Вариус сфокусировался на здании, на контурах его холодного и безжизненного каменного каркаса, облицованного кирпичом и строительным раствором, деревом и металлом. Он пристально смотрел прямо в сердце этого строения, напрягая зрение, пока глаза не заслезились, в поисках силы, излучаемой реликвией.
Прошло несколько мгновений, прежде чем он засек ее. Слабая вибрация, будто что-то тянуло за край завесы, укрывающей мир. Это была частица Эдема, и она хранилась на пятом этаже. Вариус соскочил со своего насеста обратно на улицу, пересек ее и залез по стене отеля на крышу. Затем он перегнулся через край, с каждым шагом приближаясь к реликвии, которую он не упускал из виду при помощи всех своих чувств, пока не оказался прямо над ней. Затем он снова перелез через край крыши, спустился по стене и нашел открытое окно на пятом этаже.
В комнате было темно, под ногами лежал толстый турецкий ковер. Возле камина стоял низкий столик, окруженный мягкими стульями, рядом разместился письменный стол. Частица Эдема была не в этой комнате, поэтому Вариус двинулся вперед через дверь слева от него, ведомый компасом орлиного зрения и пульсирующей энергией реликвии.
Следующая комната оказалась больше, чем первая, с тремя столами и рядами стульев у трех стен. В четвертой стене располагался огромный камин, а над ним висел символ Ацтекского клуба. На каминной полке стояли сувениры и памятные вещи, среди них – часы, пистолеты и медали. Здесь Вариус увидел кинжал. Он пересек комнату и взял его с полки, ощутив, как мощь перетекает через кончики его пальцев в руку. Выполнен он был весьма замысловато. У него не было гарды, клинок слегка изгибался, а ближе к рукояти имелся острый выступ, напоминающий зубец гарпуна. Рукоять отделана кожей и золотой проволокой, она была плоской, будто продолжение клинка, оформленное под рукоять. Навершие было, пожалуй, самой выдающейся его особенностью. Оно было выполнено в форме треугольника с острыми углами, будто предполагалось, что оно должно вставляться во что-то еще. Вариус сделал вывод, что это был вовсе не кинжал, а отломанная часть какого-то другого оружия. Он достал кусок шелковой материи, осторожно завернул клинок и убрал его в карман. Затем он повернулся спиной к комнате и лицом к окну, через которое проник сюда. Но приблизившись к нему, он ощутил нечто, на что до сих пор закрывал глаза – так он был поглощен энергией, излучаемой частицей Эдема. Его засекли. Но если наблюдатель был кем-то из отеля или простым прохожим, он бы уже поднял тревогу, испугавшись взломщиков. Вместо этого наблюдатель хранил молчание и продолжал следить за ним. Это был не обычный человек. Вариус должен был что-то сделать, чтобы выманить своего преследователя из укрытия и понять, с кем он столкнулся, поскольку с частицей Эдема других шансов у него не было. Он прокрался к окну, выглядывая из тени, и напряг орлиное зрение.
Человек стоял внизу, в церковном дворе рядом с часовней Святого Павла, и ждал его. Вариус снял сюртук и вывесил его из окна, чтобы выглядело все так, будто он намерен выбираться обратно на крышу. Человек в церковном дворе выстрелил, и мгновение спустя в тряпочную приманку вонзился дротик.
Вариус сунул дротик в карман, остерегаясь иглы на его конце, втащил обратно сюртук и надел его. Человек внизу был тамплиером, да не просто тамплиером, а Охотником. Некто, подготовленный тем же образом, что ассасины, исключительно опасный противник. До Вариуса как-то доходили слухи, что один такой действует в Нью-Йорке, и в других обстоятельствах он бы охотно сошелся с Охотником в открытом бою. Но частица Эдема была слишком важным предметом, чтобы позволить ей попасть в руки тамплиеров, если ему не повезет в этом бою.
