Мой самый страшный страх – это страх за детей. Если что – я этого не прощу себе никогда, и в этом я, наверное, неоригинален. Страх за детей присутствует всегда. И я прекрасно понимаю, что это всего лишь паранойя, но с другой стороны, оглянись – мир в последнее время стал совсем жестким. Он все время подбрасывает нам повод для страха за своих самых близких.
Кроме того, есть у меня еще один страх: боюсь утонуть, причем именно провалиться под лед. Чудовищная смерть, никто не станет спорить. Однажды я шел по замерзшему озеру и услышал такой страшный звук «У-у-у-у-у-у-х-х-х-х-х-х!», и смотрю – трещина по льду пошла.
Я замер. И почему-то так явно себе представил, как это – оказаться подо льдом, в полной беспомощности, со сведенными от ледяной воды руками и ногами, что мне показалось, в одной из прошлых жизней я погиб именно так, в ледяной воде подо льдом. А притащить с собой страх из прошлых жизней – вполне обычное дело. Сильный страх оставляет глубокие следы в сознании.
Страшно бывает выйти из машины, когда на тебя с битой в руке несется кто-то разъяренный. Недавно впервые в жизни решил не выходить, не реагировать на провокацию. Герой с трепанацией черепа? Ну не очень понятно, кому это надо. Для меня в такие моменты важно в первую очередь прояснить ситуацию. Кто прав, кто виноват. Без биты. И это надо делать, не потеряв лицо. Страшно потерять лицо, это да. А мудрость гласит: не потерять лицо очень просто – надо вовремя умереть. Это самурайская тема. И это не в плане имиджа, нет. Это твоя внутренняя этика, твои внутренние прокурор и адвокат. Когда твоего друга бьют в туалете, а ты вышел на улицу покурить, типа я тут ни при чем, – вот тут ты потерял лицо. А мог бы заступиться за друга. Вот мой приоритет. Приведу в пример историю, когда мы с моим другом и учителем, ранее упомянутым Папой Сашей, с которым мы вместе когда-то работали на кладбище, ехали вместе на машине и увидели, как идущие перед нами «жигули» прямо специально вильнули на дороге, чтобы сбить собаку, перебегавшую дорогу. Мы прижали «жигули» к обочине и увидели, как в замедленной съемке: оттуда выходят четверо кавказцев с арматурой в руках.
Ну и что? Ну погнули они свою арматуру о Папу Сашу. Зато нам с ним не было за себя стыдно.
Да, и еще я боюсь змей. Тут обойдусь без особых комментариев. Мне кажется, любовь к змеям, особенно ядовитым, – это развлечение, рассчитанное на очень специфических людей. При этом я совершенно спокойно прыгаю с парашютом, а такое экстремальное развлечение, как банджи-джампинг, ни разу не заставило мои колени трястись – прыгну и глазом не моргну. Потому что страх – это не паника, не адреналин. Это когда ты весь скукожился и лежишь, боишься.
Вследствие моей альфа-природы есть вещи, которые я в принципе не могу себе позволить. Пугаться чего-то, бояться… Не моя тема, как говорится. Тут недавно на отдыхе перед детьми показал «класс» – сиганул с девятиметровой скалы в море. Произвел впечатление.
Вообще от страха спасает одно очень действенное средство. Это честность. Честность перед самим собой. И если волком овладел страх, он встречается с ним лицом к лицу. Почуяв неладное, волк побежит проверять свою территорию, он не станет прятаться. Он примет вызов.
ЖИВИТЕ ТАК, КАК ВАМ ХОЧЕТСЯ,
А НЕ КАК «СЛОЖИЛОСЬ»,
БУДЬТЕ ХОЗЯЕВАМИ СВОЕЙ СУДЬБЫ.
БУДЬТЕ ЧЕСТНЫ ПЕРЕД САМИМИ СОБОЙ.
И ВЫ БУДЕТЕ СЧАСТЛИВЫ.
21. Честность
О природе честности и лжи, о том, почему честность может и должна стать одним из основных принципов человека, ступившего на путь развития.
Волк не станет лгать. Ему это незачем. Природа лжи изначально порочна, грязна, и репутация ее запятнана. Вол к же пребывает в чистоте. Он пребывает в природе, а там нет лжи. Есть дождь, это по-честному. Есть минус тридцать, и кто-то замерзает насмерть, но это тоже по-честному. Бывает в природе и плюс сорок в тени, и кто-то не сможет выжить в такую жару. Но это тоже по-честному. Никто ничего из себя не строит, не воображает. Бабочка не полетит в снежную бурю, она не станет делать вид, что она волк.
Для меня честность – это моя работа. Это поддержание определенной планки, определенного уровня, некогда достигнутого, и который я ни на йоту не опущу ниже своих стандартов, довольно высоких, надо сказать.
Я всегда являюсь подтверждением того, что я транслирую людям. Если я говорю, что бегаю каждый день, будьте уверены – в любую погоду я действительно бегу. Если я говорю, что регулярно практикую лечебное голодание, довольно суровое испытание, надо сказать, то это именно и значит, что я действительно время от времени ухожу в голод. Западные груп-лидеры, которые по три часа объясняют словами динамическую медитацию, вместо того чтобы показывать и, наконец, действовать, – это нечестно. Одного только появления на публике Свами Прашантама на самом деле не совсем-то достаточно для того, чтобы что-то почерпнуть, нужен опыт, а опыт точить лясы – это пустопорожнее, уж поверьте.
Я не верю диетологам с лишним весом и запахом изо рта. Ну не верю я им, потому что они не являются примером своего учения, они не его результат.
Однажды мы с Амийо Дэвиенн, некогда моей партнершей по духовно-телесным практикам, были во Франции с семинарами и тренингами. И сидели в кафе, выпили немного вина за обедом. И Амийо вдруг говорит: «Сегодня позволим себе немного выпить, а завтра опять будем правильными терапистами». Лично я против таких вот ярлыков, которые по сути своей ничего не значат. А любые маски, которые надевают, чтобы казаться кем-то, только вводят окружающих в заблуждение, а это не есть хорошо. Я запротестовал. Как же так? Вот я сижу за столиком, обедаю. А вот я веду семинар. И вообще-то мне хотелось бы верить, что я при этом остаюсь самим собой, одним и тем же человеком. На что Амийо возразила: «Все мы на семинарах и тренингах играем какую-то свою роль…» Но, друзья, это точно не про меня. Никаких игр и никаких ролей, никаких суфлеров! Увольте! Я всегда остаюсь самим собой. И я уверен, это именно та причина, почему люди ходят ко мне на семинары. Одна женщина, посетительница моих групповых занятий, однажды мне сказала очень веселую вещь: «Даши, ты всегда свистишь туда, куда нужно!» А кто-то вообще приходит послушать мои анекдоты.
Иллюзия – это как такой тонкий самообман. Ведь основная пища ума – это драма. Поэтому сначала ум подкидывает вам некую приятную иллюзию, а потом эта иллюзия в обязательном порядке терпит полный крах при столкновении с реальностью. И вот мы имеем драму, без которой ну просто жить не можем. Хотя выражение «крушение иллюзий» всегда вызывает такое трагичное опустошающее чувство в душе. Но это кокетство. Наш ум очень любит пострадать и пожалеть себя. И от него никуда не убежишь – ум настолько многогранен, что он всегда найдет способ обмануть тебя. Поэтому только честность и осознанность. Только так.
