— А что там было у вас? — спросила она у
сосредоточенно ведущего машину, но при этом внимательно слушавшего ее Арсения.
— Да в принципе то же. Только мужиков этих мне не
демонстрировали — ограничились их фотографиями.
— Почему?
— Сказал следователю, что если это те двое, которые
только что были в его кабинете, то я их и так запомнил. И точно знаю, что
никогда в жизни не встречал. Что касается машины — это обычный
автогидроподъемник. Короче, специальный автомобиль для всяких
строительно-монтажных работ на высоте с такой специальной корзиной — люлька
называется. Видели, наверное, — туда становятся рабочие, их поднимают
вверх, вместе с инструментом.
Рита, у которой все услышанное выстроилось, наконец, в
логическую цепочку, тихо воскликнула:
— Так это они при помощи машины труп повесили?
— Не факт, что они. Но, похоже, без машины не обошлось.
Кажется, картинка складывается. Видели же, какая высота столба?
— А эта люлька — она дотянется?
— Я, конечно, не специалист, но там не менее десяти
метров. Следователь не сказал нам главного — кто покойный, кто задержанные и
почему их задержали. Даже не намекнул.
— Как же быть?
— Попробую выяснить через посредников, — несколько
туманно заявил Кудесников. — Только тогда поймем, имеет ли происходящее
отношение к вам лично, чего вы, собственно, и опасаетесь. Или мы просто
оказались втянутыми в события хоть и трагические, но прямого касательства к нам
не имеющие.
Темные делишки господина Папаскина. Почему
повесили Стручкова? Все тайное становится явным
Распрощавшись с Ритой, Кудесников отправился домой. По
дороге, еще в Соснах, он остановился возле киоска «Союзпечать» и закупил целую
кипу местной прессы в надежде почерпнуть какие-нибудь сведения и оттуда.
Мерса пришлось тащить в квартиру на руках — дорога его
утомила, он разомлел и, вместо того чтобы после долгого лежания на переднем
сиденье размять лапы, нагло повалился на асфальт.
Проглотив бутерброд и запив его чаем, Арсений позвонил
Белкину и обнаружил его неподалеку от собственного дома, в кафе, поедающим
шашлык из осетрины.
— Шикуешь? — спросил он, заглянув в поданное
меню. — Шашлычок недешевый. Развел кого-то на бабки? При твоих темпах
работы ты, вероятно, берешь гонорары сразу за целый год?
— От-от-от…
— Ладно-ладно, можешь не нервничать, я пошутил. Я люблю
шутить. Станешь обижаться — лучше нам сразу разойтись в разные стороны.
Белкин расходиться в разные стороны не пожелал и приступил к
рассказу, который занял в два раза больше времени, чем хотелось бы. Было
совершенно непонятно, как ему удалось «разговорить» Ариадну, учитывая столь
обременительный для всякого сыщика дефект речи. Приходилось признать, что этот
тип не так прост, как показалось вначале. Возможно, его недостатки в некоторые
моменты становились его достоинствами. Есть люди, которым неудобно прогнать
несчастного заику, да еще страдающего косоглазием.
Итак, вот что удалось выяснить Белкину. Спутницу Папаскина
звали Асей. Фамилии ее певица не знала, зато отлично знала самого бухгалтера,
который имел какие-то дела с ее папочкой.
— Дела с папой-золотопромышленником? Не могу поверить!
Золотопромышленник и главный бухгалтер концерна по производству упаковочных
изделий… Что у них может быть общего? — недоумевал Арсений. — У
золотопромышленника наверняка есть собственные бухгалтера, не хуже нашего
подопечного.
— Н-наверняка.
— А Папаскин, выходит, проворачивает свои темные
делишки вместе с этой красоткой Асей?
Белкин заявил, что — нет. Будто бы Ася участвует лишь в «презентационной»
части — знакомится на всяких вечеринках и тусовках с обеспеченными людьми,
успешными предпринимателями, и лишь потом в игру вступает Папаскин. Ариадна
уверена, что у этих двоих какой-то особый, тайный бизнес. Она и сама хотела бы
узнать — какой. А все потому, что Ася такая красивая, глаз не оторвать.
Привлекает к себе внимание. Спросила у папочки, у пары папиных приятелей, но те
вывернулись, отделались шуточками. Не захотели поддерживать разговор — и все
тут.
— Очень странно, — констатировал
Кудесников. — Ты понимаешь, что это просто глупость какая-то? Что может
предложить главный бухгалтер успешным дельцам? Если они успешные дельцы, в свои
финансовые дела они со стороны никогда никого не пустят. Аксиома.
— Ква-ква-квартира, — напомнил Белкин. —
Ноч-ноч-ночные от-от-отлучки.
— Да-да, вот именно, — подхватил
Кудесников. — Папаскин снимает квартиру и сидит там по ночам над бумагами.
А что, если… он продает какой-нибудь хитрый финансовый фокус? Изящную схему
ухода от налогов или что-то в этом роде? Как думаешь?
Если Белкин чего и думал, вслух он этого не сказал. Зато
пообещал Кудесникову пошустрить среди других гостей, побывавших на презентации,
а также последить за Папаскиным после службы — возможно, он встретится со своей
Асей за ужином или где-то еще. А Арсений тем временем должен был решить для
себя главный вопрос — стоит ли вообще лезть в это дело. Возможно, Ася — никакая
не любовница Папаскина, а просто партнерша по бизнес у.
Белкин возражал. Он сказал, что на вечеринке бухгалтер вел
себя достаточно фамильярно и незаметно для гостей распускал руки. Ася
воспринимала это как должное. И жене Папаскина следует об этом знать. Их обоих,
собственно, для того и нанимали…
Спровадив напарника, Кудесников решил, что неплохо было бы
узнать хоть что-нибудь о самом Белкине. Кажется, впервые в жизни он проявил
такую беспечность — оставил ночевать на диване практически бог знает кого.
Причем дважды. Да… Возможно, этот Белкин вовсе не такой идиот, каким показался
ему вначале. Конечно, еще в тот, первый раз, пока «напарник» спал, он заглянул
в его паспорт и удовлетворился тем, что этот тип не выдает себя ни за кого
другого.
Арсений не успел толком пожурить себя, как позвонила мама с
целым возом претензий.
— Ты вернулся из путешествия и не заехал ко мне? —
негодовала она. — Как ты мог? Для этой ведьмы у тебя нашлось время!
— Откуда ты узнала?.. — начал было Арсений.
— Я все знаю. Знаю, что ты с ней вместе в милицию
ездил… Страшная это женщина.
— Да не ведьма она, успокойся. Ну да, ее вызвали, я ее
подвез. Заодно и меня порасспросили. Это по поводу того случая, с повешенным на
столбе.
— Я знаю.
— Потом надо было Риту домой везти, да самому хотелось
отдохнуть.
— Ах, она уже Рита! Ты ее что, опекаешь? Я не знаю, как
оградить его от всякой нечисти, всю родню, всех знакомых подняла на ноги, чтобы
тебе организовать спокойный отдых, а ты… — Людмила Константиновна
задохнулась в приступе праведного гнева.
