– Неужели?! – ужаснулась Лионелла. – И у меня?
– И у вас, – подтвердил следователь.
– Надеюсь, вы сейчас смотрите не одну из этих… интимных записей? – поинтересовалась она.
– За кого вы меня принимаете?
– За глупого сыщика…
– Что-о-о-о?! – взревел Фирсов. Но взревел не сразу, потому что две секунды не мог поверить своим ушам. – Как вы смеете… Кто вам позволил…
– Что еще сказать о следователе, который отказывается взять преступника с поличным?
– Что это значит?
– Это значит, что, пока мы с вами говорим, Петр Терсков хозяйничает в доме Ольшанского.
– Кто сказал?
– Я.
– Это понятно. Откуда вы узнали об этом?
– Ночью наш охранник видел каких-то людей возле дома Кирилла.
– Это может быть кто угодно.
– Не может.
– Вы говорили с Ольшанским?
– Только что. Он летит с нами.
– Что, по-вашему, Терсков делает в доме?
– Ищет эфемерные драгоценности.
– Что?!
Лионелла повторила, четко выговаривая каждое слово:
– Он ищет драгоценности Инессы Ольшанской.
– Но вы говорили, что их растащили родственники после ее смерти.
– Может быть. Но возможно, и нет.
– Вы говорите загадками. И после этого рассчитываете, что я приму всерьез всю эту чушь.
– А что еще вам останется?
– Бросьте! У вас есть более или менее весомые аргументы?
– Думаю, что нянька Марфуша рассказала Терскову про то, что Инесса прятала свои драгоценности в разных местах.
– Помню. А потом куда-то записывала.
– Вот видите.
– Ничего не вижу. Вы мешаете мне работать.
Пришел черед последнего аргумента, и Лионелла спросила:
– Как вы думаете, для чего Терскову был нужен именно этот дом? Ради чего он решился на преступление?
– У меня записи наблюдений… – Сопротивление Фирсова было почти сломлено.
– Они в ноутбуке?
– Да.
– Ну так возьмите его с собой.
В Пулково-3 прибыли практически одновременно. Лев – на «Роллс-Ройсе» приятеля, Лионелла и Кирилл на арендованном «Мерседесе», Егор Петрович – на такси.
Перед посадкой в бизнес-джет Фирсов позвонил московским коллегам и вызвал к дому Ольшанского оперативную группу, с условием, что оперативники дождутся его.
Когда самолет взлетел, Лионелла спросила у Фирсова:
– Что там за история? Расскажите.
Недоверчиво покосившись на Кирилла, он все же сказал:
– В рамках следственных мероприятий по факту пожара в гостинице Терскова были проведены задержания и обыски у ответственных лиц, в частности у специалиста по обеспечению пожарной безопасности.
– Его задержали?
– Обязательно. Как говорится, до выяснения обстоятельств. Тем более что сам Терсков сбежал. Однако дело совсем не в том.
– В чем же? – заинтересованно спросил Лев.
– Этот самый специалист…
– По обеспечению пожарной безопасности, – нетерпеливо подсказала Лионелла.
– Он по совместительству был айтишником. – Для ясности Фирсов пояснил: – Сигнализация, Интернет, компьютеры и, как выяснилось, тотальная система наблюдения за постояльцами.
– Это недоказуемо, – сказал Кирилл. – Все сгорело.
– Не скажите, – Фирсов намеренно интриговал и тянул с подачей самой ценной, на его взгляд, информации. – Представьте себе, коробки с накопителями хранились у этого перца дома. Компромат на сотни людей, когда-либо проживавших в отеле Терскова.
– Может быть, просто записи? – спросила Лионелла.
– Компромат, – сказал будто обрубил Фирсов. – Айтишник дал показания. Терсков сам отсматривал материалы, выбирая самое ценное. И тратил на это по многу часов в день.
– Теперь ясно, как в его лапах очутился этот бедняга, – сказал, усмехнувшись, Лев.
– Кто? – уточнил Фирсов.
– Ваш игрун, этот Шмельцов. Петр Терсков – профессиональный шантажист и, судя по всему, в совершенстве владеет своим ремеслом.
– Вот здесь, – Фирсов показал информационный накопитель, – здесь заключены ответы на все наши вопросы. – Он перевел взгляд на Ольшанского, который расположился в кресле напротив. – А также ваша, Кирилл, судьба.
В течение всего полета Фирсов изучал записи камер наблюдения на своем ноутбуке. И когда самолет приземлился в московском аэропорту, ему позвонили из Питера. Он долго разговаривал. Остальные буквально сверлили его взглядами.
Закончив разговор, Фирсов сказал:
– Звонил второй следователь. Шмельцов узнал об изъятии записей и прибыл в управление с двумя адвокатами. Дал первые показания. Речь идет о сделке со следствием.
– В чем его обвиняют? – спросила Лионелла.
– В соучастии.
– Виновен в смерти альфонса?
– Терсков использовал его как пособника. Шмельцову поручили вызвать Ольшанского в Санкт-Петербург, получить его отпечатки на оружии и, при обнаружении трупа, вызвать полицию. Но все изначально пошло не так.
И едва только Фирсов закончил последнюю фразу, послышалось трехголосое:
– Что?
Он усмехнулся:
– С таким изысканным джентльменом случилась прозаическая и нелепая вещь. На ужин он съел мидий, и у него началось расстройство желудка. Всю игру Шмельцов промучился и, как только появилась возможность, рванул в свой номер. Но там на пути к туалету возник Ольшанский. Шмельцов по-быстрому передал обещанные деньги и, вместо того чтобы пройти в спальню, увидеть мертвеца и вызвать полицию, сиганул в туалет.
– Что было потом? – спросил Лев Новицкий.
– Наш друг ушел, – Фирсов благосклонно посмотрел на Кирилла. – И вместо него в номере оказалась твоя жена.
– Что было неожиданностью для самого Шмельцова, – дополнила Лионелла.
– Для него это был настоящий удар.
В разговор вмешался Кирилл:
– Когда я уходил, я предупредил Шмельцова.
– Но как?
– Через дверь. Он в это время был в туалете, я – в коридоре.
Фирсов покачал головой:
– Не знаю, как именно он планировал выправить ситуацию, – следователь перевел взгляд на Лионеллу. – Но вас точно не рассчитывал встретить в своем номере.
Лионелла спросила:
– Тогда объясните, для чего на этого беднягу надели мое платье?
