– Разумеется! Не впадай в тоску и не суетись понапрасну. У тебя же есть друзья, в конце-то концов. Вся моя семья тревожится за тебя. Жена в ужасе, как и мальчики. Они просили взбодрить тебя и сказать, что все ошибки уже скоро будут исправлены.
– Да благословит их Господь за это! – снова воскликнул Феликс и стал мерить камеру шагами, охваченный эмоциями. – Передай им, насколько я ценю… Как важно для меня их отношение ко всему.
– Не пори чепухи! – резко оборвал его доктор. – Разве ты мог ожидать чего-то иного? Но мне предоставили для свидания не так много времени. Вероятно, уже осталась всего пара минут, и потому хочу спросить тебя о главном. Ты имеешь какие-то планы относительно своей юридической защиты?
– Защиты? Никаких планов нет. Я не мог даже заставить себя думать об этом. Понятия не имею, что делать, к кому обратиться. Что ты мне посоветуешь?
– Обратиться к Клиффорду.
– Что? К какому Клиффорду?
– Найми себе защитником Джона Клиффорда из адвокатской конторы «Клиффорд и Льюишем». На вид он черствый сухарь, но умнее и опытнее адвоката не сыщешь. К тому же он очень порядочный человек. Это как раз то, что тебе сейчас нужно.
– Но я с ним не знаком. Как думаешь, он возьмется за мое дело?
– Конечно. Скажу больше, именно к нему я пошел за помощью, чтобы получить разрешение на встречу с тобой. Я-то с ним знаком прекрасно. Его фирма возьмется за твою защиту, если ты их попросишь об этом. А значит, твоим адвокатом станет персонально Клиффорд, и, повторяю, лучше защитника тебе не найти.
– Мартин, ты просто возвращаешь меня к жизни! Бог все видит и воздаст тебе за благие дела! Так ты договоришься с Клиффордом? Хотя минуточку! А я смогу оплатить его услуги? У таких адвокатов обычно очень высокие гонорары.
– Какими средствами ты располагаешь?
– О, точно не знаю. Наверное, у меня есть тысяча фунтов или около того.
– Более чем достаточно. Я сразу же отправлюсь на переговоры с ним.
Друзья успели побеседовать еще несколько минут, прежде чем у двери камеры появился надзиратель. Время Мартина истекло. Он оставил Феликса в приподнятом настроении, пообещав скорую встречу. Француз проводил его, не скрывая слез.
Преисполненный решимости не терять времени даром и завершить начатое, Мартин поспешно вернулся в контору «Клиффорд и Льюишем». Но их рабочий день уже закончился, и он застал в помещении фирмы лишь нескольких задержавшихся младших клерков. Доктору пришлось записаться на завтра на прием, после чего, весь сияя от удовлетворения достигнутым успехом, он вернулся домой, чтобы обо всем рассказать близким.
На следующий день после обеда Мартин вновь сидел в кабинете адвоката.
Когда они достигли окончательной договоренности, что фирма берет дело в свои руки, мистер Клиффорд сказал:
– А теперь я обязан предупредить тебя, что такие случаи рассматриваются крайне медленно с соблюдением всех бюрократических и процедурных формальностей. Сначала прокуратура оформит обвинительное заключение, соберет все имеющиеся у них улики, подготовит свидетелей, и на это уйдет уйма времени. Мы, разумеется, тоже сразу же приступим к работе, хотя маловероятно, что многое удастся сделать, пока не ознакомимся с доказательной базой обвинителей в полном объеме. Потом нам потребуется время для основательной проработки линии защиты. Если станет необходимым снятие повторных показаний Феликса – а такое вполне, возможно, – то одному богу известно, сколько недель или даже месяцев пройдет до того момента, когда обе стороны окажутся готовы к началу слушаний в суде. Не говоря уже о том, что он иностранец, и Франция может потребовать его высылки для проведения процесса на родине.
– Уму непостижимо, – пробормотал доктор. – Вы, адвокаты, чертовски ловко навострились тратить время и деньги клиентов.
