— Да, и неон тоже.
— Забываешь простейшие вещи, — укоризненно заметил отец.
Неон мне был не нужен, но я не могла ему этого сказать.
Сварку алюминия необходимо проводить в нейтральной среде, чтобы поверхность не окислялась. На Земле для этого используют аргон, просто потому, что его там хоть завались. Но на Луне нет благородных газов и их приходится завозить с Земли. Неон весит вполовину меньше аргона, поэтому мы используем неон. Я собиралась проводить сварку в вакууме, так что мне неон был не нужен. Нет кислорода — нет окисления. Но я не хотела, чтобы отец понял, что я буду делать. К тому же, я собиралась резать сталь, а не алюминий. Но опять же — ему незачем было об этом знать.
— Так зачем тебе сварочный аппарат? — поинтересовался отец.
— Собираюсь устанавливать воздушное убежище для одной знакомой.
Я лгала отцу столько раз, что не упомнишь, особенно когда была подростком. И всякий раз без исключения я чувствовала себя при этом гнусно.
— А почему твоя знакомая не хочет нанять сварщика?
— Она уже наняла. Это я и есть.
— Ах, ты теперь еще и сварщик? — Отец театрально округлил глаза. — А сколько раз ты мне твердила, что не хочешь этим заниматься?
Я вздохнула:
— Пап, это просто приятельница, которая хочет устроить убежище у себя в спальне. Я даже денег с нее почти не беру.
Установка воздушного убежища была самым обычным делом, особенно среди вновь прибывших иммигрантов. У новичков обычно настоящая паранойя насчет «смертоносного вакуума за стенами». Это абсолютно иррациональное чувство — стены куполов Артемиды исключительно надежны, но страх редко бывает логически обоснован. На практике эти убежища очень скоро превращаются просто в очередной стенной шкаф.
— И какая часть вашего договора незаконна?
Я обиженно глянула на него:
— С чего ты решил, что что–то обязательно незаконно?
— Так что там незаконно? — повторил отец.
— Ее квартира в Армстронге прилегает к внутренней стене купола. Так что мне придется приварить убежище непосредственно к стене сферы. В таких случаях правила требуют проведения целой кучи дополнительных проверок, а она просто не может себе это позволить.
Отец только фыркнул:
— Бессмысленная бюрократическая волокита. Даже самый тупой новичок не в состоянии повредить алюминиевую плиту толщиной в шесть сантиметров.
— Вот–вот, и я то же самое говорю.
Он сложил руки и нахмурился:
— Эти городские ограничения — только лишние препятствия для бизнеса…
— Ты мне это рассказываешь?!
— Ладно. Возьми все, что нужно. Но тебе придется возместить мне стоимость ацетилена и неона.
— Само собой, — ответила я.
— Ты в порядке? Выглядишь бледновато.
Меня уже тошнило от этой ситуации. То, что пришлось врать отцу, заставило меня снова почувствовать себя подростком. Знаете, что я вам скажу: на свете нет никого, кого я ненавидела бы больше, чем Джаз Башару, когда та была подростком. Эта тупая мелкая дрянь совершила все ошибки, которые только можно было совершить. Моя нынешняя жизнь — это все из–за нее.
— Я в порядке. Просто устала немного.
«Дорогая Джаз,
Мне на день рождения подарили большой постер с космическим кораблем «Руса»
[20]. Потрясающий корабль! Самый большой из всех построенных космических лайнеров! Он вмещает до двухсот пассажиров! Я как раз читаю про него. Я понимаю, что слегка зациклился на нем, но какая разница? Это так интересно!
Корабль просто невероятный! Там даже есть центростремительная гравитация с достаточно большим радиусом, чтобы никого не укачивало. Еще они заранее приучают пассажиров к лунной гравитации. За время семидневного полета к Луне они постепенно замедляют вращение корабля. Получается, что когда пассажиры только всходят на борт лайнера, они испытывают силу тяготения, равную 1g, а к тому времени, когда корабль садится на Луну, сила тяготения уже равна 1/6 g. По пути назад они проделывают это в обратном порядке, чтобы дать возможность людям заново привыкнуть к lg земного тяготения. Представляешь, как круто?
Я никак не могу понять, что такое «циклическая орбита Упхофф–Крауч». То есть, я понимаю, что это баллистическая орбита, перемещающаяся между Землей и Луной… Просто странно: стартуешь с Земли, через семь дней садишься на Луне. Потом орбита перемещается куда–то совсем в другую сторону и возвращается к Луне через четырнадцать дней. Пару недель она вроде как просто висит на эллиптической орбите вокруг Земли… я никак не пойму, что эта орбита делает. Даже пытаться не буду. Все равно главное то, что корабль просто потрясающий.
Когда–нибудь, когда я буду уже богатый строитель ракет, я прилечу в Артемиду. Мы можем встретиться, чаю попить.
Слушай, а когда вы с отцом переехали на Луну, вы не на «Русе» летели?»
«Дорогой Кельвин,
Нет, «Руса» тогда еще не был построен. Мы летели на «Коллинзе»
[21] — это был единственный космический корабль в то время. Это было десять лет назад (и мне тогда было всего шесть лет), так что я не помню всех деталей. Но помню, что искусственной гравитации там не было. В корабле везде была невесомость, и я просто потрясно повеселилась там, летая от стенки к стенке!
Ты меня прямо заинтриговал с этими орбитами, так что я решила почитать, что же это такое. Вроде все понятно. Корабль движется по циклической орбите и каждая ступень занимает семь дней: Земля — Луна (потом глубокий космос вне пределов плоскости орбиты Земля — Луна), Луна — Земля (глубокий космос в плоскости орбиты Земля — Луна). И этот цикл повторяется снова и снова. Если бы Луна стояла на месте, то корабль мог бы просто летать туда–сюда, но Луна совершает оборот вокруг Земли раз в месяц, что чертовски усложняет весь цикл.
Я просмотрела математические формулы расчета орбиты и проверила по уравнениям. На самом деле просто, можно даже посчитать в голове».
«Дорогая Джаз,
Это ты можешь посчитать в голове. Я бы что угодно отдал, чтобы быть таким умным, как ты. Но я так не могу. Ничего страшного. Зато я постоянно работаю, а ты настоящая лентяйка».
«Дорогой Кельвин,
