– Здесь все так и было.
– Нет, не так! – разгневанно воскликнула Лионелла. – Все лежало аккуратненько, одно к одному. – Заметив валявшуюся на полу фотографию Греты Гарбо, она подняла ее. – Чертовы вандалы…
– По какому праву вы сюда ворвались?! – крикнул Терсков, и всем вдруг показалось, что все это время он набирался сил, чтобы выкрикнуть эту фразу. Но за первой последовала вторая: – По документам дом принадлежит ей! – он кивнул на Криволуцкую.
Но та не отреагировала на его подачу, а вновь набрала слюну и, не особо прицеливаясь, плюнула в Лионеллу:
– Шалава…
Та ловко отскочила и с издевкой спросила:
– Это ревность?
– Ты с моим Петей…
– Только ресторан. – Что за дуреха, она огляделась.
Ни в ком не найдя поддержки, Лионелла отошла на безопасное расстояние и стала крутить в руках рамку с фотографией Греты Гарбо.
– И ты рассчитывал найти здесь сокровища? – Кирилл Ольшанский презрительно сощурил глаза.
– Кто сказал? – Терсков нервно сглотнул.
– Здесь всем известно, что нянька Марфуша – твоя бабка.
Терсков опустил голову, и когда он снова ее поднял, в его глазах была ненависть:
– Вместо того чтобы нянчить своих внуков, она вам, толстопузым, задницы подтирала.
Вперед выступила Лионелла:
– У Кирилла родители умерли. Как вы можете?
– Заткнись! Зачем вообще ты в это дело залезла?! – Терсков перевел взгляд на Новицкого: – Ле-е-е-ев… Царь зверей. Не-на-ви-жу.
– Стукач, – тихо сказал Новицкий и добавил: – Убийца.
– Ну хватит! – Фирсов прошел к дивану и остановился напротив Терскова.
– Что-нибудь нашли?
Тот сплюнул:
– Да что тут найдешь…
– Ну, что ж… Тогда сообщаю, что по обвинению в убийстве, поджоге и шантаже вы, гражданин Терсков, арестованы. – Фирсов почесал в затылке. – Да, чуть не забыл самое главное – за некачественное оказание услуг.
– Постойте…
Все обернулись на Лионеллу.
– Что такое? – спросил Фирсов.
Лионелла молча показала фотографию Греты Гарбо. Только теперь она была без своей рамки.
– Что вы молчите? – взглянув на фотографию, Фирсов перевел надпись с английского: – Ефиму – с любовью… И что?
Она перевернула снимок и показала оборот. К ней кинулся Кирилл:
– Дай! – Он забрал фотографию и спустя мгновенье сказал: – Это план!
– Так-так… – Фирсов приблизился.
– Вот – дом, – Кирилл возил пальцем по рисунку. – Изображено весьма схематично и, я бы сказал, приблизительно…
– Это что? – ткнул пальцем Фирсов.
– Где? – Кирилл приблизил снимок к глазам. – Кажется, крест.
– Вы не поняли. На вашем участке что здесь находится?
– Сарай.
– Используется?
– В каком смысле?
– В прямом!
– В нем садовый инвентарь… Но, как вы успели заметить, сад не ухожен…
– На черта мне сдался ваш сад! – крикнул ему Фирсов. – Сарай заперт?
– Сейчас поищу ключи. – В больничной пижаме и шлепанцах Кирилл выглядел немного комично.
– Давайте быстрее! – напутствовал его Фирсов и, когда Кирилл уже спускался по лестнице, направился вслед за ним.
Не сговариваясь, все тоже сошли на первый этаж. Опасаясь пропустить самое интересное, оперативники прихватили с собой Терскова и Криволуцкую. Было видно, с каким болезненным любопытством те ожидали развязки.
– Вот! – Кирилл вышел из кладовки, держа в руках ржавый ключ.
– Идемте! – скомандовал Фирсов и первым вышел из дома.
Кирилл включил во дворе свет и через заросший, густой сад повел многочисленную группу в глубь участка.
Там, у забора, стояла замшелая, покосившаяся халупа.
– Этот? – строго спросил Фирсов.
– Он, – ответил Кирилл.
– Открывайте!
Немного повозившись с замком, Кирилл попросил:
– Кто-нибудь, посветите!
К нему подошел старший оперативник и включил фонарь телефона.
– Никак…
– Дай-ка я. – Оперативник оттеснил Кирилла плечом и с силой налег на дверь.
Та хряснула и ввалилась внутрь сарая вместе с косяком и замком.
Фирсов первым вошел внутрь, за ним втиснулся Кирилл. Сарай был небольшим. Двоим крупным мужчинам в нем было тесно. Тем не менее они сноровисто начали выкидывать из него метлы, грабли, лопаты и прочий садовый инвентарь.
После метел и лопат из сарая полетели дощатые ящики для хранения овощей, пустые канистры и сломанные зонты. Когда все стихло, в дверном проеме показался Кирилл. В его руках была запыленная палехская шкатулка. Ее огромный размер вызывал такие же большие надежды.
– Господи… – вырвалось у Лионеллы. Она подступила ближе и откинула крышку.
Старший оперативник снова включил фонарь. В шкатулке, поверх внушительной горки драгоценностей, покоилась бриллиантовая диадема.
– А-а-а-а!! – Терсков разбежался и врезался головой в Кирилла.
Тот начал падать, но Лионелла успела перехватить шкатулку.
– Уведите его в дом! – приказал Фирсов.
Терскова увели. У сарая, кроме Льва, Кирилла, Лионеллы и Фирсова, остался только руководитель оперативников.
Кирилл поднялся с земли, и Лионелла вернула ему шкатулку.
– Нужно сдавать… – сказал оперативник.
– Что? – удивился Фирсов.
– Клад.
В ответ на это Фирсов обнял Кирилла и выразительно посмотрел на оперативника:
– Это, дружище, не клад.
– А что же?
– Это гарантированное законом наследство!
– Идем домой, – шепнул Лев, обнял жену, и они пошли через сад к воротам.
Глава 34
1936 год Брентвуд, Лос-Анджелес, США
– Все красивые девушки так рвутся в артистки, – сообщила Ефиму соседка по сиденью, пятидесятилетняя домохозяйка из Техаса. – Не находите, что это глупо?
Ольшанский пожал плечами:
– Иногда кому-то везет.
– Таких смазливых девчонок в Голливуде пруд пруди.
– Статисты на съемочной площадке тоже нужны, – заметил Ефим.
Из динамика донесся громкий голос экскурсовода:
– Слева на холме находится особняк великой кинозвезды Джоан Кроуфорд!
