Кудесников блефует. Загадки
экспериментальной клиники. В деле появляются иностранцы
С Петренко Кудесников разговаривал на ходу, хотя редко
позволял себе звонки по мобильнику за рулем. Дуракам, говорил он, жизнь дается
один раз. Он ехал знакомиться с руководителем клиники «Свет в конце тоннеля», в
которой раньше работала Рита. Хронологически период расцвета и неожиданный крах
этой самой клиники совпали с появлением неприятностей, которые, если верить
клиентке, продолжаются до сих пор. То есть напрямую эти события могут быть и не
связаны. Впрочем, заняться клиникой все равно стоит. Это прошлое Риты, и там
может быть скрыто множество всяких тайн.
Предварительный список сотрудников был составлен с помощью
клиентки, которая продиктовала не только имена, фамилии, телефоны, но даже и
домашние адреса. А первым в списке значился бывший директор клиники — Блинников
Олег Николаевич.
Теперь, когда неожиданная догадка Кудесникова подтвердилась,
стало ясно, что он чего-то не учел и не понял. Он следил за Папаскиным,
рассчитывая уличить его в супружеской измене. При этом знать не знал, что
Папаскин водит дружбу с красивой блондинкой по фамилии Стручкова. Он ни разу ее
не видел, ничего о ней не слышал и никак не мог вспугнуть.
Отдельно от дела о супружеской измене он взялся помогать
Рите Романченко, женщине, которая оказалась материной соседкой по даче. На
столбе возле Ритиного дома преступники повесили мужчину. Выяснилось, что это
муж таинственной Стручковой, Геннадий. Возникал вопрос: зачем Стручков ехал к
Рите Романченко? Рита никогда его в глаза не видела и фамилии его не слышала.
Кудесников в принципе допускал, что произошла какая-то
путаница и Стручков направлялся вовсе не к Рите, а к нему самому. Но откуда, в
таком случае, этот тип знал, что Кудесников находится в загородном доме
собственной мамочки в деревне Сосны? Откуда он вообще узнал про Кудесникова?
Пока что загадка была неразрешимой. Выходило одно — оба дела как-то загадочно
между собой связаны, и расследовать их нужно параллельно, другого выбора нет.
Кроме того, ни то ни другое не терпит отлагательства. Марину Папаскину
подозревают в убийстве мужа, а за Ритой Романченко кто-то охотится. Кроме того,
Кудесников ни на секунду не забывал, что в Египте за ним самим велось
наблюдение. Кто-то очень хотел удержать его за пределами родины, чтобы он не
вернулся обратно и не сделал… что? Ответа до сих пор не было.
Олег Николаевич Блинников никак не соответствовал своей
фамилии — не был ни круглым, ни рыхлым, ни масленым, ни даже горелым. Длинный,
сухощавый, седой, бледный мужчина лет шестидесяти встал из-за столика и
протянул Арсению руку. Одет Блинников был дорого, но не настолько, чтобы это
бросалось в глаза.
Встречу он назначил Кудесникову в модном ресторане на
бульварах. Там, рядом, у него было какое-то дело, ближе к вечеру он надолго
улетал в Швецию, поэтому все, что он предложил Арсению, — час на обед и
разговоры. Блинников без интереса повертел визитку Кудесникова, на которой
скромно значились лишь фамилия, имя и отчество, и спросил:
— Так о чем вы хотели со мной переговорить? Легенду
Арсений разработал еще вчера вечером, поэтому уверенно приступил к делу:
— Простите, я не силен в медицинской иерархии. Как мне
лучше обращаться к вам — доктор, профессор…
— Обращайтесь ко мне по имени и отчеству, —
перебил его Блинников. — Так в чем дело? Вы по телефону намекали на
какое-то серьезное предложение. Я слушаю.
— Видите ли, Олег Николаевич, — ничуть не смутившись
суровостью собеседника, продолжил Кудесников. — Миссия моя, если можно так
выразиться, двоякая. Началось все с проблем личного характера — общее
недомогание, головокружение, подавленное настроение. Потом стало хуже —
какие-то боли в позвоночнике, головные боли, бессонница. Работать почти не мог.
И главное — всех врачей, самых дорогих обошел, а результатов нет. Да, совсем
забыл вам сказать — я большей частью в Америке работаю, немного — в Западной
Европе. Так что лечили меня хорошие специалисты и за большие деньги. Не
вылечили, только хуже стало. Устал я от традиционных методов лечения, думал уже
к экстрасенсам обращаться, целителям каким-нибудь из джунглей. Но в Штатах,
сами знаете, какое отношение ко всему этому. И тут один американец — мы периодически
сталкивались на вечеринках у общих знакомых — посоветовал: поезжайте к себе в
Россию, обратитесь в клинику доктора Блинникова. Там людей ставят на ноги
быстро, практически вне зависимости от диагноза. Он мне сказал, что дважды
проходил курс лечения у вас. Результаты, говорит, самые отрадные. Было это
где-то с год назад. Но выбраться на родину я смог только сейчас. Приехал — а
клиника, оказывается, закрыта. Хорошо, у меня ваш мобильный был.
— А как зовут вашего американского знакомого? Не
помните?
— Почему не помню, — изобразил недоумение,
граничащее с обидой, Кудесников, — мы не были близкими друзьями, но
встречались нередко. Говард Хейли, известный в прошлом финансист.
Вся эта история а-ля Штирлиц была придумана Кудесниковым,
чтобы его появление выглядело правдоподобным. Прийти к Блинникову в качестве
частного детектива — значило сразу обречь все дело на провал. По его просьбе
Рита долго вспоминала, кто из их зарубежных клиентов более всего подходил на
роль рекомендателя. Условий для утверждения на эту почетную роль было два.
Первое — человек должен быть мертв. Второе — мертв не более года. В итоге
подходящая кандидатура была найдена.
— Да, — задумчиво глядя на Арсения, промолвил
Блинников. — Лечился у нас такой пациент.
Было не совсем понятно — то ли он не знал о смерти Хейли, то
ли плохо помнил его, ведь счет клиентов шел на сотни, если не на тысячи. Или же
доктор давал возможность Кудесникову до конца проявить свою информированность.
— Не знаю, в курсе ли вы, — сделав скорбное лицо,
вновь заговорил Кудесников, — но Говард, к сожалению, умер. Он был старый,
но еще полный энергии человек. Он очень хотел снова приехать к вам, но — увы.
Впрочем, он искренне полагал, что вы ему подарили не один год жизни.
— Да, да. Я в курсе. — Похоже, Блинников не собирался
разводить тут сантименты и горевать о безвременной кончине человека, который,
кстати, наверняка принес клинике кучу денег. Однако Арсению это признание было
весьма полезно — именно в это время вокруг клиники полыхает скандал, ее уже
практически закрыли, а руководитель, оказывается, держит руку на пульсе —
контролирует контингент.
Между тем обед шел своим чередом. К тому моменту, когда
Арсений приступил ко второй части своей произвольной программы, Блинников
заканчивал расправу над куском какого-то экзотического мяса.
— Так вот, — возвращаясь от безвременно ушедших к
делам пока еще живущих, продолжил Кудесников, — я хотел выяснить, сможете
ли вы, Олег Николаевич, устроить мне консультацию и лечение. Я знаю о том
скандале, после которого вас лишили лицензии, обо всех ваших проблемах…
— Обо всех проблемах вы вряд ли можете знать, —
усмехнулся Блинников. — Хотя… Вы, собственно, чем занимаетесь? Если не
секрет.
