– Ни малейшей, мсье. Никто не смог бы забраться в кузов машины незаметно для меня, а уж тем более безобразничать с грузом.
– И, разумеется, столь же невероятной представляется вам возможность, что бочку сняли с борта и погрузили вместо нее другую?
– Такое даже вообразить нельзя. Совершенно исключено.
Поблагодарив водителя и отпустив его, все вернулись в кабинет управляющего.
– Стало быть, вот какой представляется мне ситуация, – сказал Лефарж, когда они заняли свои места в креслах. – Бочка покинула ваш двор со скульптурной группой внутри, а в Лондон прибыла с телом мертвой женщины. Подмена должна была произойти где-то в дороге, а показания работников пароходства позволяют нам сузить район и заключить, что ее произвели между Парижем и Руаном.
– Но почему Руаном? – в один голос воскликнули оба представителя фирмы.
– Вероятно, мне следовало выразиться иначе. Подмену совершили в промежуток времени между отправкой бочки отсюда и до погрузки на пароход в порту Руана.
– Боюсь, здесь вы ошибаетесь, – сказал мсье Тома. – Бочка следовала через Гавр. Как и все остальные наши отправления.
– Простите за мое вмешательство, мсье Тома, как и за попытку оспорить ваши слова, – сказал Бернли на не слишком беглом французском языке, – но только наша информация настолько же реальна, как мое собственное присутствие здесь. Как бы ни была отправлена бочка, она совершенно точно прибыла в гавань Лондона на судне «Островного и континентального пароходства», следовавшего из Руана.
– Но это же уму непостижимо! – еще раз изумленно произнес мсье Тома.
Он снова вызвал звонком своего помощника.
– Принесите мне все документы, имеющие отношение к отправке той бочки для мистера Феликса в Лондон тридцатого числа прошлого месяца.
– Вот, извольте убедиться, – сказал он, когда клерк вернулся. – Все записи здесь. А это квитанция, выписанная сотрудниками вокзала Сен-Лазар, обязавшимися доставить бочку пассажирскими поездами сначала до Гавра, а затем от Саутгемптона до Лондона.
– Должен признать, – сказал Бернли, – что теперь я совершенно сбит с толку. Напомните мне, – попросил он после паузы, – что вы сообщили Феликсу, когда он позвонил из Лондона, интересуясь, каким маршрутом отправлена бочка и когда следует ожидать ее прибытия?
– Я информировал его, что груз будет находиться в пути уже вечером тридцатого марта, следуя через Гавр и Саутгемптон.
– Нам лучше побывать на Сен-Лазаре, – сказал Лефарж. – Надеюсь, мсье Тома любезно согласится одолжить эту квитанцию?
– Разумеется, но мне придется просить вас оставить записку об ее изъятии на случай аудиторской проверки.
Они расстались. Детективы не уставали рассыпаться в благодарностях за содействие, обещая держать руководство фирмы в курсе расследования.
Такси доставило их на вокзал, где в кабинете начальника участка железной дороги удостоверение Лефаржа возымело свой обычный магический эффект.
– Пожалуйста, присаживайтесь, господа, – радушно сказал он, – и позвольте узнать, чем я могу быть вам полезен.
Лефарж показал ему квитанцию.
– Дело весьма загадочное, – объяснил он. – Бочка, как вы видите по сведениям, указанным в квитанции, отправлена тридцатого числа прошедшего месяца через Гавр и Саутгемптон в Лондон, но прибыла туда пятого числа сего месяца пароходом «Снегирь», принадлежащим «Островному и континентальному пароходству», из Руана. Содержимым бочки, когда ее запечатали во дворе фирмы «Дюпьер и Си», являлась скульптурная группа, а между тем по прибытии к пристани Святой Екатерины… Что ж, могу сообщить вам этот факт при условии соблюдения конфиденциальности: в конечном пункте маршрута в бочке обнаружили тело убитой женщины.
Железнодорожный чиновник изумленно вскрикнул.
– Теперь вы понимаете, мсье, настоятельную необходимость проследить перемещения бочки как можно более скрытно?
– Конечно же, понимаю. И если вы несколько минут подождете, джентльмены, я смогу снабдить вас хотя бы частью нужной вам информации.
Несколько минут обернулись почти часовым ожиданием возвращения начальника участка.
– Простите, что заставил ждать так долго, – поспешил извиниться он. – По моим сведениям, ваша бочка была доставлена к нам на открытую багажную платформу примерно в 16.15 тридцатого марта. Там она оставалась приблизительно до 19.00 и все время находилась под непосредственным наблюдением одного из наших сотрудников. Это мсье Дюваль – человек ответственный и надежный. Он заверяет, что бочка постоянно была очень хорошо видна ему из окна кабинета, когда он сидел за своим рабочим столом, и уверен – никто не смог бы незаметно совершить с ней какие-либо манипуляции. Бочка особенно запомнилась ему своей необычной формой, чрезвычайной тяжестью, а также фактом отправки подобного груза пассажирским поездом. Такое случается крайне редко.
Около 19.00 бочкой занялись двое вокзальных носильщиков, поместивших ее в багажный вагон поезда, отправлявшегося к английскому парому в 19.45. Охранник поезда присутствовал при погрузке и должен был неотлучно находиться при вагоне до самого отхода состава. К сожалению, сейчас не его смена, но я пошлю за ним и все узнаю. Как только поезд тронулся, бочка уже никак не могла миновать Гавра. Если бы такое непостижимым образом случилось, при наличии страховки нам бы непременно сообщили об этом. Тем не менее я свяжусь с нашим представителем в Гавре и смогу получить от него детальные сведения уже к утру завтрашнего дня.
– Но как же так, мой уважаемый друг? – воскликнул Бернли, ощущая нечто похожее на безысходность. – Мне доподлинно известно, что бочка прибыла морем из Руана. Я ни на секунду не подвергаю сомнению ваши утверждения, но где-то в них кроется явная ошибка.
– И мне понятны ваши чувства, – с улыбкой сказал железнодорожный чиновник. – Я как раз собирался перейти к наиболее интересной для вас части своего рассказа. Бочка, о которой мы толковали до сих пор, была действительно отправлена вечером тридцатого марта. Но, как я установил, первого апреля к нам для транспортировки поступила другая бочка. Она тоже предназначалась мистеру Феликсу по тому же адресу в Лондоне, а отправителем значилась компания «Дюпьер». Ее должны были перевезти в Руан для последующей погрузки на судно «ОКП». Бочку отправили в тот же вечер, как и положено, товарным поездом. Я попрошу нашего агента в Руане постараться найти ее, но, поскольку не имелось никаких причин задерживать транспортировку или производить переадресацию, ему едва ли это удастся.
Бернли чуть слышно выругался.
– Прошу прощения, сэр, но дело все больше запутывается. Значит, бочек было две!
Он издал нечто похожее на стон.
– По крайней мере, – заметил начальник железной дороги, – вы теперь понимаете, как бочка, отправленная по одному маршруту, оказалась доставлена совершенно другим путем.
– Здесь вы правы, и мы крайне признательны за вашу любезность и помощь. Простите за причиненные хлопоты.
