном в пятизвёздочном отеле «Литица» и взахлёб рассказывал о том, какие там хорошие люди, какой обслуживающий персонал, какие пейзажи и вообще всё здорово. Может быть, и в самом деле плюнуть на всё, уговорить Юстину и улететь в Черногорию?
Вернулся Саблин.
— Ты ещё лежишь? Хватит лентяйничать, Михась зовёт нас на рыбалку.
— На рыбалку надо рано утром выезжать, — неохотно расстался с мечтой Прохор.
— Он утверждает, что знает озерцо недалеко, в пяти километрах, где клёв не зависит от времени суток, сам рыбу прикармливал.
Прохор преодолел нежелание куда-то ехать, что-то делать и двигаться вообще, прыгнул к Саблину прямо с кровати, нанося ему три удара из разных положений: левой рукой, правой и коленом. Но Дан заблокировал удары, и они несколько секунд кружили по комнате, избегая столкновений с мебелью, «качали суплес», намечая удары и тут же организуя веерную защиту.
Прохор сдался первым, подставил ладонь, Саблин шлёпнул по ней своей ладонью, и оба спустились на первый этаж дома, где играла тихая музыка.
— Умывайся, — сказал Саблин, выходя на веранду.
Прохор скрылся в туалете, постоял под душем и тоже вышел на веранду в хорошем расположении духа, несмотря на высказанные Даном предположения о подозрительных личностях.
Саблин сидел за столом один.
— Михась скоро будет, завтракаем без него. Потом поедем на озеро, если ты не против.
— Рыбак я никакой, — признался Прохор, — но посижу у воды с удовольствием.
Саблин подвинул к себе тарелку с творожной запеканкой.
— Накладывай что душе угодно, ешь, все уже позавтракали и разбежались. Ты говорил, что навестил своего «родича».
— Мне не очень нравится его пофигизм, — оживился Прохор, накладывая себе салату. — Но я вижу, парень потихоньку оживает, меняется. Даже Устя это заметила, его подруга. Если будет двигаться в том же направлении, из него выйдет толк.
— О чём вы говорили?
— Я с ним поэкспериментировал.
— В каком смысле?
— Взял с собой в поход по числомирам.
Саблин недоверчиво отставил вилку.
— Каким образом?
— Он предложил подсоединиться, я согласился и подцепил его «эго». Объяснить не смогу, это произошло на уровне глубокой психики, на рефлексе, на воле, но главное — нам удалось объединиться, причём с первой же попытки, что удивительно.
— Ничего удивительного, вы родственные души.
— Скорее мы хорошо понимаем друг друга. Соображает он быстро, хотя в физическом плане предпочитает диван вместо турника.
— И где вы были?
— Мы путешествовали недолго, посетили всего три превалитета: двенадцатый — для разминки, потом семьдесят пятый Капрекар, узел двузначного самопорождённого числа, и мир трёхзначного репьюнита.
— Что такое репьюнит?
— Число, состоящее из одних единиц. Мы с тобой живём в двузначном репьюнит-мире — в одиннадцатом, следующий репьюнит — сто одиннадцатый, за ним тысяча сто одиннадцатый и так далее.
— Простенькие числа.
— Не скажи, у них тоже куча всяких сакральных свойств.
— Почему ты выбрал сто одиннадцатый репьюнит?
— Совершенно случайно, подумал, что я там не был.