– Здесь все обстоит несколько иначе. В отличие от вас, медиков, нам не удается скрывать свои ошибки, – с холодной и ироничной улыбкой возразил Клиффорд, – а потому приходится проявлять двойную осторожность.
Мартину шутка так понравилась, что он звучно хлопнул себя ладонью по бедру.
– Ха-ха! – рассмеялся он. – Отлично сказано! Тут ты меня поймал, ничего не скажешь. Но теперь я не стану тратить твое время попусту. Как я понял, есть практические вопросы, которые ты хотел со мной обсудить?
– Да, есть пара моментов, – кивнул Клиффорд. – Первое, я предлагаю включить в нашу команду Хеппенстола. Ты же знаешь Лусиуса Хеппенстола из Королевской коллегии адвокатов? А ему может потребоваться ассистент или даже двое. Как тебе такая идея?
– На твое усмотрение. Ты лучше знаешь, как организовать защиту Феликса.
– Второй вопрос куда серьезнее. Ты должен рассказать мне абсолютно все, что тебе известно о Феликсе.
– Должен признать, – ответил Мартин, – что я могу рассказать о нем не слишком многое. Я сам задумался, хорошо ли знаю его, и поразился, насколько скудны мои сведения. Мы познакомились около четырех лет назад. Тогда Феликс только приобрел «Сен-Мало», пустовавшее поместье всего в двухстах ярдах от моего собственного дома. Приобрел и тут же ухитрился заболеть воспалением легких. Меня вызвали вовремя, но болезнь оказалась очень серьезной, и какое-то время он был на грани жизни и смерти. Однако выкарабкался, и в процессе затянувшегося выздоровления мы с ним успели крепко подружиться. Когда он выписался из больницы, я пригласил его на пару недель пожить у меня – в то время экономкой в «Сен-Мало» служила неряшливая и неумелая женщина, а ему был необходим уход. Моей семье он так полюбился, что уже скоро стал почти полноправным ее членом. С тех пор он то появляется, то вдруг исчезает, как домашний пес. Зато часто ужинает у нас, а взамен настаивает, чтобы мальчики ходили с ним в театр, моя жена тоже присоединяется, когда у нее есть время.
– Но, по твоим словам, живет он очень одиноко, верно?
– Да, если не считать экономки.
– И ты не встречал никаких его родственников?
– Никого. Я никогда даже не слышал о его родственниках. Думаю, у Феликса их нет. А если есть, он вообще не упоминает о них. – Мартин немного замялся, а потом продолжил: – Быть может, это всего лишь обманчивое впечатление, но меня поразило, что он как будто специально сторонится женщин, и если когда-либо отпускал при мне циничные реплики, то именно по их поводу. Я даже начал думать, что в его прошлой личной жизни было какое-то жестокое разочарование, но сам он и намеком об этом не обмолвился.
– На что он живет?
– Он – художник. Делает эскизы плакатов по заказу какой-то фирмы из Сити и выполняет иллюстрации для глянцевых журналов. Не знаю, есть ли у него сбережения или солидный счет в банке, но выглядит он вполне обеспеченным человеком.
– Ты в курсе этого, более чем странного, происшествия с бочкой? Что тебе известно?
– Почти ничего. Только с его слов. И был еще один запомнившийся мне эпизод. Вечером в… Дай-ка припомнить, когда в точности это случилось. Да, вечером в понедельник пятого апреля ко мне заехала пара приятелей, и мы захотели сыграть в бридж. Я отправился в «Сен-Мало» спросить, не пожелает ли Феликс стать четвертым в нашей компании. Было это около половины девятого. Он поначалу колебался, но потом принял приглашение. Я вошел и подождал, пока он переоденется. Камин в кабинете только что растопили, и комната, как, впрочем, и весь дом, казалась холодной и неуютной. Мы играли в бридж почти до часа ночи. После этого о Феликсе я услышал вновь, когда он лежал на койке в больнице Святого Фомы в глубочайшей прострации от пережитого шока. Не в качестве профессионального врача, а просто как друг я отправился навестить его, и он рассказал мне о бочке.