Он отступил глубже в комнаты Ацтекского клуба, добравшись до мраморного входа в номер, когда услышал взрыв дымовой шашки. Он дождался, пока Охотник дойдет до комнаты с гербом, прежде чем скользнул через другую дверь в столовую, а затем в библиотеку. Услышав шаги Охотника на холодном мраморном полу, Вариус открыл дверь, ведущую из библиотеки в самую первую комнату, и ринулся к открытому окну сквозь медленно рассеивающееся облако дыма.
Он поспешил выбраться на стену отеля и залез на крышу. В момент, когда его ноги коснулись кровли, посыпанной гравием, он нырнул под прикрытие ближайшей трубы. Здесь были десятки и десятки труб, предоставляющих ему целый кирпичный лабиринт, где можно было спрятаться. В следующее мгновение сапоги Охотника глухо ударились о крышу.
– Не знаю, что там варится у тебя в башке! – крикнул он, и Вариус понял, что его преследует мужчина. – Но не тебе со мной тягаться! Мой дед загонял ассасинов вроде тебя! Он одолел величайших из вас!
Это могло значить лишь одно. Этот Охотник был наследником Шея Патрика Кормака, великого предателя Братства, того, что убил доверявших ему ассасинов и покалечил собственного наставника.
Вариус поддался внезапно нахлынувшей волне ярости, снял с ремня метательный нож и бросил его, но Охотник уклонился.
– Твой дед когда-то был ассасином, – крикнул Вариус, посылая свой выкрик на несколько ярдов влево, чтобы затем его заглушило эхо, отражающееся от каминных труб и фонарей. – Он восстал против Братства и Кредо, которого поклялся придерживаться. Он был не кем иным, как трусом и предателем!
– Но не предателем правды! – прокричал Охотник. – Он никогда не предавал Орден тамплиеров!
В этот момент Вариус еще полнее осознал, с каким противником столкнулся, и ощутил еще большую тревогу. Может статься так, что этот Охотник превзойдет его, в таком случае бегство будет единственным возможным вариантом действий. Частица Эдема не должна достаться Таммани.
Он бесшумно пробежал к краю крыши, и как только достиг его, услышал выстрел винтовки Охотника. Дротик задел его, и Вариус понял, что у него есть считаные секунды до того, как токсин подействует. Он пошел на отчаянный шаг – наполовину контролируемый спуск, наполовину – свободное падение, когда кончики пальцев цепляются за выступы, и этого достаточно, чтобы замедлить стремительное снижение.
Он сильно ударился о землю, но, подскочив, поднялся на ноги, ничего себе не сломав. Он выдернул дротик, который воткнулся в кожаный пояс с ножами. Значит, его игла не полностью впилась в кожу, поэтому он, возможно, не получил полную дозу токсина. Но, как бы там ни было, Вариус почувствовал его действие. Земля под ногами начала качаться и вертеться, здания грозили опрокинуться. Он был уязвим. Шатаясь, Вариус пересек Бродвей, спустился по Энн-стрит к ближайшему переулку и там скрылся в тени.
Из укрытия он увидел, как Охотник спустился на улицу и осмотрелся по сторонам. Он дошел до Бродвея, пересек его, но затем остановился, будто не решил, что ему делать. Вариус подумал, что ему, может быть, еще удастся ускользнуть от Охотника. Люди двигались по улицам туда-сюда, готовясь к завтрашним беспорядкам. Охотник, не обращая на них внимания, достал что-то из-под кожаного плаща, и Вариус закрыл глаза в страхе и смятении. Это была подзорная труба производства Гершеля, которая позволяла в темноте разглядеть тепло, излучаемое живым существом. Вариус хотел бежать, но понял, что ноги отнялись и больше не подчиняются ему. Он взглянул на них, и они показались ему чьими-то чужими конечностями, но не собственными. Токсин наконец подействовал на нервы и мышцы.
