– Но до этого дело не дойдет. В тот раз Агата тебя помиловала. Сомневаюсь, что она ищет повод, чтобы отменить свое же решение.
Я подумала об Эрике. Кто-то ведь приказал ему следить за мной.
– Может, Агата и не ищет, – признала я, – но что если ищет кто-то другой? Тот, кто не согласен с ее решением? Например, Патрик. Мог бы он зайти так далеко? И если кто-то представит ей доказательства, не пересмотрит ли она свое решение?
– Мисс Бишоп, – сказал Роланд. – ты думаешь не о том. Не давай ей повода усомниться в тебе. Просто делай свою работу, не впутывайся в неприятности и все будет в порядке.
Его слова успокаивали, но в голосе проскальзывали тревожные нотки, да и сам он выглядел мрачным.
– Кроме того, – добавил он тихо, подходя к столику у кровати и забирая часы, – я обещал твоему деду, что присмотрю за тобой. – Он спрятал часы в карман. – И я намерен сдержать это обещание.
Я вышла за ним из комнаты, и пока мы шли по извилистым коридорам, думала о том, что он ведь и Архиву давал обещание в день моего посвящения.
«Если мы ее примем, и она проявит некомпетентность в каком-либо вопросе, – постановил один из заседателей, – она лишится работы».
«И если она окажется непригодной, – добавил другой, – ты, Роланд, устранишь ее сам».
Глава тринадцатая
Роланд оставил меня у входа в приемную. Я кивнула в знак приветствия Библиотекарше, сидевшей за столом, – мы виделись только мельком, – но она даже не подняла глаз от фолианта. В очередной раз подумалось: до чего же он огромный, и я в нем – всего одна страница. Сколько же таких страниц отведено Хранителям? И сколько членам Отряда? И почему я никого из них ни разу здесь не встретила? Я, можно сказать, выросла здесь. А все остальные, выходит, нет? Я и в самом деле настолько от всех отличаюсь? И поэтому Патрик меня ненавидит?
Стражи проводили меня взглядом. По пути домой я отработала имя из моего списка. Особых усилий не потребовалось – мальчик взглянул на мои сбитые костяшки и отпрянул, но убегать не стал. И положа руку на сердце, увидев страх в его глазах, я испытала удовлетворение. Оказалось, гораздо легче справиться с Историей, просто запугав ее, чем сочинять всякие небылицы, пытаясь завоевать доверие.
Вернувшись домой, я размяла плечи и отправилась под душ. После душа я проскользнула к себе в комнату и еще не успела надеть школьную форму, как в дверь постучали.
– Тебе лучше поторопиться, а то опоздаем, – подал голос папа.
Я натянула рубашку, едва не забыв спрятать ключ под воротник, и открыла дверь.
– Ты о чем?
Папа показал ключи.
– Я отвезу тебя в школу.
– Нет, не надо.
– Я не против тебя подбросить, – сказал он.
– Зато я против.
Он вздохнул и отправился на кухню.
– Я думал, тебе после вчерашнего будет немного не по себе садиться на велосипед, – пояснил он, наливая кофе в свой термос.
Я прошла следом за ним на кухню.
– Ничего подобного, – нахмурилась я. – А что насчет поговорки: «Упав с лошади, вернись в седло»?
– Ну да, но…
– Со мной все будет в порядке, – пообещала я, закидывая сумку на плечо. Он посмотрел на мои руки.
– Ты уверена, что велосипед в рабочем состоянии?
– Велосипед тоже в порядке. Но если ты так волнуешься, почему бы тебе не пойти и не проверить самому?
Это, похоже, немного его успокоило. Мы спустились в вестибюль. Я заскочила в кафе и прихватила стаканчик кофе, пока он осматривал Данте. По утрам в кофейне Бишопов полно посетителей, и мама даже не видела, как я пришла и ушла. Берк, улыбаясь, передал стаканчик на вынос и выпроводил меня.
– Да, похоже, все в порядке, – подтвердил папа, отряхивая руки, когда я подошла к нему. – Ты уверена, что не хочешь, чтобы я тебя подбросил?
– Абсолютно, – заверила я, с легкостью перекидывая ногу через раму, чтобы показать ему, как хорошо себя чувствую. – Видишь? Прямо как с лошадью.
– А где твой шлем? – нахмурился папа.
– Мой – что?
Папа холодно взглянул на меня. Я собиралась сказать, что обойдусь без шлема, но поняла, что после вчерашнего так себя вести не стоит. Поэтому ответила:
– Под моим столом.
– Не уезжай.
Папа опять исчез в дверях. Вздохнув, я осталась ждать его возвращения, сидя на велосипеде и держа у руля стаканчик кофе. Я осмотрела улицу, но Эрика не было видно. Сложно сказать, стало ли от этого мне лучше или хуже. Сейчас наверняка я знала только одно: он действительно существует. Но до сих пор мне неясно, почему он за мной следил. Может, это стандартная процедура. Проверка. Или может, он ищет доказательства моих проколов.
В дверях появился папа. Он бросил мне шлем, я поймала его на лету и надела. По крайней мере, он не розовый и не украшен цветочками.
– Теперь доволен? – спросила я. Папа кивнул, и я поехала, пока ему не взбрело в голову, что держать кофе на руле – небезопасно.
Утро выдалось прохладным. Мимо проносился город. Я вдыхала полной грудью, стараясь забыть о тревогах Роланда и недоверии отца. Проехав половину пути, я повернула за угол и заскочила на тротуар. Впереди на два квартала тянулась прямая и безлюдная парковая дорожка. На миг я поддалась слабости или усталости, а может, и излишней самоуверенности, и закрыла глаза. Буквально на секунду, максимум – две, все равно что неспешно моргнула, но открыв глаза, я увидела прямо перед собой бегуна. И свернуть уже не успела. Не успела избежать столкновения. Руль, колеса, ноги-руки смешались в одну кучу, и мы рухнули на асфальт. Я стукнулась головой о тротуар, но весь удар пришелся на шлем. Папа бы возликовал. Мне удалось высвободить ногу из-под велосипеда и подняться. Руку и голень под одеждой прошило болью. Но проверять, что там я не стала.
Чуть в стороне постепенно приходил в себя бегун. Он встал на колени, осмотрел себя и только затем поднялся в полный рост. Я поспешно подала ему руку – все же я его сбила, пусть даже он и выскочил неизвестно откуда.
– С вами все в порядке? – спросила я. – Ничего не сломано?
– Нет, я в порядке, – ответил он, вставая на ноги.
Парень казался не намного старше меня, может, лет двадцати. Выглядел он слегка помятым, но целым и невредимым, если не считать, что с ног до головы был облит моим кофе. Он оглядел себя и заметил кофейные пятна.
– Мда, – хмыкнул он, – теперь я пахну лучше, чем до этого.
– Мне правда очень жаль… – простонала я.
– Сам виноват, – сказал он, разминая шею.
– Знаю, – согласилась я. – Но мне все равно жаль, что я на вас наехала. Вы выскочили будто ниоткуда.
