– Это было совсем недавно, – сказал Оуэн. – Эти зарубки свежие.
– Тамплиеры? – спросил Хавьер.
Гриффин покачал головой.
– Не думаю.
– Тогда Монро? – сказал Хавьер.
Оуэн надеялся, что это был Монро.
Ритмичный гул усилился, он исходил снаружи дома, сверху, и Гриффин взглянул на потолок.
– Вертолеты, – сказал он. – Несколько штук. «Абстерго» здесь.
– Что будем делать? – спросил Оуэн.
– Не вмешиваться. Вы не подготовлены, а я не могу брать все на себя. Возвращаемся в машину и убираемся отсюда. Поняли? Не связываемся с ними.
Оуэн и Хавьер кивнули.
– Держитесь рядом, – сказал Гриффин. – Пойдем.
Он выбежал из комнаты обратно в гостиную, где лезвия света от прожектора вонзались в окна и разрезали стены. Они, пригнувшись, прокрались в маленькую спальню и вылезли через то же самое окно. Снаружи, на лужайке, Оуэн увидел черные тени вертолетов, гудящих наверху. Их было три – три винта поднимали мощные порывы ветра, который приминал траву и чуть ли не сбивал Оуэна с ног. С вертолетов спустились мелкие черные тени – это агенты по веревкам скользили к земле.
– Бегом! – крикнул Гриффин, и все трое бросились бежать изо всех сил, расходясь в стороны и уклоняясь от лучей прожекторов, веревок и агентов, которые уже ступили на землю.
– Цель установлена! – прокричал один из них под шлемом, поднимая ствол автомата на Хавьера всего в нескольких шагах впереди.
Оуэн залез в карман, достал одну из электромагнитных гранат и бросил ее. Не произошло ничего такого, что он мог бы заметить, но агент внезапно остановился, как будто ослеп, тяжело дыша в своем шлеме. Это подкинуло Оуэну другую идею, и он остановился.
– Что ты делаешь? – крикнул ему Хавьер, отдаляясь.
Оуэн вытащил еще одну гранату, взвел ее и бросил в ближайший вертолет. Она попала в цель, и тут же пилот будто потерял управление: двигатели взвыли и винты замедлились. Вертолет метнулся в сторону, будто кто-то его тряхнул, и протащил по земле всех агентов, которые еще не успели спуститься, жестко сталкивая их друг с другом. Неуправляемый вертолет столкнулся с другим, и с оглушительным грохотом оба они накренились, на бешеной скорости двигаясь к земле.
– Беги! – крикнул Хавьер.
Оуэн помчался за ним к деревьям в тот самый момент, когда первый вертолет ударился о землю и взорвался. Взрывная волна сбила Оуэна с ног и толкнула вперед, лицом в траву, где он и остался лежать, на мгновение оглушенный. Но, почувствовав на себе чьи-то руки, начавшие его трясти, он решил, что это агент, и перевернулся.
– Вставай, уходим! – крикнул Гриффин, поднимая его на ноги.
Следующий взрыв послышался, когда они уже были среди деревьев, Оуэн оглянулся, чтобы посмотреть, как еще один вертолет врезался в дальний угол особняка.
Втроем они пробежали через лес, перепрыгивая через валуны и поваленные деревья прямо так же, как Оуэн прыгал по крышам Нью-Йорка в симуляции, и несколько минут спустя они добрались до машины и запрыгнули в нее.
– Это было безумие! – крикнул Хавьер Оуэну, тяжело дыша.
– Подожди выдыхать до самолета! – рявкнул Гриффин, поворачивая ключ зажигания. Он вывел машину на дорогу и помчался назад тем же путем, каким они и приехали. Первые несколько миль они ехали с выключенными фарами, чтобы не привлечь внимание оставшегося в небе вертолета. Когда они наконец отъехали на безопасное расстояние, Гриффин глубоко вдохнул и, похоже, немного расслабился.
– О чем ты думал? – спросил он. – Я отдал четкое распоряжение: не вмешиваться.
– Знаю, – сказал Оуэн. – Но я двоих вынес…
– Я тебе скажу, что ты сделал! – сказал Гриффин. – Тебе, черт побери, повезло! Из-за твоих фокусов нас всех троих могли убить.
– Прошу прощения, – сказал Оуэн, хотя и не был уверен, что действительно хотел просить прощения. – Я…
– Слушай меня! – воскликнул Гриффин. – И слушай хорошо. Я вторых попыток не даю. Если хочешь, чтобы я тебе помог узнать все про твоего отца, с нынешнего момента будешь делать в точности все, что я скажу. Слышишь меня? Потому что я твой единственный шанс узнать правду, и я могу без колебаний оставить тебя с твоими вопросами до конца твоей жизни.
Оуэн закрыл рот, адреналин, наконец, оставил его тело в покое. Если бы Гриффин выдал ему какую-нибудь другую угрозу, Оуэн проигнорировал бы ее и предложил ему засунуть ее куда подальше. Но правда об отце была той единственной вещью, которую Оуэн не мог игнорировать, и он не мог отступиться, не важно, насколько злым или несправедливо обиженным он себя чувствовал.
– Я понятно выразился? – спросил Гриффин.
– Да, – ответил Оуэн. – Исключительно.
– Хорошо, – сказал Гриффин.
– Какие мысли насчет того, что дальше? – спросил Хавьер.
– Мысли такие, что мы не закончили, – ответил Гриффин. – Все еще есть три частицы Эдема, одну из которых уже кто-то нашел. И, похоже, «Абстерго» думает, что вы и ваши друзья – ключ к обнаружению остальных.
– У нас есть выбор? – спросил Хавьер.
– Конечно, есть, – сказал Гриффин. – У вас есть ваша собственная свободная воля, и, хотите верьте, хотите нет, я умру, защищая ее.
– Тогда, возможно, я хочу бросить это все, – сказал Хавьер, повернувшись к Оуэну.
Но Оуэн не хотел. Пока не хотел. До тех пор, пока был шанс узнать правду.
– Я должен узнать, – сказал он. – Я все еще в деле.
Глава 24
Наталия сидела одна, в стороне от остальных, глядя на деревья сквозь стеклянную клетку. Шон и Грейс все рассказали Исайе, и она не могла ничего сделать, чтобы их остановить. После этого Исайя ушел, а вскоре следом за ним отправилась и Виктория. Наталия наконец позволила себе немного еды, когда поняла, что отказ от их пищи – неэффективная форма протеста. Но яблоко и бублик плохо себя чувствовали у нее в желудке.
– Эй, – она услышала голос Шона и в слабом отражении в окне увидела, что он приближается к ней. – Ты в порядке?
– Нет, – ответила она.
– В чем дело?
– Не могу поверить, что вы это сделали.
– Сделали что?
– Не валяй дурака, – сказала она. – Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю.
Он откинулся в коляске и вцепился в подлокотники.
– Мне это показалось разумным. Я думаю, это было правильно. Ты что, думаешь, Исайя врал нам?
– Не знаю, – Наталия могла только трясти головой. – В том-то и дело. Я не знаю. Не пойми меня неправильно, Шон. Мне он тоже показался убедительным. Но я бы никогда просто так не выложила бы ему все, не обдумав и не обсудив со своими.
– Ты права, – он подался вперед, и что-то в его движении вызвало у нее внезапное воспоминание о Томми.
