В этом вся правда, поняла я. Если бы кто-нибудь подсказал, как вернуть нашему дому ту атмосферу, что была при Бене, пусть даже на краткий миг, я бы отдала за это все, что угодно. Образ человека, оставшийся в памяти, состоит из множества мелочей. И некоторые – например, запах печенья – мы можем воссоздать, или хотя бы попробовать.
Таймер в доме отключился. Мистер Филлип открыл дверь, глубоко вдохнул и улыбнулся.
– То, что надо!
* * *
Мистер Филлип любил чистоту и порядок. Но на экране его дом был весь перевернут вверх дном. По телевизору показывали именно ту единственную комнату, которую видела я, когда проходила мимо – гостиную с окном во всю стену, выходящим в маленький аккуратный сад. Теперь стекло было разбито, комната – разгромлена, а мистер Филлип исчез.
Я сделала звук громче, и в гостиной зазвучал голос репортера: «Хорошо известный чиновник, недавно ушедший в отставку судья Грегори Филлип объявлен пропавшим без вести. Также рассматривается версия похищения».
– Маккензи, – окликнул меня папа, проходя через гостиную к входной двери. – Ты опоздаешь.
Я услышала, как за ним закрылась дверь, но не отвела взгляд от экрана. «Как вы можете видеть, – продолжал репортер, – в этой комнате в доме мистера Филлипа – настоящий погром: картины сорваны со стены, книги разбросаны по полу, стулья опрокинуты, окна разбиты. Что это: следы борьбы или грабитель пытался замести следы?».
Потом показали пресс-конференцию. Мужчина с коротко стриженными рыжими волосами и волевым подбородком делал заявление. Внизу экрана появилась строка с его именем: «Детектив Кинни». Мне стало интересно, не родственник ли он Эмбер.
«Мы не исключаем, что это может быть инсценировкой, – произнес детектив Кинни низким, с хрипотцой голосом. – В настоящий момент мы прорабатываем версию с похищением». Снова показали разгромленную комнату, но детектив продолжал говорить за кадром. «Мы расследуем все возможные версии, и любой, кто располагает какой-нибудь информацией, должен обратиться…»
Я выключила телевизор, но перед глазами у меня продолжали стоять мистер Филлип и его разгромленная гостиная. Что же произошло? Когда это случилось? Неужели я – последний, кто видел его живым? Должна ли я рассказать об этом полиции? Но что я им скажу? Что помогла пожилому человеку сделать так, чтобы в его доме пахло печеньем?
Я не могу пойти к копам. Уж что-что, а лишнее внимание мне совсем не нужно. Что бы с ним ни случилось, это трагично… но ко мне не имеет никакого отношения.
У меня зазвонил телефон, и я спохватилась, что до сих пор стою одна посреди гостиной и смотрю на погасший экран телевизора. Я выудила из сумки телефон и увидела смску от Уэсли.
Уэс: Надела боевую броню?
Я улыбнулась, закинула сумку на плечо и ответила:
Я: Не могу решить, что надеть поверх нее.
Я спустилась в вестибюль.
Уэс: Какие есть варианты?
Я: Черное, черное или черное?
Уэс: Мой любимый цвет. Спасибо!
Я: Просто черный стройнит.
Уэс: А еще он сексуален.
Я: И практичен.
Уэс: И хорошо скрывает пятна крови.
Я улыбнулась и, подходя к кофейне Бишопов, убрала телефон. Мама была увлечена беседой с мисс Анжелли, антикваром и любительницей кошек с четвертого этажа. Я прихватила булочку и кофе в картонном стаканчике и вышла на улицу, впервые за последние недели чувствуя прилив бодрости. Я отцепила «Данте» и поехала, не переставая удивляться, что какие-то четыре часа сна дали мне столько сил.
Я поискала глазами вчерашнего мужчину с золотыми волосами, но его нигде не было видно. Так что я даже усомнилась, был ли он вообще. Или может, он мне просто привиделся после стольких бессонных ночей? Я надеялась, что так оно и есть, и не желала ломать голову над тем, что будет, если он снова начнет следить за мной.
Утро выдалось прохладным. Я ухитрялась рулить одной рукой, второй – придерживала стакан с кофе. В кои-то веки я не испытывала ни страха, ни усталости, а чувствовала, что меня переполняет приятная легкость. Надежда. Я уж начала думать, что ночные кошмары будут меня преследовать постоянно. Но если мне удалось хорошо отдохнуть на кушетке в комнате Роланда, то может, и еще где-нибудь получится. А сейчас мне, воодушевленной четырьмя часами сна, вполне достаточно самой мысли, что это возможно.
Подъехав к Гайд Скул, я встретила Кэша. Он караулил меня у велосипедной стойки, держа в руках два стакана кофе. Заняв для меня место рядом с главными воротами, он отгонял оттуда первокурсников, точно мух. Увидев меня, он широко улыбнулся. И от его улыбки на душе сразу стало светлее, даже мрачные мысли о мистере Филлипе отодвинулись на задний план. Он отошел в сторону, чтобы я смогла прицепить «Данте».
– Я и не думал караулить тебя, – объяснил он. – Но понимаешь, расписание сегодня другое, занятия в блоке Б, а я показал тебе маршрут только в блок А.
– А разве блок Б не прямо в противоположной стороне от А?
– Ну да, – кивнул он, протягивая мне стакан, и я взяла его, хотя только что уже выпила кофе. – Просто я должен был убедиться, что ты это знаешь. Не хочется, чтобы ты считала меня безответственным куратором.
– Было бы забавно, – усмехнулась я, снимая брюки из-под юбки.
– Честно говоря, – сказал он и сделал глоток кофе, – я могу лишиться баллов, если не провожу тебя в аудиторию, где будет первый урок. Это на противоположной стороне кампуса, и если ты опоздаешь, преподаватель закроет дверь.
– Ну, ты в этом не будешь виноват, – заверила я.
– Хорошо. Кстати, здесь где-то есть карточки для отзывов.
– Я обязательно заполню одну… – Вторая штанина зацепилась за ботинок, и когда я попыталась высвободить ее, сумка соскользнула с плеча и я потеряла равновесие. Кэш подскочил и поймал меня. В моей голове раздался шум, сотканный из ритмичных звуков джаза и смеха, такой громкий, что, вздрогнув, я отпрянула и повалилась в другую сторону. И оказалась в руках Уэсли Айерса, оглушенная шквалом ударников и «запилов» его рок-группы. Он улыбнулся, его глаза заблестели – уж не знаю от моей ли неуклюжести, или от того, что опершись на него, я выдержала его шум и не отстранилась.
– Держись, – сказал он. Я наконец выдернула ногу из штанины и уже крепко стояла на ногах, но он продлил на миг прикосновение. Затем он убрал руку и его шум стих.
– Привет, Айерс, – поздоровался Кэш.
– Откуда ты появился, Уэс? – удивилась я.
Он кивнул на тротуар.
– Где же твоя модная тачка? – поддразнивая, спросила я.
– Мой «Феррари» в магазине, – усмехнулся он.
– А «Лексус»? – проворковал Кэш.
Уэсли закатил глаза и взглянул на меня.
