Прошло около часа. В коридоре началось какое-то движение.
– Обед, братва! – прокричал Коромысло, видимо, исполняющий роль дежурного.
Тут же многие ребята потянулись к «дальняку», чтобы справить нужду. Игорю показалось интересным, почему все разом захотели в туалет.
– Слышь, – толкнул он дремлющего около него Леньку. – А почему это все в туалет пошли?
– Кстати, если тебе надо, ты тоже сходи! – отреагировал Ленька.
– А что так вдруг? Попозже нельзя?
– Да ты что! Мы же сейчас обедать садимся. Это подлянка считается, если кто-то во время еды будет нужду справлять!
– Ладно, – сказал Игорь, – я просто так спросил…
Через некоторое время «семьи», на которые была разделена камера, стали постепенно усаживаться за стол и доставать из холодильников свои припасы. В основном ели не спеша, разговаривая. Пока одна семья не поест, другая за стол не садилась. После принятия пищи дежурный по семье сразу убирал стол, тщательно смахивал газетой крошки, чтобы все было чисто. На это место тут же садилась следующая семья. Так дошла очередь до семьи, в которую уже был включен Игорь.
Долговязый парень кивнул Леньке. Тот достал из холодильника большой полиэтиленовый пакет, в котором были дешевая колбаса, какая-то рыба, завернутая в газету, несколько огурцов и куски хлеба. От тюремной баланды практически все отказались.
Часа через два камера полностью закончила трапезу. Игорь снова уселся около стены и стал ждать. Интересно, когда же придет «малява» от Зимы?
Тем временем обитатели камеры разделились по интересам. Часть стала смотреть телевизор, кто-то пошел курить, кто-то сел играть в карты, а часть неожиданно улеглась спать. Странно, подумал Игорь, как они могут уснуть, если в камере громко работают телевизоры и многие разговаривают?
Ленька, заметив удивление Игоря, объяснил:
– Это вторая смена спать пошла. Кстати, ты решил, в какой смене будешь? В первой, в ночное время спать, у тебя вряд ли получится – ты вновь прибывший. А вот во второй или третьей – можно договориться. – Он достал листок, на котором сутки были расчерчены на части. Те, обитатели камеры, которые не относились к криминальной элите, тоже были разделены на группы, смены для сна.
– Ладно, успеешь, – сказал Игорь. Он все же рассчитывал, что придет хорошая «малява» от Зимы и тогда он может попасть в привилегированную часть обитателей камеры, и ему может быть позволено спать в ночное время, минуя установленные графики.
Глава 22
СИЗО. «Малява»
Ближе к вечеру со стороны окна раздался громкий крик:
– Триста восемнадцатая, ответьте! Триста восемнадцатая, ответьте!
Коромысло тут же встал, подошел к окну и закричал:
– Триста восемнадцатая слушает!
– Прими «маляву»!
Коромысло стал подтягивать в окно веревку. Вскоре показалась длинная трубка, скрепленная скотчем. Коромысло быстрым движением достал изнутри записку, рассмотрел название и сказал:
– Разыскная «малява», братва!
Он распечатал записку и стал перечислять фамилии. Неожиданно он выкрикнул фамилию Игоря.
– Я Веревкин! – отозвался Игорь.
– Тебя твой братан Серега разыскивает, – сказал Коромысло. – Ну что, отписать?
– Да, напиши, что я в триста восемнадцатой, – ответил Игорь. «Значит, Серега знает, что я тут… Интересно, в какой он камере?»
– Все, записано! – ответил Коромысло.
После этого он продолжил перечисление фамилий, но никто не откликался. Закончив, он отправил разыскную «маляву» по другим камерам.
Прошло какое-то время. Снова раздался тот же голос:
– Триста восемнадцатая, ответьте!
Коромысло снова подбежал к окну и ответил:
– Триста восемнадцатая слушает!
Игорь повернулся к Леньке:
– Он что, начальник связи у вас?
– Типа да… Факсы, телеграммы принимает, – ухмыльнулся Ленька. – Почтальон наш!
Тем временем Коромысло уже получал очередную «маляву». Посмотрев на надпись, он с сосредоточенным выражением лица направился к Грише, аккуратно положил записку рядом и тут же отошел в сторону.
Игорь затаил дыхание. Наверное, это и есть «малява» от Зимы… Нет, вряд ли так быстро пришел ответ. А может, Зима в карцере сидит, тогда может через неделю или через две написать… Тем не менее он внимательно смотрел на Гришу Караоке.
Гриша не спеша распечатал «маляву», подошел ближе к окну, чтобы было лучше видно, и стал читать. Судя по всему, записку он прочел два раза. Затем, разорвав бумагу на мелкие кусочки, передал ее Коромыслу. Тот поднес клочки к пепельнице, стоящей на столе, и зажег их одноразовой зажигалкой.
Гриша бросил взгляд на камеру, пытаясь кого-то отыскать. Остановившись на Игоре, он показал ему, чтобы тот подошел к нему. Игорь встал и, вспомнив советы законника, не спеша направился в сторону Гриши Караоке.
Остановившись рядом, он замер в ожидании приговора, от которого будет зависеть его дальнейшая судьба.
Гриша встал и сказал громко:
– Ну что, пацаны, получили мы «маляву» от Зимы. – Он сделал паузу, достал сигарету и не спеша стал прикуривать. Видимо, уроки психологии в этом заведении любят, подумал Игорь. Он пытался понять по лицу Гриши, что его ждет. Но лицо было совершенно спокойным. – Значит, «малява» пришла нам от Александра Васильевича Морозова, от нашего корешка Зимы, с постановкой по поводу вновь прибывшего пацана, – продолжил Гриша и снова сделал паузу. Все замолчали, внимательно слушая. – Короче, Игорь Веревкин – пацан конкретный и проявил себя правильным образом, с ментами ведет себя достойно. Кстати, посидел уже в камере смертников и наказал одного насильника. Также побывал в карцере. Короче, жулик за него ручается. Так что, – повернулся Гриша к Игорю, – давай, Игорек, пацан ты правильный! Хочешь – выбирай себе любую семью, хочешь – к нам. Спать будешь в нормальных условиях. Ты это заслужил! Не все здесь еще побывали в карцере…
Игорь понял, что побывать в карцере и достойно из него выйти дает право на определенные привилегии. Он облегченно вздохнул. Значит, Зима не обманул… Теперь у него есть пусть небольшой, но все же авторитет.
Как только он вернулся на прежнее место, тут же к нему подошли ребята и стали наперебой спрашивать:
– Как там, в карцере? Как в камере смертников?
Но Игорь знал, что он должен поставить себя правильно, и сухо, подражая законнику, не спеша ответил:
– Нормально. Везде жизнь есть.
Встав в полный рост, он громко спросил, посмотрев на Гришу Караоке:
– Так где мне определиться?
Гриша замер, сделал удивленное лицо, а потом, словно вспомнив, что пришла «малява» от Зимы, указал пальцем на кровать через четыре места от своей:
