День еще только начинал угасать. Оставив машину в заранее
намеченном укрытии, Кудесников выбрался наружу и, взяв кота на поводок, по
опушке леса подкрался к Соснам. Все это время он ждал, что позвонит Белкин, но
тот не только не звонил, но даже и к телефону не подходил. Арсений представил,
как он гуляет у своей мамы на дне рождения, какие выкидывает коленца, и
усмехнулся. Главное, чтобы по дороге этот недотепа не вляпался в какие-нибудь
неприятности. В кармане у него будет лежать план деревни — прямо как у
Стручкова, когда его повесили на столбе. Н-да, неприятная аналогия.
Он позвонил Рите, убедился, что у нее все в порядке — двери
и окна заперты, она с кошками внутри, в безопасности. Прошла последняя
электричка, но Белкин на ней не приехал. Арсений решил, что, может, оно и к
лучшему. Еще неизвестно, как напарничек поведет себя в чрезвычайных
обстоятельствах.
Деревня давно погрузилась в сон. Кое-где еще светились окна
— в основном в коттеджах дачников. Местные жители, поднимавшиеся с петухами, давно
уже спали. Хорошо освещен был лишь кусочек центральной улицы — фонари там
стояли близко друг к другу. Здесь же, на участке, где притаились Кудесников с
котом, все напоминало зловещие декорации. Фонарь светил слабо, выхватывая из
темноты лишь пятачок травы перед калиткой. Неровно стесанная с одного края луна
была сегодня какой-то особенно бледной, и единственное, на что ее
хватало, — это посеребрить листья смородины да верхушку забора.
Кудесников, затаившийся возле чучела, раскинувшего руки
навстречу ветру, неожиданно почувствовал холодок в желудке. Он знал это
состояние. Что-то должно было случиться. Прямо сейчас. Не успел он об этом
подумать, как где-то далеко-далеко, в стороне от деревни, послышалось
тарахтение мотора. Тарахтение было отчетливым, и оно, несомненно, приближалось.
Кудесников встал, стараясь слиться с чучелом в единое целое, и даже расставил
руки в стороны, пытаясь отыскать глазами дорогу и фары на ней. Ясно, что
тарахтело некое транспортное средство, но какое конкретно, он затруднился бы
сказать.
Звук совершенно явно приближался, однако света фар видно не
было. Если что-то и ехало по дороге, то в полной темноте, хотя и на довольно
большой скорости. Наконец это что-то подлетело к самой деревне. И тут с ним
произошло странное. Мотор взревел, потом еще раз, и до ушей Арсения донесся
далекий, но довольно громкий вскрик, а вслед за ним над деревней прокатился
жалобный вопль. Кто это кричал — мужчина, женщина, неведомое существо?
Кудесникову стало не по себе, он отлепился от чучела,
пригнулся и метнулся на террасу, затаившись возле балясины. Мерседес, припав к
земле, шмыгнул в смородиновые кусты, тонко дзенькая цепочкой. Возможно, это
тарахтение на краю деревни, эти крики — всего лишь отвлекающий маневр, уловка
преступников, тотчас подумал Арсений. Если он помчится смотреть, что случилось,
убийца может воспользоваться моментом и проникнуть в дом.
Тем временем мотор, к чему бы он ни был приделан, затарахтел
уже где-то совсем близко. Теперь это было не то прежнее мерное тарахтение,
которое не вызывает никаких эмоций, кроме раздражения. Оно перемежалось
взвизгами и всхлипами мотора, который то затихал, то снова набирал силу.
Арсений впился глазами в небольшой участок дороги перед домом, попадавший в его
поле зрения. В ту же секунду перед его изумленным взором по этому участку с
топотом пронеслось что-то живое и черное, а вслед за ним тоже живое, тоже
черное, но сидящее верхом на мопеде. Через минуту раздался грохот, по соседнему
забору прошла судорога, и все неожиданно стихло, как будто и не было ничего.
Кудесников сбежал с крыльца и, прижимаясь к стене, быстро
обошел дом. Все было тихо. Рита наверняка не спала, но свет не включила, даже
если и слышала шум снаружи. Так они с ней договорились. Сделав круг, он
вернулся к крыльцу и в ту же секунду увидел, что кто-то лезет через забор.
Вернее, не через забор, а через калитку — забор был слишком высок. Этот кто-то
уже перекинул через него одну ногу, а головой все еще находился по ту сторону.
Воспользовавшись этим, Арсений метнулся по дорожке и, коротко выдохнув,
навалился сверху.
Сцепившись, противники свалились на землю, и тут снизу,
из-под Кудесникова донеслось знакомое заикание:
— Ар-ар-ар…
— Тьфу, чтоб тебя! — прошипел тот, вскакивая и
поднимая Белкина за шкирку.
Очутившись с ним лицом к лицу, Арсений увидел, что тот
насмерть перепуган, и глаза у него вращаются, словно две маленькие рулетки. Он
вырвал руку и теперь показывал куда-то вверх, пытаясь вытолкнуть из себя важное
сообщение:
— Я его вид-вид-вид…
Арсений ахнул и, не дослушав, кинулся к дому. Наверху, под
крышей, находилось окно, ведущее на чердак. Оно было приоткрыто. И как это он
не проверил? Не заметил? Не заставил Риту обойти весь дом сверху донизу?! Если
Белкин кого-то видел наверху, а сейчас этого кого-то нет, значит, он уже
внутри! Там, перед этим окном, была довольно приличная площадка, до которой
можно было добраться, перепрыгнув на нее с соседнего разлапистого дерева.
Арсений почему-то решил, что преступник захочет открыть окно на первом этаже
или взломать замок на входной двери. Какой он осел! Впрочем, если бы не это
дурацкое тарахтение, он наверняка бы услышал, как кто-то взбирается по стволу.
Сделать это бесшумно просто невозможно. Но он отвлекся, и все едва не
закончилось самым плачевным образом…
Дверь по требованию Арсения Рита закрыла только на ключ, а
не на засов. Он предвидел такую ситуацию — вдруг нужно будет срочно прийти на
помощь? Не медля ни секунды, они вдвоем с Белкиным бросились к крыльцу. Замок
тихо щелкнул.
Стараясь не шуметь, чтобы не спровоцировать убийцу на
молниеносное нападение, они друг за другом проскользнули в дом. Кудесников
прижал Белкина к стене и приложил палец к губам. Прислушался, чтобы понять, где
находится враг. Внутри было темно, но все же слабый свет, проникавший в окна,
позволял видеть очертания предметов и друг друга.
Враг почему-то был на кухне. Они услышали, как он ходит там,
поскрипывая половицами. Звякнула тарелка, еще раз. Арсений и Белкин изумленно
переглянулись. Он что, решил перед убийством подкрепиться? Неожиданно раздался
душераздирающий «взмяк» — обычно так орет кошка, когда ей наступают на хвост.
Послышалось сдавленное чертыханье, за которым последовало грозное шипение и
досадливый вскрик.
Арсений решил, что сейчас самый подходящий момент для
нападения. Он сделал мощный рывок, в два прыжка оказался возле кухни, влетел
внутрь и прыгнул на человека, который стоял возле стола и изо всех сил дрыгал
ногой, пытаясь сбросить черное свирепое создание, вцепившееся ему в брючину
всеми четырьмя лапами и, вероятно, еще и зубами.
— Белкин! — крикнул Арсений, прижав незнакомца к
полу и заломив ему руку за спину. — Свет включи!
Свет сразу вспыхнул, и пришлось ненадолго зажмуриться, чтобы
к нему привыкнуть. Тотчас со второго этажа прилетела Рита. Она явно не
ложилась, потому что была в спортивном костюме и кроссовках. Кошка черной
молнией метнулась к ней и припала к ногам хозяйки. Рита схватила ее и прижала к
себе, приговаривая:
